Я не верила в происходящее. Отказывалась верить…

Отголоски здравомыслия кричали, что нужно удирать восвояси – что есть сил! – но мышцы сковало. Грозный собачий рык отозвался эхом в ушах – следом тело моего парня рухнуло. И этот звук прозвучал громче чего-либо на свете. Оглушающе. Мучительно. Вынуждая меня сжиматься под натиском охвативших эмоций.

Я чисто машинально опустила голову, увидела кровь на камнях мостовой, поблескивающую в свете ночных фонарей. Не красную – бордово-коричневую, стремительно окрашивающую серые, мокрые после дождя камни. Цвет крови был слишком темным и нереальным, отчего казалось: зрение наверняка подводило меня из-за шока.

Всего секунда. Одна секунда… Славик мертв…

Мне с огромным трудом удалось зажмуриться и отвернуться. К несчастью, взору предстала огромная, разодранная рана на шее. После такого не выжить. Теперь воздух пропитала не только вечерняя свежесть, но и тошнотворный запах крови. Меня колотило, как умалишенную; горло с болью сокращалось из-за бесшумных рыданий. Даже во рту, чудилось, появился металлический привкус. Колени ослабели, но я устояла на ногах. Что-то словно удерживало меня в сознании, не позволяя погрузиться в небытие.

А хотелось забыться… Возможно ли просто отмотать время назад?

Казалось, ничего не предвещало опасности. Обычная вечерняя прогулка вдоль набережной после экскурсии с гидом, затем попытка сократить путь к отелю по навигатору. Безлюдная улица. Переулок. Собачий вой, рык и топот мощных, когтистых лап. Нас окликнул мужской голос – мы обернулись на отзвук. Всего секунда… И всё перевернулось с ног на голову.

Славика нет.

Я одна в незнакомой стране.

А рядом…

Втянув носом воздух до свиста, я заставила взять себя в руки и разлепить веки. Рядом с телом моего парня сидела собака, принюхиваясь. Но… Стоило мне моргнуть, как мощная лапа превратилась в ладонь с длинными когтями, а со спины будто сползала темно-серая шерсть. Мгновением спустя, этим «кем-то» оказался мужчина, сидевший на корточках и пренебрежительно тыкающий пальцем в бок парня. Точнее трупа моего парня.

Осознание полоснуло по сердцу. Я всхлипнула – сдавленное горло не позволило закричать, – а затем попятилась, вжавшись в холодную стену.

Что это? Или кто?

– Теперь-то всё в порядке? Никаких загвоздок. Помех. И, следовательно, – проблем… – хохотнул некогда сидевший мужчина, теперь поднявшийся и вальяжно разминающий колени. – Гладко сработано, Фергас, согласен?

Я не знала, с кем он говорил. Даже не шелохнулась. Незнакомец повернулся, отчего на его лицо пролился свет фонаря. Я затаила дыхание, в ужасе переваривая увиденное. Мои глаза нехотя сосредоточились на кровавых подтеках вокруг рта. Нос, губы, подбородок – всё было в крови. А стоило мужчине с презрением облизнуться, как обнажился заостренный клык.

Я икнула. Потом снова. Грудь раздирало от боли, икота не прекращалась. Слезы бесшумно катились по щекам, но даже руками не удавалось сдержать содрогания.

Сейчас мне отчаянно хотелось раствориться, чтобы выжить.

В голове не укладывалось. На Славу бросилась собака – целенаправленно к шее! – мы даже опомниться не успели. Теперь же животное преобразилось в человека…

– Слушай, Фергас, будешь должен. У поганца мерзкий вкус.

Мужчина вытер лицо рукавом и сплюнул слюну на камни. В темноте что-то дернулось, приковывая внимание. Зашелестела ткань.

– Заметано. Я в долгу не останусь, ты знаешь.

Мои глаза расширились. Натянутые нервы лопнули. Тот самый голос, окликнувший нас со Славой. Из-за него мы замедлили темп, остановились и… Низкое, рокочущее и при этом мягкое звучание дразнило слух.

– Здравствуй, детка… – отозвался выплывший из темноты мужчина. Его руки находились в карманах. Светло-коричневый плащ шелестел при ходьбе. – Я даже не надеялся, что удастся отыскать тебя за два дня. Еще и так случайно.

