После этих слов бандит презрительно сплюнул.

— Выходит значит этот хрен из лесу, к поляне нашей, чтоб он сдох и говорит мол.

— Кушать очень хочется, не найдётся ли у нас чего для одинокого путника?

И друг мой, Викс, здоровый такой детина, дубину в руку берёт, чтобы ему по башке раз другой дать. Викс дубиной махать мостак, сам видел как он однажды лошади башку дубиной в щепки разнёс, чего и говорить про дохляка этого. Да только потом такое случилось, что я как был, протрезвел. Только этот гад перед Виксом стоял, а тут в сторону сиганул, и дубина о землю грохнула по нему не попав. Викс на него вылупился, да мы все на него вылупились, а он голову на бок склонил и улыбается. На Викса пальцем тычет.

— Я тебя последним съем.

А потом самое страшное началось, напали мертвяки, и давай наших равать да жрать, одного за другим.

— А ты значит убежал?

С ехидной улыбкой спросила девушка.

— Да.

Пряча глаза ответил парень.

— Страшно стало, а когда мертвяк меня за бок цапнул, я уже решил что ну его, не сдюжим мы такого, все как есть там помрём.

— Хорош воин, смелый да грозный, пока мертвяк за задницу не схватит.

Рассмеялась Рогнеда.

— Да ну вас, ещё охотники называются, посмотрю я на вас.

Сказал бандит быстрым шагом идя в сторону небольшой деревеньки из которой охтники шли в Залгос.

В городе Алан и Рогнеда имели весьма смутную репутацию, а потому не смотря на приличный зароботок не могли себе позволить остановиться в каком нибудь из пабов у городской площади. Потому пришлось искать более менее приличную корчму, в которую ещё не набилось как селёдок в бочке целая арава местных пьяниц или кого похуже. В этот раз приютом им стала неприятного вида корчма, названию которой она полностью соответствовала, "Пивная Яма". Стоявшая меж скудных лавок на узкой улочке где днём и ночью вдоль сточных канав шныряли крысы, бандиты и пьяньчуги, она названием и видом прекрасно вписывалась в эту серую, поросшую грязью и беззаконием часть города. Тесная, пропахшая дымом, дешёвым пивом и потом, внутри корчма выглядела едва ли лучше чем снаружи.

— И кто назвал это место корчмой? В лучшем случае это рыгаловка.

Прикрывая нос пробубнила ведьма.

— Едва ли мы найдём что-то лучше на ночь глядя.

Слегка морщясь ответил охотник, ищя глазами свободное место. Еда, не то каша, не то просто месиво из всего что нашлось на кухне, поданная в лоснящихся деревянных чашках и сочащаяся жиром, беспощадно отгоняла аппетит. Пересиливая себя, Рогнеда медленно ела то, что с трудом можно было назвать подобием ужина. Настроение её совсем испортилось. Скитание по вымершим деревням утомили её и весь день она тешила себя приятными мыслями о мягкой кровати и вкусной еде в чистом, и светлом месте, и мечты эти с треском разбились о вонючую халупу, внутри которой, под тусклым светом немногочисленных ламп то, и дело рыгали, пускали ветры, и противно гоготали пьяницы. Взглянув на мрачное лицо своего напарника, Рогнеда поняла, что Алан думает примерно о том же.

— Это всё же лучше чем та похлёбка из "Три хвоста", да?

Улыбаясь спросила охотница.

— Не напоминай и так апетит ни к чёрту, ты ещё тут.

Морщась ответил Алан, махнув в сторону девушки рукой. Тот случай она припоминала ему каждый раз, когда они попадали в место, похожее на это. Как то дорога прилючений завела их в маленькую деревеньку, название которой давно вылетело из головы. Постоялый двор в деревне был один, а потому и выбирать особо было не из чего. Но запах палёных волос и псины резко ударивший в нос, ясно давал понять что ничего путного в том месте не найти. Но Алан, уставший и промокший до нитки, уговорил Рогнеду остановиться в том месте, с символичным названием, "Три хвоста". Отклоняя все предложения поймать зайца, или кого покрупнее, мужчина заявил, что если здесь едят местные, то смогут и они. Лицо охотника, сначала удивлённое, а потом полное отвращения, девушка запомнила очень хорошо. Как оказалось, запах не врал и основным мясным компонентом блюд была собачатина, которую деревенские уплетали за обе щёки. Хихикнув девушка ловко подцепила пригоревший кусочек из тарелки, и запустила его в глубь зала. Проследив за напарницей, охотник тяжело вздохнул, с недоверием взглянул в кружку с мутной жижей, после чего достал из сумы флягу с водой и сделав несколько глотков, продолжил.

