На ее шее вздулись вены, руки были сжаты в кулаки.

— Это возмутительно! — вопила она, указывая на Шарлотту. — И вы собираетесь верить этой… этой… обезумевшей карьеристке?

У Шарлотты перехватило дыхание.

— Как вы смеете… — прошипела она.

— Замолчи! — гневно бросила Кассия и, резко повернувшись к королеве, добавила: — А ты, старая рехнувшаяся крыса, запомни, что никакого утерянного наследника не существует!

Во время всего этого скандала Изольда впервые пожелала, чтобы Кассия оказалась права.

Услышав шум и суматоху, доносившиеся из тронного зала, Элоиза и Мария, а за ними и Мишель с Натали, бросились из салона на нижнем этаже, где они завтракали, наверх, желая узнать причину скандала. Выяснив, что происходит, они тоже присоединили свои голоса к общему гвалту, и вскоре почти все, находящиеся в тронном зале, стали осыпать друг друга обвинениями.

Кристиан забрался на стол и, оглядев этот кромешный ад, скомандовал:

— Тихо!

Все, включая королеву, замерли. Воцарилась мертвая тишина.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он заговорил. Глаза всех присутствующих устремились на него. Низким и сильным голосом Кристиан сказал:

— Я никогда не хотел быть принцем, не говоря о том, чтобы быть королем. У меня нет ни малейшего желания занять это положение ни сейчас, ни в будущем. Я точно так же ошеломлен этим открытием, как все вы. Он перевел взгляд на Изольду и долго, с грустью смотрел на нее.

Сделав невероятное усилие, Изольда попыталась сдержать прилив своих чувств, но ей это не удалось. Слезы покатились по ее щекам. Она ни за что не поверит этой лжи, которую Шарлотта сфабриковала о своем сыне.

Она поочередно смотрела то на Кристиана, то на его мать.

Неужели никто не видит сходства между ними?

Те же густые, волнистые, темные волосы, такая же ямочка на подбородке, тот же цвет глаз, такой же сильный подбородок. К счастью, сходство между ними ограничивалось внешностью.

Шарлотта была клубком неуверенности и сомнений. Ее сын был полной противоположностью этому. Там, где Шарлотта была слаба, он был силен. Там, где Шарлотта изворачивалась и манипулировала, он был прямым и честным. И если Шарлотта всегда искала одобрения со стороны других, он чувствовал себя уверенным и самодостаточным.

Она перевела взгляд на Кристиана, безмолвно умоляя его прийти в себя.

Он тоже посмотрел на нее и, читая ее мысли, проникся ее болью, но, по многим причинам, не смог ответить на ее мольбу. Ему пришлось оторвать свой взгляд от нее, невольно причинив ей этим еще больше страданий.

— Жан, — сказал наконец Кристиан, — я хочу, чтобы вы внесли больше ясности в это дело. Узнайте все, что можно, о моих родителях, кем бы они ни были.

Он повернулся к королеве и продолжил:

— Ваше Высочество, поступайте в этом вопросе по вашему усмотрению и согласно с королевским кодексом, касающимся подобных проблем.

Генриетта кивнула.

Кассия вскрикнула.

До смерти утомленный, Кристиан широкими шагами направился к выходу из зала. После его ухода снова понемногу разгорелись споры. Королева некоторое время посидела молча, потом позвала Жана, что-то шепнула ему на ухо. Сыщик кивнул. Он бросил странный взгляд в сторону падчерицы и пасынка короля Фридриха и вышел. Мишель проводил его удивленным взглядом, а Натали — почему-то смущенным.

Изольда поймала Кристиана в конце коридора у одной из четырех лестниц дворца Берсераков. Она окликнула его, и только отчаяние, которое слышалось в ее голосе, заставило его обернуться.

Он остановился, держась за перила лестницы, и посмотрел на нее, хотя это было то, чего он больше всего боялся теперь. Помнить о том, что между ними было, и знать, что она может оказаться его сестрой… Это вызывало у него тошноту. Он сделал глубокий вдох и попытался не отдернуть руку, когда к ней прикоснулась рука Изольды.

— Кристиан, — неуверенно сказала она.

Ее губы дрожали, глаза были полны страха.

— Что?

— Скажи, ты ведь не веришь в эту безумную историю?

