Комиссар, бегло осмотрев палубу, дал указание одному из двух прибывших с ним полицейских. Тот открыл принесенный чемоданчик и, достав бланк протокола, начал его заполнять.
– Кого запишем в понятые? – поинтересовался Сиу Така, – Мы начинаем составлять протокол осмотра места происшествия, а это официальное следственное действие и все должно быть по правилам.
– Я не могу, – отреагировал капитан Ларсен, – поскольку сам являюсь должностным лицом на корабле и к тому же по закону представляю орган дознания во время плавания.
– Тогда запишем господина Стоуна и….эээ…, – комиссар вопросительно посмотрел на Пипсена.
– Вот уж хрен ты угадал, – проскрипел в ответ сыщик, – ищите кого- то другого. Я здесь совсем в ином качестве.
– Не хочется вовлекать в это дело новых людей, – заметил капитан, – я и так не уверен, что информация не просочится наружу, а моим боссам такая слава ни к чему. Мне так и сказали, между прочим.
– Тогда можно пригласить эту…как ее…, – Сиу Така наморщил лоб, -подружку, которая нашла труп.
– А это законно- привлекать в качестве понятой единственную свидетельницу? – подал голос Пипсен, – мне- то, собственно, до лампочки, я здесь частное лицо, но если говорить о судебной перспективе…
– Эхх…, – огорчился комиссар, – вы правы, мой друг, я как – то не подумал…
– Капитан, а что, из членов вашей команды вообще никто не в курсе о случившемся? – задал очередной вопрос сыщик.
– Да нет, старпом конечно в курсе, за других не поручусь. Еще судовой врач, естественно. Он констатировал смерть и выписал свидетельство.
– Пригласите старпома сюда, – решил комиссар.
Тот явился через пять минут, был внесен в протокол, и члены следственной группы вместе с остальными участниками приступили к осмотру места происшествия – собственно, помещения бара.
……………………………………………………………………………………………………………
Сразу бросалось в глаза разбитое стекло одного из больших обзорных окон бара, смотревших не строго вперед, а как бы под углом в 45 градусов от направления движения. Пипсен с самого начала откололся от основной группы участников и начал собственные исследования, стараясь, по возможности, не привлекать к себе внимания. В эти минуты он полностью уходил в себя и лишние люди откровенно мешали. По договоренности с Сиу Такой он, закончив осмотр, обещался непременно ознакомить его как с его результатами, так и со своими умозаключениями, при наличии таковых. По правде говоря, комиссару и самому было неудобно оставаться на вторых ролях, да еще в таком деле, где можно было блеснуть во всем величии.
Итак, знаменитый сыщик снова «встал на след».
Он осматривал место происшествия по какой- то собственной, только ему понятной схеме, обращал внимание на мельчайшие нюансы, сопоставлял разные элементы картины преступления и сразу строил гипотезы, двигаясь от общего к частному, в полном соответствии с логическими законами. И до сих пор это приносило ему успех.
Члены группы уже давно находились внутри бара и суетились вокруг трупа несчастной женщины, все еще висящей на потолочном вентиляторе. Пипсен, напротив, крайне заинтересовался разбитым стеклом, внимательно осмотрел образовавшийся проем и даже собрал несколько мелких стекол с пола в баре. Одно из них особенно его заинтересовало и детектив спросил полицейских, нет ли у них упаковочного пакета. Аккуратно уложив в него осколок, сыщик застегнул его и передал Сиу Таке. Тот мельком взглянул на находку и распорядился приобщить к вещественным доказательствам.
Когда Пипсен повторно и с противоположной стороны исследовал амбразуру разбитого окна, он вдруг увидел нечто, привлекшее его особенное внимание. Сыщик с особой тщательностью снял зацепившийся клочок темного цвета с острия стекла и тоже уложил его в пакет. Правда, пакет отдавать не стал, а положил в карман шортов. Туда же отправился еще один примечательный стеклянный осколок, улетевший под барную стойку. Пипсен соблюдал свои обязательства, предоставляя найденные вещдоки начальнику полиции, но собственное расследование являлось все же приоритетным.
Больше разбитое окно ему ничего не сообщило и Макс направился к основной группе.
