– Где эта остановка?

– Недалеко. – подумав немного, ответила она. – Там.

Палец девчонки указывал на северо-восток. Совсем в другую сторону, куда бежал Эций.

Далеко отсюда ночную тишину порвала оружейная очередь. Стреляли из крупного калибра. Терроры подобрались совсем рядом и совсем не скрывали своих намерений. Иначе они бы не стали стрелять в ночи.

Секст быстро подошёл к девчонке в дрянной одежде и схватил её за локоть. Девчонка сжалась, сжала зубы.

– Если ты меня обманула, я убью тебя! – сказал серьёзно Эций, пряча пистолет. Аборигенка послушно кивнула.

Эций выкатил двухколёсную тележку с капсулой из убежища, и неспешно направил её в горку. Девчонка, поёжившись, обогнала его и заняла место в авангарде.

– Меня Софья зовут! – сказала она напоследок, перед тем как, уйти вперёд.

2.

Он снова оказался в лесной чаще. Тревога последних дней вернулась к нему гудящим набатом. Высокие сосны со скрипом надвигались на него широким заслоном. Колючие можжевеловые побеги хватали за одежду, цепляясь за Саркофаг. Исполинские валуны таили молчаливую угрозу встречной засады, и каждый раз Эций вздрагивал, когда заглядывал за него. Его нервы шалили, как у неврастенического больного, и хуже всего, что он ничего не мог поделать с этим. Дикая территория будто забрала у него привычную невозмутимость, наполнила его нутро неуверенностью. Даже спустя две недели бегства, наёмник не привык у угрюмым пейзажам дикой Карелии.

Маленькая чертовка хорошо ориентировалась в лесной местности. Она безошибочно, несмотря на темноту, выбирала нужный путь, чтобы можно было без проблем вести каталку с капсулой. Наёмник едва поспевал за ею, обливаясь потом и завидуя её лёгкости. В свете ионного излучателя фигура девочки выглядела невесомой и воздушной, несмотря на обноски. Особенно на фоне мрачных пейзажей Karelia. Её поведение не вязалось с привычным образом женщины. Она двигалась, как опытный охотник, шагая бесшумно и уверенно. А ведь ей на минуточку тринадцать, может, четырнадцать лет. Такому нельзя научить в раннем детстве, да еще в неблагоприятных условиях с отвратительной экологией. Или он сейчас себя накручивал, подгоняя факты под одну нелепую теорию.

Софи его явно не жалела. Она задала высокий темп ходьбы, куда выше, чем он обычно двигался. Секст скрипел зубами, проклиная чертовку, но терпел и вгрызался ногами в песок снова и снова. Девочка периодически к нему возвращалась, бросала обидное «мы отстаём» и возвращалась в авангард.

Они пересекли странную полянку с выжженным центром по самому краешку, вышли на опушку векового леса к груде валунов, облепленных мхом и летучими соцветиями. Софья забежала за груду гранита, а Секст внезапно споткнулся. Он потерял равновесие и растянулся на песке. Саркофаг тяжело завалился на бок.

Темнота обволокла Эция. Валуны надвинулись на него ближе угрожающей серой массой. Наёмник задышал чаще, обливаясь холодным потом. Он попробовал отыскать излучатель, но тот куда-то запропастился. Упал в щель между камнями, видимо.

– Эй! – тихо позвал подростка-проводника наёмник. Он больше не хотел никуда идти, и собирался сказать это девочке, которую отрядил с заданием тайный доброжелатель.

Она вернулась с зажжённым излучателем. Молчаливое дрожащее привидение не сказало ему ни слова, только покорно стояла рядом в ожидании, пока мужчина отдохнёт. Секст возненавидел её ещё больше за это. Она не тянула на 13 летнюю девочку-подростка по поведению. Какая девочка осмелится передвигаться по дикому лесу в таком возрасте? С ней явно было что-то не то. У него не выходила из головы мысль, что у него на шее затягивалась петля, а девочка несёт угрозу. Вероятность встретить любую женщину в отдалённом уголке Дикой Территории стремилась к нулю, не говоря уже о ребёнке. В совпадение наёмник никогда не верил. А когда твой зад пытается поджарить команда подготовленных спецов-диверсантов, то и подавно.

