Поскольку занятия не скрывались и местоположение аудитории не было секретом, периодически их прерывали посетители. Чаще всего приходили к мистеру Мартену и чаще всего студентки. Но в этот день пришёл тот, кого профессор увидеть не ожидал. Луи, светловолосый жилистый мужчина, проследовал к столу и протянул руку преподавателю, которую тот немедленно пожал, ожидая услышать причину визита.

– Приветствую, – произнёс гость – вы позволите украсть даму на пару минут? – он наклонился над Джейн, обращаясь уже к ней – Нужна твоя помощь.

– Забыл, как пишется твоё имя? – подколола девушка, вставая с места.

– Очень смешно!

Они разговаривали неформально, чем породили немалый интерес профессора. Луи был ненамного старше Джейн, и, насколько ему было известно, работал лишь несколько лет в администрации вуза, где-то в архиве. Ник плохо его знал, но знаком был, и тот производил вполне неплохое впечатление. Только теперь это впечатление подпитывалось зудящим чувством негодования.

– Что случилось? – начала выпытывать девушка, когда они с Луи отошли от кабинета в коридор.

– Пришёл ответ на прошение. – парень был явно раздражён, о чем свидетельствовали руки, что постоянно меняли своё положение – Отказ. – он пожал плечами – Мама просит тебя помочь составить официальный ответ, да так, чтобы у них кровь из ушей полилась, как ты умеешь.

Луи прижался к стене, смотря по сторонам, и ждал пока Джейн прочтёт бумагу, что тот ей передал. Мимо проходили студентки, и он невольно бросал взгляд их уходящим силуэтам.

– Понятно – наконец выдала девушка – Как она?

– Переживает, но настроена биться до последнего, кстати, ждёт в гости. Куда ты пропала-то? Давно тебя не видел.

– Было много дел.

– Я уж было подумал, у тебя кто-то появился – игриво пошутил парень, ткнув собеседницу локтем в бок.

– Не говори чепухи – она ловко скрылась за шуткой и засмеялась.

– Почему же? Придёт время, мы с мамой будем принимать твоих женихов, устраивать допросы, пробивать их по базе.

– Ты закончил? А то мне идти надо.

– Закончил, но не забудь про письмо.

– Я пришлю его тебе завтра утром, в крайнем случае, вечером.

Луи обнял девушку в знак безмерной благодарности и тут же ушёл, оставив её наедине с профессором, а его – с кучей вопросов.

– Прости. – виновато прошептала она и села на место.

– Вы знакомы?

– Да, мы друзья, росли вместе. Я хорошо общаюсь с его мамой и иногда помогаю ей составлять претензии или обращения, когда ей вздумается поругаться с кем-нибудь. – в доказательство она потрясла перед ним бумажкой, что дал Луи – А она всё переживает за меня и просит сына следить, чтобы ко мне никто не приставал.

Ник многозначительно хмыкнул и внезапно спросил:

– Может глупый вопрос, но почему она не сватает тебя со своим сыном, разве это не логичнее?

– Мы знаем друг друга с ранних лет, и, скорее, как брат с сестрой.

– У вас что-то было? – задав вопрос, Ник сразу понял свою ошибку, но сделать уже ничего не мог.

Он бы ни за что не поверил, что тот, у кого была возможность быть близким с ней, не воспользовался бы этим. Джейн была не только умна, но и красива, а, главное, обладала чувством такта и женственностью, что неплохо выделяла её на фоне остальных. Она цепляла, хоть и не сразу, ведь первое, что бросается в глаза это, безусловно, яркость, но, когда цепляла – очаровывала. Она элегантно одевалась, подчёркивая формы и изгибы, грамотно говорила, а от улыбки можно было сойти с ума. И это поражало Ника, ведь именно эти качества ищет мужчина, а отыскать подобное непросто.

Джейн сощурила глаза и наклонила голову. Если вопрос про вечеринку ещё можно было трактовать как учтивый интерес, то этот, вне всякого сомнения, был признаком симпатии. Вид растерявшегося мужчины окончательно уверил в его ревности.

– Только детские шалости. – загадочно ответила девушка и улыбнулась.