— Этот дурень так и не сказал когда на них напали с перепугу он мог весь день шнырять по лесу, а время нам сейчас очень дорого. Я встречусь со своим знакомым, узнаю, где примерно искать лагерь бандитов и где рядом ближайшая деревня. Думаю, ещё пару дней промедления и мы уже не сможем справиться с этими двумя.

— Дело набирает серьёзный оборот.

Сказала девушка, с любопытством разглядывая странный на вид, истекающий жиром кусочек мяса.

— Да, пока госпжа удача не на нашей стороне. Постарайся не искать неприятности и попробуй поспать, завтра нам рано вставать. Твоя комната. Третья слева от лестницы.

Сделав невинный вид, на столько, на сколько это было возможно, Рогнеда заглянула в синие глаза охотника.

— Я их не ищу, они сами меня находят.

Несколько мгновений Алан смотрел в её чёрные как сажа глаза, не видя ничего кроме отражений тусклого света ламп.

— Ай, твой нрав тебя погубит Рогнеда, когда нибудь, обязательно погубит.

Махнул он на неё рукой, повесил на плечо суму и направился к выходу. Хихикнув охотница с некоторой грустью взглянула на тарелку с жирным непойми чем, ложкой отодвинула её на край стола и решила что вздремнуть, не такая уж, и плохая идея. Комната как и следовало ожидать, не смогла поразить охотницу обилием комфорта, но девушку вполне устроили соломенный тюфяк, небольшая лампа под потолком и грубо сколоченные стул со столом. Бросив на пол суму, Рогнеда расстелила поверх тюфяка свой плащ и уже потянулась к сумме, затем замерла на мгновение.

— Ай ну её, до утра ещё время есть, соберусь позже.

После этих слов Рогнеда растянулась на тюфяке, который в сравнении с голой землёй, на которой они с Аланом спали две предыдущих ночи, показался ей королевской периной. Довольно улыбнувшись девушка закрыла глаза, совсем скоро провалившись в тёплые объятия сна. Алана, как и многих других охотников, часто будили кошмары, охота на кровожадных тварей оставляет шрамы не только на теле. Страшно представить чего мог бояться напарник, который за всё время их знакомства ни разу не испугался, или же не подал виду что боится. Но на зависть Алану, сны Рогнеда не видела уже очень давно, лишь темнота. Непроглядный мрак, давным давно ставший неотъемлемой частью ее самой. Из темноты её вскоре вырвали громкие, смех, вопли и грохот. Раздавшиеся практически одновременно они напугали девушку. Испуганно вскочив с тюфака, она щюрясь от ставшего с просоня таким ярким, света висящей под потолком лампы, ловким отточенным движением выхватила из за пояса нож, и готовясь к вражеской атаке, встала в защитную стойку. Мгновение спустя охотница с облегчением выдохнула, убирая нож за пояс, она прижалась спиной к стене, проклиная дебоширов устроивших драку на первом этаже корчмы. Судя по довольному улюлюканью, драки здесь были явлением вполне обычным, а может быть даже обязательным. Взглянув в небольшое окно, которое героически принимало на себя град небольших дождевых капель, девушка тяжело вздохнула, о дальнейшем сне не было и речи. Подготовив свой немногочисленный набор сывороток, зелий и прочего. Как то Алан ласково назвал их, "набором баночек и скляночек". С тех пор каждый раз при подготовке к охоте, она называла их так же.

— Будь проклята эта помойка.

Недовольно бубнила Рогнеда себе под нос, спускаясь по лестнице в зал, в надежде найти там охотника. Не найдя Вдоводела среди посетителей Пивной ямы, девушка заметила молодого парня, явно выделяющегося среди пьяниц и дебоширов. Сидевший за неприметным столиком под лестницей он без особого аппетита ел местную отраву, время от времени что то говоря самому себе. Понимая что спать она захочет ещё не скоро, девушка решила попытать удачу, скоротав время за беседой с кем-то, кто не рыгнёт и в отвращении не плюнет на пол при её виде. На половине пути к небольшому столику под лестницей, проходя мимо стола за которым сидело трое мужчин она слегка замедлилась, переступая через четвёртого, мирно спавшего на полу. В этот самый момент, сидевший ближе всех к ней мужчина переложил кружку из левой руки в правую и в тот же миг звонко шлёпнул охотницу по заднице. Рогнеда прекрасно знала, что в таких местах, это уже устоявшаяся традиция, но она в отличие от заморашек носящих тарелки в этой рыгаловке, такого отношения к себе терпеть не желала.