Я дернулась назад, вдруг ощутив силу в ногах, но столкнулась со стеной. Мне некуда было бежать. С двух сторон меня окружили мужчины, с других двух путь преграждали дома. Даже если бы удалось отвлечь одного из них – рядом кружило несколько псов, зорко следящих за происходящим. И что-то подсказывало, что они все – одинаковые… Нелюди.

– Я рад увидеться с тобой… – вновь отозвался незнакомец, двинувшись навстречу еще на шаг. Теперь нас почти ничего не разделяло. – Ты – моя.

Словно в подтверждение мужчина вытянул руку и стремительно дернул за ворот моей рубашки. С треском отлетела пуговица – я вскрикнула, уже предвкушая худшие муки. Икота тотчас пропала.

Сознание отозвалось мучительной мыслью: «Теперь моя очередь страдать».

– Этот знак – свидетельство… Ты – моя. Посмотри на меня… Ну же…

Звучание приобрело жесткость. Это был приказ.

– Посмотри на меня, детка, пока я прошу по-хорошему.

В нетерпении мужчина дернул меня за подбородок. Не больно. Но этого стало достаточно, чтобы перепугаться до смерти. Я открыла глаза, всматриваясь в острые черты лица напротив. Прямой, высокий лоб с выступающими надбровными дугами придавал лицу суровый вид, а пронизывающий, ястребиный взгляд усиливал впечатление. Однако… как только я посмотрела в синие глаза, страх улетучился. Они напомнили мне глубины моря, пленяющие и зачаровывающие. Мужчина обладал опасной красотой.

– Да, вот так. Смотри мне прямо в глаза, – зашевелились тонкие губы, а затем изогнулись в лукавой улыбке.

Голос зазвучал мягче и тише, перед глазами все поплыло, сердцебиение успокаивалось. На душе почему-то стало легче. И я не могла отвести взгляд, завороженная.

Было в них что-то нечеловеческое. Звериное.

Я опомниться не успела, как оказалась в незнакомом месте. С меня будто спал дурман, и все органы чувств, наконец, заработали. Нос защекотал стойкий, даже едкий аромат парфюма, затем я различила примешавшийся к нему запах мужского пота и шлейф табачного дыма. Было в нем и что-то незнакомое, но отчетливо выделяющееся. Кажется, растительного происхождения.

Со зрением дела обстояли куда хуже: всё смешалось в темно-красный, подернутое дымкой, а голова невыносимо гудела. Я слышала голоса – грузные, хриплые и раскатистые, одним словом – мужские. Сколько их было – сложно предполагать. Они что-то оживленно обсуждали, смеялись. Совсем близко. Очень близко.

Попытка сморгнуть пелену увенчалась успехом, но не с первого раза. И не со второго. С восстановленным зрением вернулась и паника. Я поняла, что действительно находилась под чем-то – страшно, если наркотическим. Выживу – останется зависимость, проблемы, врачи. Кусок в памяти как будто вычленили. Цепочка событий прервалась. Я даже не была уверена до конца, что действие препарата – или что это? – прекратило действовать.

С безумно бьющимся сердцем я потянулась к голове, пытаясь нащупать ранение, из-за которого могли быть последствия с дезориентацией. Руки дрожали, волосы стали липкими, но крови я не нащупала. Вспомнив рваную рану Славы, коснулась шеи, только после этого осознав, что не выжила бы от потери крови. Взгляд зацепился за раскрытую рубашку, выглядывающее белье, что заставило меня тотчас прикрыться.

Неподалеку кто-то мягко хохотнул, чем привлек внимание. Синие глаза незнакомца прищурились, на лице играла улыбка. Ничто не выражало угрозы, но в груди сдавило сильнее, не позволяя дышать нормально. Воспоминания о крови на мостовой вызвало приступ тошноты от поднявшейся в пищевод желчи.

«Тот самый…».

Кто? Я не знала. Все походило на хорошо спланированный спектакль. Настоящее убийство. Но зачем здесь я? Почему они решили похитить меня? Теперь я буду вынуждена жить в рабстве и оказывать им интимные услуги? Или меня продадут на органы? Ожидать от них можно чего угодно, и это чувство неопределенности душило изнутри.

– Пришла в себя? – поинтересовался незнакомец и запустил пятерню в черные, вьющиеся на концах волосы. – А меня помнишь, детка?