Альфа забежал в спальню, уже зная, что Тимур и здесь подсуетился.

В большом шкафу обнаружились вещи Феликса. Надежда, видимо, собрала все необходимое, ребята Тимура привезли, а домохозяйка развесила и разложила по полочкам.

Феликс натянул боксеры, все еще ощущая дискомфорт от неудовлетворенности, спортивные брюки и футболку. Спустился вниз, к Надежде.

Та уже заварила крепкий чай, положила на тарелку два пирога: курник и с фаршем.

– Ну и чего? – спросила, устраиваясь напротив и вгрызаясь в курник. – Расскажешь? Или будешь все в себе держать?

Феликс повел плечом:

– Чего хочешь?

Все равно ведь она не отвяжется. Да и кому раскрывать душу, как не ей? Надежда его с малолетства знает. Еще медвежонком нянчила.

– Она – нэнги. Но себя не помнит и даже при встрече со мной генная память не включилась. Вот так!

– Ты при ней обращался? – сделала вывод Надежда.

– Да.

– Зачем? Если она себя еще не помнит?

– Случайно. На нее напали… Ну и я на инстинктах. А потом она бежала, я поймал ее и…

– Ясно. Самцы, – усмехнулась Надежда. – Как встретят пару – все, мозги набекрень. Инстинкты совсем голову сносят. Ну и как она отреагировала?

– На что? На мою особенность? На моего зверя? На мое появление?

– На все.

– Плохо.

Он принялся жевать пирог и запивать чаем. С остервенением, со злостью. Надежда немного выждала и спросила:

– А поподробней? Ну не могла нэнги испугаться твоей особенности. Да и не особенность это вовсе. Это ты так считаешь.

– И половина женщин, что меня видели голым.

– Да бро-ось! Женщинам такое нравится! Много ты понимаешь!

Феликс отмахнулся.

– Женщинам может и нравится. А вот нэнги нет.

– А что случилось-то?

– Кричала как потерпевшая! А потом убежала в ужасе.

– Она видела тебя при свете? Голым?

– Нет.

– В темноте? Во весь рост?

– Нет.

– Хм… А как?

– Эм… я на нее свалился…

– И ты думаешь она все разглядела?

– Думаешь нет? – он даже жевать перестал. Да ладно!

Неужели сказались его, личные страхи! Ну да, кое-что в нэнги упиралось, когда Феликс навис над ней на руках… Но могла ли драконица разглядеть то, что находилось в районе ее живота?

– Ну знаешь! Она – нэнги. И вторая ипостась закрыта. Значит, зрения ночного практически нет. Обычное, еле-еле работающее. Как у человека. Она тебя видела, как темный силуэт, в лучшем случае.

– И поэтому убежала? – оскалился Феликс. – Конечно! Каждая женщина от голого мужика, которого едва видит, бежит как от чумного!

– Да ты голову включи, самец! – Надежда картинно постучала по своей голове кулаком. – Она увидела медведя! В городе! В своем поселке! Потом он оказался оборотнем и навис над ней… В возбужденном состоянии. Думаешь, она заметила какие-то особенности? Да она после первых открытий сошла с ума от страха! Она же – человек! Вернее, нэнги, которая считает себя человеком и мыслит, как человек! Неужели не понимаешь?

Феликс отложил пирог и задумался.

Она – нэнги и мыслит, как человек. Могла ли она в темноте так хорошо все разглядеть? Все-все-все? Нет. Вряд ли.

Люди при таком освещении, вернее при его полном отсутствии, на расстоянии вытянутой руки собственные пальцы – и те не сосчитают.

Он выдохнул.

– Полегчало? – усмехнулась Надежда. – Ну и что делать будешь? Пойдешь знакомиться? Представляться?

– А тебя не волнует, что она узнала про оборотней?

– Слушай, кто-кто, а драконицы точно не дуры! Никому она ничего не расскажет. Зачем ей проблемы с психиатрами?

– Это верно.

– Ну так когда знакомиться пойдешь? Нормально, без этих самцовых замашек?

Феликс усмехнулся. Самцовых… замашек.

Вспомнил, как вломился к ней в спальню и мечтал только об одном… Поцеловать… взасос до одури… А потом… потом сделать своей. И еще несколько раз, чтобы освободиться от гнета желания. И чтобы она получила такое удовольствие, что любой другой мужчина вообще позабылся бы…

Да уж. Совсем башка съехала набекрень.

