– О, уже и вещи мои здесь? – удивилась девушка, входя в бесшумно раскрывшиеся двери уютненького коттеджа.

– Шеф, видимо, сам все перепроверил, раз шел отсюда, – предположил охранник.

– Верно-верно, – согласилась Эмилия. – А ты вообще местный?

– Нам не позволяется разговаривать на эти темы с клиентами, – смутился парень.

– Я знаю, это везде, инструкции всюду одинаковые. Я отдыхала в различных санаториях и здравницах, там тоже не разрешается. И все же я всегда дружила с теми, кто обслуживал меня. Не бойся Томас, в секретных отделах работают люди, умеющие хранить тайны. Я ведь при желании о тебе могу узнать абсолютно все. Поэтому можешь мне спокойно рассказывать, никто и никогда не узнает, где я почерпнула эти сведения, а нам так будет легче общаться, мы ведь люди…

– Верно, – улыбнулся Томас.

И Эмилия отметила про себя, что улыбка явно украшала его и без того симпатичное, если не сказать красивое, лицо.

– Вообще я местный. Мать гречанка, перебравшаяся сюда ещё в раннем детстве с родителями. А отца нет у меня, он куда-то сбежал, когда узнал, что я должен был родиться. Потом мать ещё несколько раз выходила замуж, у меня даже есть младшая сестренка, но к ней отец иногда приезжает, вот так и живем…

– Забавно, – сказала Эмилия. – У нас в отделе моя коллега тоже одна воспитывает ребенка. Нынче мужчины обмельчали: не желают детей растить, живут в свое удовольствие.

– Ну, не все такие, – смутился Томас. – Я лично мечтаю себе найти серьезную девушку, с которой мы полюбим друг друга. Я даже сейчас средства собираю на свой дом, куда бы я смог привести жену, чтобы мы вместе растили наших детей.

– У, Томас, ты прелесть, но ты исключение. Таких как ты единицы, на весь город ты наверняка один такой.

– Ну почему же, у меня есть друг, мы с ним даже договорились, что будем крестными отцами наших детей, и мои бабушка с дедушкой очень любят детей.

– О, старые люди, – откинувшись на диван, сказала Эмилия, – они другого воспитания, другой закалки. С нашим поколением не сравнишь, вот бы пообщаться ради интереса с человеком, жившим несколько сотен лет тому назад, любопытно, как они относились к своим детям. Женщины, оно понятно, материнская жалость, добросердечие, мать не оставит ребенка. А вот мужчина, им природа дала больше свободы. Интересно, как тогда жили. Как ты думаешь?

– А это вполне можно будет узнать, – вдруг почти шепотом, оглянувшись вокруг, сказал Томас. —Говорят, в ледниках нашли троих мужчин – альпинистов прошлых веков. Они пролежали там более двухсот лет, и самое интересное, один из них ожил, когда воздух попал в ледяное замкнутое пространство, где они были. Но этого никто не видел, когда он, этот мужчина, ушел.

– Сказки все это, – засмеялась Эмилия, – такого быть не может. Человек не в состоянии жить в анабиозе столько времени. В человеческом организме не продуцируется витамин «С», как у многих животных. Поэтому этот альпинист умер бы ещё в то время, а заледеневшее тело могло лишь сохранить форму, но жизнь?! Это несерьезно, Томас…

– И тем не менее, это так, – парень улыбнулся. – Кстати, на этом диванчике можно свободно общаться, нулевая зона, – прошептал он, – во всех остальных местах все просматривается. Об этой нулевой зоне не знает даже шеф, мы её совсем недавно вычислили с моим другом расшифровщиком. Если Вы умеете хранить тайны, то сохраните и эту, используйте её себе во благо, вы мне помогли, облегчив работу, а я вам.

– Спасибо, Томас, – улыбнулась Эмилия. – Так значит, ты считаешь, человек все же ожил, а может, их там было не трое, а двое.

– Исключено, по отметинам во льду было видно, что их трое, и то, что все это время этот альпинист был жив, об этом говорят образовавшиеся кругом наледи от дыхания.

– Ой, Томас, это совсем фантастика, хотя весьма любопытная. А откуда ты это знаешь? Младшая сестренка рассказала или на рынке услышал.

– Нет, ну что вы, нас инструктировали по этому поводу, и всем охранникам выдали импульсары для считывания микрочипов.

– А это зачем же? – всё ещё выуживала она из парня информацию.

– Так ведь он же попал в ледник давно, когда люди не имели микрочипов.

