«Совершенно секретно!

Верховному Главнокомандующему!

На секретном объекте Ф-954 создано принципиально новое оружие. Условное название — подземная торпеда. Кодовый номер — Т1. Торпеда, выпущенная из специальной пушки, находящейся в подземном бункере, движется под землей и поражает наземные объекты противника. Торпеда может работать в автоматическом режиме, самостоятельно находя цель. Противник, в свою очередь, не имеет возможности обнаружить оружие и поразить его, поскольку отсутствуют всякие признаки применения оружия: как видимые, так и звуковые. Через месяц будет доведена до готовности экспериментальная пушка, после чего предполагается провести ее лабораторные испытания. Просим вашего согласия на проведение испытания.

Начальник секретного объекта Ф-954 генерал-полковник Кравцов И.А.

5 марта 1943 г.»

Полковник Крюгер долго осматривал в бинокль местность, через которую вскоре двинется его танковая колонна.

Перед его взором простиралось ровное поле, лишь слева небольшой лесок. И судя по карте, впереди был овраг, который его колонне придется огибать. Никаких признаков присутствия русских. И воздушная разведка донесла, что до самого города у русских нет никаких оборонительных рубежей. Можно было начинать движение, но Крюгер решил дождаться своих разведчиков. Какая-то смутная тревога! Ему казалось, что что-то здесь не так. Он привык доверяться своей интуиции. Она уже не раз спасала ему жизнь. Час — полтора ничего не решают. Если впереди действительно нет русских,

он успеет наверстать и к вечеру ворвется в город. Да и в городе, говорили летчики, особых укреплений не видно. Так что его задержку никто и не заметит. Но что-то разведка задерживалась. Впрочем, он же сам приказал им особенно не торопиться и осмотреть всё, вплоть до каждого бугорка и кустика.

Но вот вдали возникло серое облачко. Оно медленно приближалось, увеличиваясь в размере. Это вернулись разведчики. Курт лихо спрыгнул с мотоцикла и подошел к спустившемуся с танка Крюгеру.

— Черт! Ганса зацепило!

— Серьезно?

— Ничего особенного! Чиркнуло по плечу! Выскочили на окраину города и прямо на русских. Хорошо, что мальчишки какие-то попались. С перепугу стали стрелять куда попало.

— Что… до самого города нет их позиций?

— Чисто, герр полковник! Как простыня на вашем супружеском ложе!

— Не нравится мне это, Курт. Русские уже доказали, что они не болваны и умеют воевать. А тут считай, что даром отдают город.

— Собирают силы на другом участке.

— И обнажают фланг, позволяя нам успешно завершить нашу операцию «Кольцо»… Нет, Курт, что здесь не так. Нутром чую.

— И тем не менее, герр полковник, до самого города ни одного русского. Черт знает, что там думают у них в штабе, но было бы глупостью не воспользоваться их просчетом.

— У нас это называется преступлением. Того, кто командует этим участкам фронта, немедленно отдали под трибунал. Впрочем, спасибо, Курт! Ты сделал свою работу. Теперь дело за железными конями!

