Соболь надёжно спрятался от пса в дупле. Сидит и чуть изредка фырчит, точно кот, загнанный на дерево. Дымка – юнец, впервые осознанно лает, как и положено охотничьему псу. Пёс возмужал, понял своё предназначение; дома же, – изображал малолетнего кутёнком. Собака, взрослея, меняется на глазах, подобно человеку, расстающемуся с детскими забавами. Из смешного подростка формируется промысловая лайка, – мой защитник и напарник. Замечаю: целенаправленно берёт власть в свои окрепшие лапы, чему только рада. – Собака должна сознательно защищать хозяйку. Нынешнюю ночь Дымок охранял мой сон от хищников. И с ночи лёг на улице сбоку от палатки. В жильё, прячась, не полез. Свернулся калачиком на опавшей листве и время от времени, как положено, лаял, оповещая тайгу: «Мы тут! И он стоит на защите, – отпугивает волков, медведей, да нежелательный иной люд от хозяюшки.
С вечера задувало, гудело, а в полночь – враз стихло! Вышла на юге Луна – круглая, жёлтая, с маленьким огрызком сбоку – меткой начавшегося убывания. Рядом, необычно близко, словно вторая луна, лампой горит жёлтая планета, – то ли Сатурн, то ли Юпитер. Взаполночь, чуть-чуть передохнув, с новой силой загудел тоскливо ветер, – вот-вот завьюжит! А вчера ещё утром царило настоящее лето! – Верно гуси – лебеди на крыльях принесли зиму с ледовитого острова, или та – гонится за птицами, злится, что не удаётся догнать. Вот и вымещает зло.
Дымка куда-то убежал, – похоже, исчез по охотничьим делам. В лесу наплодилось множество мышиных. Пёс успешно мышкует, – развлекается. Иногда поедает грызунов, – свежатинкой питается. Лайки, подобно диким животным тайги, неплохо жируют на полёвках, особенно на ондатре, водных крысах, леммингах. Те – жирны, мясистые; одного-двух достаточно, чтобы накормить пса досыта. Часто, когда хозяйской еды маловато, лайки самостоятельно переходят на подножный корм. От мышиной заразы прививаю ежегодно, – обходимся пока без болезненных последствий. Дымка мышкует успешно. Мышковать сынка обучила мамашка – Пулька. Та ловит полёвок и прочих грызунов лучше любой кошки, может часами, днями копать норки, добывая еду для себя и для сынули великовозрастного, иногда приносят и хозяйке – угощают! Только я не ем, но говорю: «Спасибо!».
Увидела сейчас, как пёс словил большого жирненького «хомяка» грамм на сто в мясном измерении, – приличный завтрак! Поймал, и довольный бухнулся на бок, – изо всех сил принялся втирать мышиный мускус в шерсть спины, боков, морды. – Так принято у охотничьих псов. Нередко собаки с ушей до хвоста вымазываются в лосином, медвежьем помёте, в падали, перебивая запах людей, села.– Не отучить! – Ругаюсь, а те – хитрят!
Ночью слышала мотор лодочный на реке Ляпин, подумала: «Неводят сырка.». Ночной холодный воздух доносит звуки за десятки километров по низинам болот. Позже догадалась: «Это звук дизеля в селе». – Низкочастотные волны за пятнадцать километров будят меня в тайге! – Чувствуются спиной, когда спишь, а дома сводят с ума всё живое. Гул порой невыносим! Часто он слышен и у гор Урала в сорока километрах напрямую от села! Что же происходит с нашими телами, мозгом под непрерывным их воздействием?!.. Невольно вспомнились опыты над людьми в годы ВОВ по воздействию низкочастотного звука. Он сводит с ума! Удивляется столь высокой криминальной обстановке в северных селениях не приходится.
Впереди – день! Дел – прорва! Допиваю кофе и… – вперёд!..
День в тайге.
3 октября 2020.
