Он меня понял. Заметил то же, что и я минутой раньше.

Мы продолжили движение. Но теперь приходилось то и дело окликать отстающего лысого эльфа, что швырял в студень различные предметы. Причем, как я заметил, он теперь швырял в студень не только перья и лепестки, но и косточки, монетки и прочий хлам. Попереживав, что Орбит возможно выкидывает важные или памятные для него предметы, я категорически велел остальным спутникам сдать эльфу весь мусор. Так и выразился.

Выпучившиеся на меня новички среагировали не сразу. «Старички» молча покопались в карманах и поделились кто чем мог. Бом не дал ничего. Еще и забрал пару вещей у щедрой Лампы, мимоходом дав ей подзатыльник и заявив, что только настоящая мотовка может счесть за мусор флакончик цветочной эссенции. Да, эссенция копеечная. И что с того?

Разжившийся мусором эльф принялся швыряться им с удвоенной силой. А мы продолжили свой путь. И уткнулись в толстый и уродливый соляной нарост. Нечто вроде стекшего по стене и застывшего великанского плевка. Бом пристально уставился на нависающий над нами бугристый бок нароста. Задумчиво почесал в затылке. Его ученик до смешного точно повторил жест учителя. Вперед шагнула Лампа, выставила ладони. И соляной нарост пронзил ярчайший свет — будто лазерным скальпелем ткнули. Я невольно ахнул. Да и не только я — пронзенный светом соляной бугор перестал быть уродливым. Наоборот — он превратился в настоящую сверкающую драгоценность, усилившую вошедший в нее свет. Словно зажгли дорогой хрустальный светильник. Он осветил добрую треть зала. Лампа продолжала подавать прожекторный свет в туловище нароста. А мы любовались удивительной красотой. Все кроме казначея — тот, критически всмотревшись внутрь «светильника», удовлетворенно крякнул и ткнул лапищей:

— Вижу. Босс, запеки нам корочку до хруста вон там. Чтобы мы с Друмбосом могли встать и размахнуться.

Прицелившись, я выполнил запрос. Подойдя ближе, полуорки примерились и принялись крушить красоту точными сильными ударами. Вниз полетели соляные булыжники и даже валуны. Чудесный свет жалобно задрожал и начал затухать. Случилась настоящая световая агония — прерывисто дрожащий свет уходил и возвращался, с каждым разом становясь все слабее. И вскоре полностью затух, в последней вспышке уронив к ногам воинов свое сердце — блестящий полупрозрачный хрустальный ларец. Сквозь его стены я отчетливо видел прижатые к стенам рубины и сапфиры. Вот откуда столько цветовых оттенков в исчезнувшем свечении светильника. Крушить ларец Бом не стал. Бережно убрал его в инвентарь целиком — ларец сам по себе весьма ценная штука. Произведение искусства. Украшение любой клановой казны.

— Двигаем дальше — в рокочущем голосе Бома слышалась радость, но не удовлетворение — Чую зал сей нам еще подарит немало. Странны те чудики, что карту рисовали — как можно было проглядеть сокровища такие?

Оставив за спиной выпотрошенную колонну, мы пошли дальше. Оборачивающаяся Лампа грустно вздыхала, но не забывала освещать нам путь. Грусть ее понятна — девушка прямо обожает свет. И ее пленила красота разрушенного нами светильника. Плетущийся позади эльф вздыхал еще тоскливей и рылся в пустых карманах. Испустив долгий сокрушенный выдох, я отдал ему новехонький толстый блокнот. Лицо эльфа осветилось радостнейшей улыбкой. Когда я обернулся в следующий раз, в студень медленно погружался бумажный кораблик. А по воздуху парил бумажный голубь.

Чутьё казначея привело нас к следующему соляному наросту — еще более крупному и уродливому. Он тоже взорвался светом, стоило Лампе использовать на нем световую магию. По стенам поползли настоящие картины сотканные из света и тени. Я отчетливо увидел в большом пятне охотничью сцену, где вооруженные копьями тени преследовали антилоп. А вон рыцарь падает на колени, уронив голову на грудь. Над ним нависла уродливая тень шестирукого монстра. А здесь что–то вроде замка на вершине горы и несколько путников, поднимающихся по узкой тропе…

Бом замахнулся и нанес первый удар. Лампа горестно вскрикнула. Хотела что–то сказать, но сдержалась, глядя, как полуорк губит красоту. Молодец что сдержалась. Жалко волшебный театр света и тени. Очень жалко. Но мы не можем оставаться здесь долго. Рад, что успел записать видео и запечатлел удивительное свечение второго светильника. Покажу потом Кире. И Роске. Такую бы красоту в реальный мир — супер подойдет для спальни. И для детской идеально подойдет — только без страшных картин с уродливыми монстрами. Для детской… что–то не о том ты сейчас думаешь, лидер Рос. Сосредоточься…

Я добавил жару и еще раз пропек соляную корку под нами. Грохотали падающие куски соли. Волшебный свет медленно исчезал. Через несколько минут к ногам казначея упал еще один хрустальный ларец. Чуть темнее, чуть больше. Узкая и замысловатая скважина замка и никакого ключа.