– А где твои вещи? Шастать по Дикой территории без защиты и оружия – это самоубийство. – сказал Секст.

– Мне они не нужны. Я скоро буду свободна.

– Далеко ещё?

– Два или три часа. Должны успеть. Трак всегда прибывает утром. – авторитетно заявила она.

– Ты так и не сказал мне своё имя. – проговорила Софья, глядя за вспотевшее лицо наёмника.

– Имя? Зови меня Секст.

– Как секс?

– Нет. Секс-Т с буквой Т на конце.

«Дурацкое имя, знаю. Но других документов у меня не было под рукой».

– Понятно. Я не вру насчёт трака. Иначе хозяин не отправил меня к тебе.

– Кто он такой?

– Скоро узнаешь!

Она забралась на камни ловко, как кошка. Секст накрутил излучатель на полную, проверил батарейку. И зацепился взглядом на ближайшем камне. На потрескавшейся поверхности выступили очертания креста странной формы. Он уже видел похожий рисунок раньше. На стене разрушенного кирпичного дома.

– Идём, Секс! – донеслось до него сверху. В этот раз с долей мизерного превосходства. Эта русская насмехалась над ним.

Наёмник не любил огромную Россию. Хотя самые жирные контракты были оттуда. Заказчики с необъятной «Russia» платили не торгуясь, как правило. И редко пытались набиваться в друзья, что очень привлекало Секста. Но холодный край вызывал в нём дикое ощущение собственной неполноценности. Эций не понимал, как можно выживать в таких условиях и верить в человечество и духовные принципы, например. Носители «русского» мыслили другими категориями, отторгая от себя и одновременно вызывая восхищение своими поступками. И при этом с явным превосходством над тобой. Даже дети могли с тобой заговорить свысока, чего себе не позволяли малолетки в продвинутом Содружестве. А ещё в России нельзя быть уверенным в чём-либо. Проще жить одним днём, как это делают местные.

До рассвета они шли молча. Они оставили за собой еще пять полных миль по бездорожью. Эций натёр ногу, сбил дыхание, и, как следует, приуныл. Будущее не предвещало ему ничего хорошего. Истощённый организм требовал полноценного отдыха, и чем скорее, тем лучше.

– Еще полкилометра. – сказала Софья, ткнув пальцем в едва видимую точку. Она будто прочитала его мысли, озвучив то, о чём он мечтал с самого утра.

– Там парковка за мусорными кучами. – шепнула она и посмотрела назад. Наблюдательный наёмник отметил про себя эту маленькую особенность.

– Во сколько прибывает трак?

– Рано. Я видела его лишь раз, и то издалека. – ответила девочка и запнулась, будто хотела ещё что-то сказать, но в последний момент передумала.

– Хорошо.

Они заложили крутой вираж по дороге к парковочному месту. Девчонка пыталась ему возразить, но Секст настоял на своём. Транспортная стоянка притаилась рядом с бывшим мусорным полигоном, а это считай, сотни гектаров открытого пространства. В любой момент из-за леса могли вынырнуть вражеские коптеры и заснять прогуливающих беглецов. Кроме того, Эций всё еще сомневался в словах подростка. Софья могла всё придумать или приукрасить по приказу «хозяина». Поэтому полкилометра очень скоро превратились в милю, и Эций сотню раз пожалел, что не решился на риск.

Теперь они двигались черепашьим ходом. Всё чаще Секст прибегал в оптическому визору, который не выпускал из рук. Он рассматривал воздушное пространство и поглядывал на местность. Особенно его интересовала дорога с разбитым асфальтовым покрытием. На ней действительно виднелись относительно свежие следы от чёрных шин. Дорогой пользовались, нечасто, но следы протектора на засохшей грязи читались издалека.

Он оставил в покое Саркофаг и развернулся к Софии.

– Останься здесь! Я хочу осмотреться и провести дополнительную разведку. Если с капсулой что-то случится, или ты потеряешься, то клянусь всеми богами, я найду тебя и разделаю на органы.

Она утвердительно закивала, прекрасно понимая, что сильный злобный мужчина не шутит. Эций, в свою очередь, побрёл к стоянке – осмотреться. Но вскоре он вернулся к девочке, которая наглым образом стащила у него батончик и собиралась им позавтракать, будто ничего произошло.