Кручусь весь день. Хозяйственные дела в тайге непрерывны. Их ровно столько, на сколько хватает сил, дневного и ночного света. Готовлю жилище к зиме. – Никогда не знаешь, когда и как в следующий раз сюда придёшь. Случается, – доползаешь по снегам на пределе сил, редко добираешься к вечеру в сносном физическом состоянии. Лесное прибежище многие годы дарило приют для отдыха, помогало восстановить истраченные силы, переждать тёмные времена очередного «профессионального экспедиционного застолья» бесчисленных нескончаемых чьих-то именин, «обмывки» покупок новых «штанов», какие традиционно чествовалось бурными многодневными общественными возлияниями геологов. Неоднократно приходилось экстренно уходить (сбегать!) в тайгу глубокой ночью, в лютые морозы, метели, в распутицу от шизофрении запоя «соседей». Лес неизменно успокаивал, врачевал уставшие тело и душу.
Дошла сюда вчера. Нужно подлатать, прибраться на зиму. Завтра планирую возвращаться обратно. – Это день пути. По привычному маршруту решила не ходить: болота переполнены водой, открылись глубокие топи. Решила обходить низины кругами по сосновым гривам. – Удастся ли сэкономить время и силы?.. – лес завалило упавшими деревьями, – узнаю в пути. – Климат меняется и безжалостно рушит тайгу. Пройти предстоит более десяти километром по глухому урману, ориентируясь по солнцу, – без троп и привычных ориентиров. Необходимо выйти в намеченную точку предельно точно, не промахнуться и на сотню метров в сторону, а с неё идти дальше через лес, на зимник. Ошибусь на метры, – свалюсь в болотА, ручьи, буераки. Они описанию словесному не поддаются. В этом случае к ночи до села не пробиться! В палатку шла привычным маршрутом: по низовым болотам. Их залило прошлый год несусветными дождями. В итоге открылись бездонные окна. Ноги повЫдергала. Ползла медленнее черепахи. – Опасно! – Местами двигаешься мелкими шажками, приступками, рискуя уйти в топь там, где прежде шагала, не замочив коротких сапог.
***
Дымка опять поймал крупного мышА, – с коротким хвостиком. Пёс увлёкся «охотой» и непрерывно копает норы грызунов. Благодаря охотнику спала спокойно! Он повылавливал полёвок в палатке и разогнал на подступам к нашей еде! Мыши в балаган этой ночью не рисковали бегать, и не пришлось среди ночи гонять их со стола, с постели – стряхивать наглецов со своего спящего тела.
***
С утра и до самого вечера летят гуси. Гусиные стаи непривычно огромные – сформированные. Гуси разных видов летят издали, – с самой тундры, оттого и клинья стай организованы. «Крылья» клина состоят из десятков, а то и в пару сотен птиц каждое. Одно крыло неизменно длиннее второго, – порой во много раз. Последними в стае летят гуси, живущие ближе к нам и, присоединившиеся к косяку по пути. В центре клина мчатся одиночные гусаки, – два или три. Они держатся ближе к вожаку, возглавляющему перелёт. Думаю, – временами меняют того в полёте. Первому лететь труднее всего. Он грудью рассекает воздух. Вожак… – самый сильный, самый опытный и знает, куда лететь, – не первый раз идёт данным маршрутом. Рядом с огромной стаей пристраивается по пути несколько мелких семейных клинышек из десятка птиц. Они ещё не успели влиться в общую стаю, оттого летят рядом, но обособленно, и также клином. Иногда гуси-лебеди летят единой кучей: одновременно несколько самостоятельных клиньев, поднявшихся по пути с одного озера, с одной местности. Они ещё не влились в общий организм. Гуси идут на юг разных видов, летят и казарки. Иногда вместе собирается несколько сотен пернатых. – Не часто увидишь столь огромные стаи гусей и лебедей! Случается, что вместе с лебедем кликуном в единой стае летят пара гусей. Им самим сложно, оттого и присоединяются к лебедю, а те не прогоняют.
Впереди – вечер. Солнце спускается к горизонту. Подлатала палатку, заготовила дров.
3 октября 2020. Вечер в тайге
Стремительно темнеет, а ещё и нет шести часов. Солнце видится на западе, – огненно красное, оно коснулось маковок гор Урала. На закате стих ветер и резко похолодало. Развела костёр на полянке напротив входа в балаган. За весну, лето и осень скопилось много лишнего, – необходимо сжечь, очистить от опада вокруг балагана. Деревья сильно поломало! Мелкие сосенки погнуло до самой земли и сплело в непроходимые буераки. Тропки позаваливало. Напрямую не пройти, приходится обходить.