– Как они выглядят? – прошептала мне на ухо Кирея.

– Понятия не имею – признался я, вглядываясь во тьму и борясь с адским искушением запалить магический свет или же заорать, чтобы наконец привлечь к нам внимание и разом прояснить ситуацию.

Там, впереди и внизу, на мгновение ярко вспыхнуло сиреневое пламя. Вспыхнуло и угасло. Раздался короткий и, несомненно, человеческий перепуганный вскрик, затем долгий мучительный стон и… тишина. Еще через пару минут тяжелого ожидания Роска шумно выдохнула:

– Крючок мне в корягу! Ушел!

– Ушел – подтвердил и воин Песков, с уважением взглянув на мою дочь – Но он все же пожал одну из путешествующих душ, что сбилась с пути.

– И часто тут души с пути истинного сбиваются? – поинтересовался я, с трудом разжимая цифровые пальцы, что намертво вцепились в рукоять магического жезла.

– Такое случается всегда, нгаму Росгард – ответила воительница, а стоящий за ней невысокий, но крепкий как дубовый корень воин кивнул в подтверждение – Души разные. Бывают глуповатые, бывают чересчур любопытные, бывают и те, кто верит, что, если сойти с единственно верной тропы и хорошенько поблуждать по темным коридорам, можно отыскать путь назад – в Царство Живых, что ныне расколото.

– Расколото? – невольно заинтересовался я, делая небольшой шаг вперед и побуждая остальных прийти в движение – Продолжаем. Мы должны выйти к своим. Смотрите во все глаза. Роска. Мне нужны твои умения, дочь. Поглядывай по сторонам.

– Не сомневайся, папан! Я не дам тебе и маме умереть! И тете Але! И Тираше! И остальным! Проклятье! Как много забот для подростка! Мне так не хватит времени на бунтарство и творческое самовыражение!

– Мне придется с тобой о многом поговорить – вздохнул я, зыркнув на Кирею.

Паладинша поспешно отвернулась, кашлянула:

– Да я просто рассказывала о своем детстве…

– Ага. Так что за Царство Живых?

– Альгора!

– Альгора? – удивился я, снова унимая порыв зажечь магический свет – Разве это не обычное королевство? Пусть оно расположено в самом центре континента, но ведь есть и другие – Акальроум, Рогхальроум, Храдальроум, Вхассальроум.

– Ныне – да. Но прежде царств было всего два, нгаму Росгард. Царство Живых Альгора, что известна как Праздник Жизни. И Царство Мертвых, что означает Праздник Смерти. Два царства. И два правивших ими величайших верховных божества. Аньрулл, что правил мрачным Царством Мертвых – мы поклонялись и служили ему. И Альраулл – верховное божество Царства Живых, что бдительно следил за порядком наверху. Ему в этом помогала многочисленная светлая гвардия, что исчезла вместе с богом. Два царства. Два верховных божества. Свет и Тьма в гармонии.

– Ого – я переглянулся с Кирой, она недоуменно покачала головой – А остальные боги?

– Мелочь – пренебрежительно скривилась бесшумно шагающая убийца – Было всего два трона. И осталось всего два трона. Трон Аньрулла – там, под нами. В Великом граде Аньгора.

– А трон этого…

– Альраулл?

– Ага.

– Того я не ведаю.

– А сам Альраулл где?

– Не ведаю и этого. Разве что бог Аньрулл может дать на это ответ. Или его трон.

– Трон?

– По легендам, тот, кто воссядет на один из тронов – Темный или Светлый – сможет увидеть место, где находится второй божественный престол и его владелец.

– Как сказал бы один мой хороший друг – интере-е-е-е-есно – протянул я с крайней задумчивостью.

– С каждым шагом загадок все больше – заметила Кирея.

– И это круто! – расцвела Роска – Люблю загадки! Люблю ответы!

– Место безвозвратной смерти несчастной души – вздохнул нарушивший молчание воин, указывая на серо-серебристое пятно на каменном неровном полу. Над пятном висел светящийся столб из медленно крутящихся серебряных пылинок, что неплохо освещал этот узкий перекресток.

– Душа погибла. Ладно. А это тогда кто? – спросил я с интересом, указывая на энергично приближающегося к нам мужчину средних лет, облаченного в богатые одежды. В его раззолоченной груди торчало несколько обломанных полупрозрачных стрел.