Она честно одержала победу и погрузила внимание в свою работу, предоставив профессору пыл догадок. Свой прокол он учёл, а внезапная ревность открыла глаза, она не была его, а значит могла принадлежать кому угодно. Каждый, кому она позволит, мог обнимать её, целовать и прижимать к себе, и скорбное ожидание неизбежного сменилось категорическим несогласием.

Ник мог бы нагружать её работой, заставлять приходить на занятия даже по выходным, чтобы у неё не было возможности пересечься с кем-нибудь, а если бы и была, то не было сил улыбаться. Но, взяв в библиотеке книгу, “Гордость и предубеждение”, чтобы подготовить материал для лекции первому курсу, внутри обложки, там, где оставляли пометки о предыдущих читателях, он увидел её имя, и понял. Совершенно определенно, она не была для него классическим примером молодой особы, а потому все эти глупые привязывания к себе её не удержат. Всё, что он мог сделать для неё, это быть ей нужным, а всё, что мог получить сам, это беседа по душам, и, пожалуй, это его привлекало.

– Почему все женщины так любят этот роман? – он сидел напротив вполоборота в маленькой каморке и теребил книгу, будто ждал от неё новых прозрений.

Джейн отвлеклась от письма и улыбнулась.

– Мистер Дарси покорит любое сердце.

– В литературе немало мужчин, которым даже я отдал бы своё сердце, почему именно он?

– Думаю, дело не только в мужском персонаже. Элизабет, в отличие от Джейн Эйр, например, не маленький хрупкий цветочек, она тверда и настойчива. Защищает себя и внушает, что даже гадкий утёнок может вызывать восхищение внутренним миром.

– Джейн Эйр тоже покорила внутренним миром. – не унимался профессор.

– Скорее, внутренней тонкостью, впрочем, не знаю, мне не удалось себя с ней ассоциировать. А Элизабет, обладая незаурядным умом и глубокой душой, умело существовала в мире полном глупости, не теряя себя и даже противостоя устоявшемся традициям, когда противостоять им было почти невозможно. – откинувшись на спинке стула, она задумчиво прислонила ручку к губам и произнесла – И лишь такой, как мистер Дарси, способен разглядеть всё это под слоем условностей.

С минуту комнату наполняла тишина, пока Ник задумчивым голосом, всё так же перебирая страницы обветшалой рукописи, её не нарушил.

– Считаешь себя гадким утёнком? – он смерил её кротким взглядом и отложил книгу.

– Нет, но порой чувствую себя глупой.

– От этого и начинаешь умничать?

– К сожалению – угрюмо, но с улыбкой, Джейн сравнила себя со всеми героинями сразу и опечалилась от того, что искусство умничать давалось ей не так изящно, как им.

– На самом деле, как ни странно, ни один мужчина не знает, как общаться с женщиной, а все эти идеалы, которых вы видите в кино и книгах, придуманы женщинами. И, к сожалению, не всем дано понять, куда стоит смотреть, чтобы этому научиться. – его чёрные глаза сверкнули в свете старой лампы, но блуждали где-то вдалеке.

– А ты знаешь? – фривольно спросила девушка.

– Я хотя бы знаю, кто такой мистер Дарси. – он подмигнул и сложил перед собой руки на стол – Но, думаю, я что-то да понимаю. Жаль только, что идеальным мужчине суждено быть исключительно в женских романах.

Его любопытство подстёгивало Джейн кокетничать, хоть и делала она это не с профессиональным настроем, стреляя глазами и бросая ухмылки. Иногда ему удавалось доводить её до смеха, когда улыбка становилась максимально широкой, её лицо приобретало тёплые оттенки. Он считал, что мужчины не должны смеяться, его отец учил всегда сохранять хладнокровие и быть серьёзным. Но её смех вынуждал забыть о правилах и принципах, да и сама девушка оказалась на редкость остроумной, подмечая порой то, о чём помыслить просто не пришло бы в голову.

Каморка была тесной и давила массивными стенами, особенно в моменты, когда душа требовала простора и свежести, так лучше думалось. Но всё чаще занятия, постепенно сменяемые приватными разговорами по душам, проводились в маленьком кабинете, где чувство защищённости и уединения развязывали язык и позволяли глазам говорить самим.