На всякий случай — береженного Бог бережет! — полковник приказал командирам танков рассредоточиться и двигаться на средней скорости, строго соблюдая дистанцию. О всяком подозрительном движении немедленно докладывать к нему. Танки медленно поползли вперед. Прошел час, другой. Никакого присутствия противника. На горизонте уже показались предместья города. Танкистам уже изрядно надоела ненужная, как им казалось, осторожность командира. И только немецкая исполнительность удерживала их от того, чтобы (как это говорится у русских) рвануть с места в карьер. А то бы уже к вечеру были в городе, сидели бы в чистых горницах, а не узких душных башнях танков, и пили бы русский шнапс под картошечку и сало. «А может, я излишне мнителен? — заколебался Крюгер. — У русских просто нет сил, чтобы удерживать город, и они решили отдать его нам без сопротивления. Вряд ли они в городе будут организовывать оборону. Тогда мы просто обойдем его стороной. А если взорвут мост, наведем понтонный. Делов-то на несколько часов! Может, всё-таки…» Он опять открыл крышку люка и стал всматриваться вперед. И уже было хотел отдать приказ увеличить скорость, как вдруг — ему даже сначала показалось, что это ему померещилось — идущий впереди танк охватило черное облако, затем из этого облака вырвался огонь, башня танка подлетела, как пушинка, вверх и упала в стороне от полыхающего танка. Не может быть! У русских здесь нет никакой артиллерия до самого города. И какой-то странный взрыв. Он не услышал обычного звука, который производит разорвавшийся снаряд. «Может, что-то у них произошло в танке?» Но не успел он додумать того, что могло произойти в танке, как, так же странно, взорвался и другой передний танк. И тут же третий. Подполковник поспешно спрыгнул вниз. А танки рвались один за другим, как бросаемые мальчишками петарды. Уже более десятка машин горело в поле. Но откуда стреляют русские? Ни откуда не было видно огня артиллерийской батареи. Да и не могли они стрелять так метко по движущимся рассредоточенным танкам! Если бы даже попадали с третьего или четвертого раза, это уже было бы отлично. Но снаряды нигде не взрывались. Не было слышно их свиста. Пустых выстрелов! Какая-то чертовщина! Еще десять — пятнадцать минут и у него не останется и половины танков. Но откуда могут стрелять русские? Только из вон того леска! Хотя сколько он не глядел в сторону леска, не увидел оттуда ни одной вспышки. И тем не менее он отдал приказ открыть огонь из всех орудий по леску. Через пять минут на месте этого леска ничего не осталось. Но пока они обстреливали его, потеряли еще несколько танков. Здесь было что-то другое. Крюгер не мог понять, что это такое, но одно ему было понятно, что вскоре от колонны не останется ни одной машины.

— Немедленно отходить! Всем немедленно отходить! На предельной скорости!

Но и сами танкисты еще до его приказа стали разворачивать машины. Они убегали. Убегали позорно. А вокруг взрывался один танк за другим. И никто ничего не мог понять. Одно было понятно, что чем дальше они успеют убежать, тем больше у них будет шансов остаться в живых.

Кузнецов старался говорить, как можно спокойнее. Но по тому, как дрожала его нога в левом колене, всем было понятно, какого труда ему стоит скрыть свое волнение.

— Уничтожено две трети машин Крюгера. Потери в живой силе подсчитываются. Оставшиеся машины Крюгер отвел в район Крыловки. Считаю, что до прибытия пополнения немецкое командование не решится двинуться на город. К тому же, товарищ командующий, нужно учитывать еще и психологический момент. Немцы в полной панике, они ничего не понимают. Думаю, что следует ожидать в нашем районе активизации немецкой разведки. Они приложат все силы, чтобы выяснить, что же произошло с их колонной.

— Хорошо, Александр Федорович! Хорошо!

Командующий похлопал Кузнецова по плечу.

— Ну, показывай хозяйство! Я прямо сгораю от нетерпения! Что же это за чудо-оружие! Где оно тут у тебя?

Кузнецов хитро сощурился

— А вот оно! Вы на нем прямо стоите, товарищ командующий!

Командующий посмотрел себе под ноги. Зеленая, девственной свежести травка. Ну, не считая того места, где они стояли и шли.

— Тааак! — протяжно произнес командующий. — Решил испытать мое терпение?

— Никак нет!

В метрах полуторах от их ног стал приподниматься бугорок. Вскоре показался просвет, откинулся железный люк.

— Милости прошу, к нашему шалашу!

Кузнецов пропустил командующего вперед. Спустились в бетонный бункер. Их встретили навытяжку несколько человек.

— Хорошо замаскировались! — одобрил командующий. — А где же ваша артиллерия.

— Пожалуйста!

Они прошли в соседний бункер. Здесь стояло с дюжину орудий, стволы которых уходили в землю.

— А вот это подземные торпеды!

Перед командующим открыли крышку длинного деревянного ящика, где лежало несколько сигарообразных торпед.