– Душа погибшего – ответил воин, безбоязненно глядя на шагающего призрака.

– Путники! Я богат! – заявил подошедший и остановившийся в паре шагов мужчина – Я Лустикс Сметливый, уроженец славного града Альгора. Купец средней руки, павший от рук разбойников, что разметали наш караван неподалеку от места известного как форпост Серый Пик. Мы не дошли всего пару лиг до его безопасных высоких стен…

– Хорошее начало – улыбнулся я, глядя на привидение – Чем мы можем тебе помочь Лустикс Сметливый?

– Вы непохожи на тех, кто погиб в мучениях или же от славной старческой тихой кончины…

– Мы живы – подтвердил я.

– И попали сюда… в темные безымянные коридоры…

– Верно.

– Сорок тысяч золотом, десять тысяч серебром, небольшой сундук драгоценных каменьев и несколько стоящих зачарованных мечей сокрыты в моем тайнике. Все это будет вашим как только выведете меня отсюда…

– А куда ты держишь путь? – вкрадчиво поинтересовался я, глянув на ступившую вперед Алишану, глядящего на погибшего с настоящим сочувствием. Да и остальные воины Песков выглядели более чем сострадательными. На их фоне мы казались затесавшимися на чужие похороны.

– Домой! Ждет меня жена!

– Ага – кивнул я и медленно отступил, уходя за спины тех, кто мог пояснить лучше меня.

– Тебе уже никогда не вернуться домой – участливо и мягко произнесла Алишана – Ты мертв. И обретешь счастье и покой в города Аньгора. Смирись со своей участью.

– Но…

– Аньгралла делериус тарма – произнесла Алишана.

Хотевший что-то добавить Лустикс Сметливый осекся, чуть постоял и, повернувшись, столь же энергично зашагал по темному коридору, быстро скрывшись в одном из боковых проходов.

– Он снова обрел спокойствие и заодно путеводную нить зовущую к Аньгоре – пояснила другая воительница – Следуем за ним.

– Призрачный компас – пробурчал я, кивая и приходя в движение – А когда раскололось Царство Живых?

– Во времена после Эпохи Древних. Сначала исчезли верховные божества. Ненадолго повсюду воцарился хаос. Но Царства держались. Ровно до тех пор, пока эльфы не объявили о создании своего собственного Королевства, что было названо ими Вхассальроум – по названию древней столицы, спрятанной в гуще столь же древнего живого леса. За эльфами последовали всегда воинственные полуорки, вечно страдающие из-за того, что их клеймили полукровками, не признавая их как отдельную расу. Третьими были гномы. Ну а Акальроум… они отделились тихо и незаметно.

– Политика, политика, политика – пробормотал я, поморщившись – И опять причастны эльфы.

– А эльфы всегда причастны – уверенно заявила Кирея.

– Это так – неожиданно поддержала ее Алишидара Лих Дуорос, выглядящей сейчас настолько опасной и хищной, что и язык не поворачивался назвать ее Алишаной – милой деревенской девушкой – Эльфы всегда причастны.

– Я больше шутил – заметил я, оглядывая покрытый светящимися каменными сосульками потолок – Просто вспомнил старую сетевую шутку про то, что эльфы всегда самые-самые. И длиннющий список этих «самых-самых» достоинств. Пунктов сто там было. Я помню только некоторые. Эльфы самые красивые, самые бессмертные, самые высокомерные, самые гордые, самые ушастые, самые мстительные…

– Я тоже читала – ничуть не удивилась Беда, обходя налитую красным свечением лужу в которой заполошно металось несколько почти бесформенных призраков-облачков, что с раскрытыми в ужасе ртами бились изнутри о поверхности воды, но не могли выбраться.

Проходящий мимо воитель коротко ударил ногой, расплескав красную жидкость, что тут же испарилась. С тонкими радостными писками призраки метнулись над полом прочь и пропали в стене.

Заметившая это Кирея тут же повторила фокус со следующей красной лужей. Уверен, что теперь она будет поступать так постоянно, «разбивая» водную призрачную тюрьму и выпуская бедолаг. Лишь бы и в реале так не делала. А я невольно задумался над тем, для чего нужны эти красные лужи – просто красочные декорации выполняющие роль еще одной вечной и условно важной работы для служителей Аньгоры? Таких как пустынные воины, что вернулись на родину и тут же принялись за дело.