Вот интересно — ГКР сможет самостоятельно вскрыть замки ларцов или придется вызывать сторонних специалистов?

— Вот и настоящая добыча — удовлетворенно щурился Бом, цепко вглядываясь в неосмотренную стену зала — Может там еще одна соляная булочка с изюминкой найдется?

Ни проверить, ни ответить мы не успели.

— Враги! — Храбр опять был первым.

К нам двигались знакомые черные точки — возродившиеся крокозелы охранники. Но теперь их было восемь. И это оказалось для меня полной неожиданностью — жесть какая–то. В прошлый раз только шесть, теперь восемь. Сбой респауна?

Двигались не сплоченным роем, а как бы гуськом, растянутым пунктиром. И это давало нам отличный шанс справиться и на этот раз.

— Двигаемся им навстречу! — приказал я, поднимая руки и посылая в бой первые огненные шары и ледяные копья.

Следом рванулись воющие призраки. Эльф смотрел на подступающих врагов с раздражением — они явно мешали ему. Отвлекали. И он тоже спешил покончить с помехой.

Столкнувшиеся плечами воины зашагали вперед. Мы двинулись за ними. Мистри волокла за собой светящийся энергетический бич и, воинственно вскинув голову, сквозь очки вглядывалась в противника. И на ее лице отчетливо читались досада и нетерпение. Убрать помеху и продолжить исследования зала.

Первые два крокозела были сбиты призраками, огнем и бичом. Воины добили их и, переступив останки врагов, зашагали дальше. Я щедро тратил ману. Что–то по своему обыкновению причитающий Док накрыл нас заботливо аурами. Вовремя восстанавливал здоровье воинов, порой предугадывая кому из них достанется следующий удар. Док нынешний и Док «прошлый» — два разных лекаря. Этот настоящий ветеран.

Справившись со всеми врагами, мы засекли время. Получалось, что следующий респаун через минут десять или двенадцать. Я так и не понял почему крокозелов было восемь, а не шесть. Но знал — надо поторапливаться. Свернув, мы вернулись на прерванный маршрут. Завершили часть круга и убедились — больше нигде нет соляных уродливых наростов.

Мы осмотрели зал полностью. И не остались без награды — два ларца и бултыхавшийся в соли первый сундук.

Более чем достойная добыча. Сейчас самое время немного попрыгать от радости, а затем добраться до зоны, где телепортация работает. Вернуться домой. Спрятать трофеи в казну. И вот тогда уже устроить настоящие ликующие попрыгушки. И судя по продолжающему довольно щуриться Бому, именно и было его идей. Но мне пришлось разочаровать его.

— Задерживаемся — объявил я к удивлению большинства.

— По… — вскинулся Бом, но, глянув на запускающего очередного бумажного голубя Орбита, осекся и коротко кивнул — Обманка два?

— Возможно — ответил я — Возможно.

Минут двадцать назад Бомыч рассказал короткую историю о локе, монстрах, мясорубке, добыче и тусе в трактире до утра. А потом выяснилось, что настоящая добыча ускользнула от горе авантюристов.

История эта реальна.

Больше года назад открылся данж Небесный Плющ. Легенда его проста и красива.

Исполинское дерево, вырезанное из гигантского гранитного утеса. Вырезано и вырублено гномами, решившего в очередной раз попытаться доказать эльфам, что не только природа может творить шедевры, но и упрямые трудолюбивые руки. Гномы почти довели дело до конца. А затем между ними и эльфами вспыхнуло противостояние военное. После нескольких битв мир восстановился, но земли с каменным деревом перешли во владение эльфов. А остроухие продолжать рубить камень и завершать гигантское творение само собой даже не подумали. Оставили бывший утес стоять как есть, засеяв земли вокруг семенами различных диких растений. Очень скоро каменная громада обросла густой зеленью, благодаря чему издали начала казаться настоящим живым деревом исполином, царящим над густым подлеском. Помимо растений утес облюбовало для жизни множество различных существ — и немалая их часть крайне опасна. Утес–дерево получил замысловатое название на эльфийском языке, переводящееся как Небесный Плющ.