– Да-да, – перебила Томаса гостья, – а носили с собой паспорта, но вряд ли он на ледник брал эти документы. Значит он человек без паспорта…

– Выходит, что так, – улыбнулся Томас, – человек без паспорта… Звучит загадочно и романтично.

– Да, – согласилась Эмилия, – ты, наверное, любишь читать.

– Очень люблю. Я в нашей библиотеке все книги перечитал. У меня высокая скорость чтения, а ещё больше люблю аудиокниги, их можно слушать в ночное время на дежурстве.

– Ну ладно, Томас, помоги мне отнести вещи в комнату. И покажи, что и где. Такого вида коттеджа я ещё не знаю.

– Да, конечно, я сейчас, – ответил охранник и, встав с диванчика, уже молча отнес вещи на второй этаж, в спальную комнату Эмилии. А потом показал всё, что здесь имелось.

Эмилия приняла душ и стала предварительно составлять план вечернего путешествия.

«Одной в горах мне будет тяжело, – размышляла она, – мне нужен помощник и желательно из местных, знающих здешнюю территорию. По сути, этот молодой охранник подходит. Надо переговорить с начальником охраны и потребовать, чтобы закрепили этого парня за мной».

Эмилия позвонила в отдел охраны и изложила свою просьбу, считая, что надо охранять не дом, а её. После некоторых колебаний начальник охраны, осведомленный об упрямом и своенравном характере этой дамочки из секретного отдела, дал согласие, назначив Томаса на довольствие, чтобы тот мог быть всегда рядом со своим охраняемым объектом.

И действительно вскоре робот-гувернер привез им завтрак на двоих. Эмилия была довольна собой, что вытребовала у начальника охраны позволение Томасу гулять с ней по горам и ходить купаться на море.

Приехавший ближе к вечеру Мариус был изумлен изобретательности своей коллеги, которой удалось улететь раньше назначенного им самолета. Его поселили в соседний коттедж со знаком 8\7 и тоже приставили охранника.

«Что делать, я не знаю, взять ли Мариуса с собой или действовать одной. – Эмилия сидела у панорамного окна верхнего этажа коттеджа, смотрела на море и размышляла. – Конечно, он тоже не откажется полазить по горам, но сейчас разумнее все же быть одной. Вернее, с охранником».

Своим безошибочным чутьем и прозорливым умом она чувствовала и понимала, что именно с Томасом и сейчас, в эти дни, она может встретить того таинственного человека без паспорта. Шеф говорил, что теперь этому бедолаге не сладко придется, если тот попадется в лапы лаборантов из медицинского отдела. Масса экспериментов и исследований вконец вымотают в нем всю душу, так что лучше б он и не оживал.

«Вот бы мне встретить этого человека из прошлого раньше местной службы охраны, – продолжала размышлять Эмилия, – я бы ему приклеила псевдочип, который не отличается от настоящего по форме подачи импульса. Тогда альпинисту из прошлого можно будет незаметно войти в наше современное сообщество и спрятаться от любопытных глаз».

Размышляя о шефе, Эмилия вспомнила Артура и его эмоциональное высказывание: «Завидую я тебе, Эмилия, ты едешь в эти края, мне бы туда, я бы непременно нашел этого альпиниста и спас бы от наших любопытных ученных и лаборантов…»

«Может, мне удастся, – вспомнила свой ответ Эмилия, – шеф сказал, чтобы я получила у тебя псевдочип. Надеюсь, что мне повезет. – Чудес на свете не бывает, – ответил тогда Артур, – но поддельный чип отдал».

Коробочка сейчас лежала на ладони Эмилии, и чип молчал, так как был отключен. Артур много лет работал в отделе науки и исследований, знал все тонкости лабораторных процедур и то, как можно было выскальзывать из всевозможных ситуаций и, то, как можно было их создавать. В свое время Эмилия была влюблена в этого очаровательного доктора, который часто помогал ей на первых порах выходить из стрессовых ситуаций после воздействий аппаратуры. Она даже мечтала выйти за него замуж, размышляя что у них могут быть симпатичные и умные дети, но Артур, пользуясь её молодостью и женским обаянием, говорил, что между ними может быть только дружба и редкие жаркие встречи. А вскоре он стал вообще игнорировать её, перепоручая своим лаборантам, чтобы те помогали ей убрать последствия воздействия аппаратуры. Длительное время доктор словно не замечал её, и всё чаще и чаще подушка по вечерам мокла от её горючих слез. Однажды, столкнувшись в коридоре с главврачом, она спросила, почему он так холоден к ней, и он очень грубо что-то ответил ей и ушел.