«Служебная дверь в бар не заперта, – подумал он, – И, тем не менее, кто- то разбил окно и, причем, снаружи. Значит, очень торопился попасть внутрь. Запишем».
………………………………………………………………………………………………………
Тело Люсьен Бейкер уже было снято и лежало на полу. Вокруг шеи покойницы была обвита довольно толстая веревка, однако, лицо ее не очень походило на типичное лицо повешенной. Глаза были широко открыты, рот застыл в немом крике ужаса, а кулаки судорожно сжаты.
– Что скажете, комиссар? – поинтересовался Пипсен, рассмотрев покойную, – Как -то не очень смахивает на самоубийство с помощью крюка и веревки, вы не находите?
Сиу Така был явно озадачен. Подобный вывод также посетил его при осмотре тела, однако, как человек основательный, он не торопился с выводами.
– Много непонятного, вы правы. Я бы не стал сейчас настаивать ни на одной гипотезе, нужны результаты вскрытия и экспертные заключения.
– Кстати, а где ваш эксперт, – поинтересовался Пипсен, – Я что – то его здесь не вижу.
– Как назло, еще вчера уехал на свадьбу дочери в столицу, теперь вернется через неделю, не раньше. Сказал, что давно не видел родственников…
– Да, родственники- это святое, – поддакнул сыщик.
Для человека, лишенного родственников и не знакомого с родственными чувствами, тема ему была особенно близка.
– Кстати, что там с веревкой? – Пипсен наклонился к телу и стал присматриваться, – Я думаю, ее можно снять для осмотра, раз уж эксперт на свадьбе.
Веревку сняли, и это оказалось делом простым: выяснилось, что на петле отсутствовал узел и веревка была просто несколько раз перехлестнута через горло Люсьен. Комиссар при этом заметил, что на вентиляторе второй конец веревки также не был закреплен, а, скорее, просто переброшен. Четко выраженная странгуляционная борозда, характерная при повешении, на шее покойной была еле видимой.
– Кстати, труп действительно висел на этой штуковине…?
Пипсен внимательно рассматривал вентилятор, стоя под ним, – Мне кажется, что крепление слабовато для веса тела, вам не кажется? – это он уже обратился к присутствующим.
Его поддержали. Действительно, все это странно и логически необъяснимо.
– Спрошу иначе: труп свободно висел на веревке, когда вы его увидели, или же свисал, опираясь при этом на пол?
Коп, ведущий протокол, полез в свои записи. Произошла заминка. Капитан нарушил молчание первым:
– Господин Пипсен, позвольте мне внести ясность. Когда мы увидели тело, оно действительно не висело, а было фактически прислонено к барной стойке. Получилось две опоры: пол под ногами и стойка сбоку. Веревка была натянута весом тела, но само тело при это не висело в прямом смысле слова. И еще. Да, вы правы: опора вентилятора не способна выдержать вес тела, бьюсь об заклад. Скорее всего вентилятор понадобился для фиксации второго конца веревки.
– Благодарю вас, капитан, вы внесли полную ясность. Похоже, версия самоубийства- самая слабая, налицо чей- то злой умысел и неуклюжая имитация для сокрытия. Правда, остается непонятной причина смерти…Надеюсь, вскрытие ответит на этот вопрос. Судмедэксперт у вас имеется, господин комиссар…?
Давно молчавший Сиу Така, наконец, прорвался на дискуссионную площадку и повел себя решительно, вспомнив, видимо, кто является официальным руководителем расследования:
– Я бы не стал исключать никаких версий на этом этапе, мы только в самом начале пути. Судмедэксперт скажет свое слово, мы его вызовем из столицы сегодня же. Это профессионал, можно сказать, на этом деле собаку съел.
«Ага, собаку съел, а вот посмотрим, что он будет делать с человеческим мясом»– подумал Пипсен и вслух съязвил:
– Значит, самоубийство не исключается, вот как! Бедная Люсиль среди ночи врывается в бар, зачем- то разбив при этом окно снаружи, потом открывает входную дверь принесенным ключом, наматывает на шею принесенный с собой кусок веревки, другой конец перекидывает через вентилятор на потолке и удавливает себя, встав на колени. При этом не забыв сделать жуткую рожу с выпученными глазами, но забыв высунуть и прикусить язык. Красивая версия!