– Она замужем. И есть сын.

Надежда нахмурилась, прожевала пирог и быстро спросила:

– Муж нэнги?

– Нет. Человек.

– Ну тогда есть смысл потягаться, – серьезно произнесла Надежда. – Человек – не чета оборотню. Ты быстрее, сильнее и гораздо красивей. Женщины любят таких… Бруталов. Поджарых и больших. Вряд ли у ее мужчины такая фигура. Ну и тебе нужно надеяться…

– На что?! – не удержался от вопроса Феликс.

Надежда развела руками.

– На то! – передразнила его вопрос, с надрывом. – На то, что она пробудится, как оборотень. Вам надо общаться побольше, почаще. Близость двусущего должна подействовать на нэнги.

– И что?

– Вот заладил! Что да что! Когда в ней проснется драконица, захочет она нормального самца. Сильного, мощного оборотня. А на своего человечка больше даже и не посмотрит!

– Ты думаешь? – с надеждой спросил Феликс.

– Думаю. Но не уверена.

Альфа зарычал, глотнул чаю и принялся остервенело жевать пирог…

Как ни поразительно, но я прекрасно выспалась. Вчерашнюю нервозность будто рукой сняло. Если вчера вербер и был на моем участке, даже в моем доме, в чем я уже почти не сомневалась, значит убить меня он не планирует. Иначе я давно бы уже прохлаждалась на столике в МОРГе. Во всех смыслах слова прохлаждалась, между прочим, с диагнозом «загрызена диким зверем».

Но поскольку я жива и целехонька, следовательно, со мной собираются договариваться.

Что ж. Я не против. Лишь бы забыть все это как страшный сон…

Вот только сон про вербера был вовсе не страшным. Скорее будоражащим и даже немного возбуждающим. Нет, ну правда – шикарный же мужик! И чтобы он там вчера ни задумал, во всяком случае, отогнал тех алконавтов.

Вот они, я уверена, церемониться бы не стали и не выпустили бы меня из своих грязных лап. Гораздо более грязных, чем у вербера.

На этом я немного успокоилась.

Даже не стала думать, что означает сон про призрачные крылья и золотистый след в небе за моей спиной. Или это был призрачный хвост? Я внезапно вспомнила, что на нем даже чешуйки просматривались. Как у ящерицы.

Я выпила чаю и набрала Дарину Харламовну:

– Да, Аленушка?

– Как там мой разбойник?

– Приве-ет, мама! – послышалось в трубке и на душе разом потеплело. Все страхи и сомнения выветрились как небывало. Я улыбнулась.

– Ну как тебе у няни в гостях?

– Хорошо, мама.

– Я его вечером приведу, не волнуйся. Я знаю, что Влад в командировке, а ты, как всегда головы от компьютера не поднимаешь. Так что пусть пока тут бегает. В огороде у нас поиграет. Если разжарит, в бассейне искупается. Все нормально, в общем.

– Поцелуйте его от меня в носик, – не в силах перестать улыбаться попросила я и сбросила вызов.

…Весь день я провела за компьютером. Так и сяк крутила новую рекламную статью и вроде бы все неплохо получалось.

Ближе к вечеру я неожиданно вспомнила, что обещала Климу мороженное и забыла купить. Накинула кофту и отправилась в магазин.

В поселке общались и одевались запросто. Не для выхода в город я особо не наряжалась. Хлопковые домашние лосины выглядели вполне прилично, длинная желтая футболка тоже. Серая кофточка с капюшоном закрывала тело от ветра.

Я, как всегда, промаршировала по краю дороги, пропуская машины и мотоциклы. Дошла до угла улицы, вошла в магазин двадцать четыре часа и обомлела…

Сглотнула, да так и замерла возле двери, под веселый перезвон колокольчика, который всегда задорно позвякивал, когда кто-то входил в магазин.

Возле полки с мясом стоял и что-то разглядывал… мой вчерашний синеглазый вербер. В тонкой серой рубашке и брюках он выглядел очень странно. Словно варвара из степей нарядили в камзол французского графа.

Рубашка, казалось, вот-вот разойдется на плечах, а на талии она висела свободно, подчеркивая, что сложен мужчина более чем отлично. Я замерла, раздумывая над ситуацией. Наверное, нам пока не стоит встречаться. Во всяком случае, я точно к такому повороту дел еще не готова. Не сейчас, только не сейчас.