Он с шумом перевел дыхание. Ему стоило нечеловеческих усилий стоять рядом с нею и не сметь прикоснуться к ней. Он потер раскалывающуюся от боли голову.

— Почему? У нее есть юридические доказательства, документы. Я подхожу по возрасту, и никто не отрицает, что есть также и другие черты сходства с королем, — сказал он и горько усмехнулся.

— Это совпадение! Он покачал головой.

— Изольда, ты должна признать, что это может быть правдой.

— Ни за что!

— Ты не можешь так говорить. Все очень логично. Понятно и то, почему Шарлотта врала мне все эти годы. И то, почему она открылась сейчас. С одной стороны, она любящая мать, с другой — она очень эгоистична.

— Верно! По этой же причине она врет и сейчас!

Изольда стала напротив Кристиана, который, прижимаясь спиной к перилам лестницы, старался уклониться от ее прикосновения. Она обхватила его обеими руками и прижалась мокрой щекой к его груди. Горячие слезы окропили его рубашку.

— Этого не может быть, — всхлипывая, проговорила она.

Бессильно опустив руки, Кристиан смотрел на ее вздрагивающее тело. Его существо разрывалось на части, он боролся с собой и желал, чтобы она перестала плакать.

Но она продолжала лить слезы, вытирая их ладошками и пытаясь взять себя в руки. Кристиан закрыл глаза, чувствуя, как в его горле застрял комок, делая его дыхание почти невозможным. Он понимал, что там, где дело касалось Изольды, он был невероятно слабым. Ему хотелось сказать что-то, чтобы облегчить ее страдания, но слова не приходили.

Она продолжала плакать, цепляясь за его рубашку, чтобы не упасть.

Сообразив, что должен поддержать ее, он обвил руками ее талию и прижал к себе.

— Изольда, — пробормотал он, касаясь губами ее волос и лаская на языке ее имя, — не плачь, милая, прошу тебя.

Его нежность, казалось, встряхнула ее, и она еще сильнее прижалась к нему.

Он провел руками вверх по ее спине, подобрал волосы и, обхватив ее затылок, наклонился к лицу и поцеловал в мокрые щеки.

— Пожалуйста, Кристиан, — умоляла она, — не дай этому произойти. Поверь мне, когда я говорю, что Шарлотта врет. Какая мать сможет утаивать такую информацию в течение тридцати двух лет?

— А что хорошего это знание могло принести мне?

— Кристиан, она умеет разглядеть перспективы!

— Может быть, — неуверенно сказал он. Ему хотелось поверить, что она права. Но он не мог. Пока не мог.

— А может, и нет, — добавил он так же неуверенно. — Но независимо от того, чем все это закончится, мы с тобой оказались в очень странной ситуации. Особенно, если в это вмешается пресса.

— К черту прессу! Я устала оттого, что моей жизнью управляет общественное мнение! — горячо воскликнула она.

— Нет, Изольда, посмотри на это с общественной точки зрения. Мы — влюбленные? Или брат и сестра? Или, хуже того, и то, и другое? Новости о наших отношениях и об этом скандале с рождением способны причинить нескончаемые неприятности всем, кто причастен к этому.

Изольда уткнулась лицом в его рубашку.

— Не-е-е-т, — вырвалось из глубины ее души. Ему хотелось умереть.

— О, Изольда, — проговорил он, качая ее в своих руках, как будто она была маленьким, испуганным ребенком, — что бы там ни было, ты слишком дорога мне, чтобы причинять тебе такую боль.

— Но ведь ты делаешь это! — воскликнула она и, отпрянув назад, испытующе посмотрела на него. — Кристиан, просто невозможно, чтобы ты был моим братом! Неужели ты не видишь? Ты мне послан Богом! Мы созданы друг для друга. Мы принадлежим друг другу не как брат и сестра, а как муж и жена!

Несмотря на внутренние мучения, Кристиан заставил себя набраться мужества.

— Изольда, в данный момент я даже не знаю, кто я.

— Зато я знаю.

— Скажи мне тогда.

— Ты моя вторая половина.

Он услышал собственные слова, которые сказал ей вчера. Повинуясь порыву, Изольда приникла поцелуем к его губам, и на мгновение Кристиан потерял разум. На него обрушилась лавина запретных чувств. Она все более настойчиво прижималась губами к его губам, и, обжигая своим дыханием, покусывала, пытаясь раздвинуть их и побудить его к поцелую.