В городе пять ворот: Баб-ан-Наср[27], Баб-ал-Футух[28], Баб-ал-Кантарэ[29], Баб-аз-Зуэйлэ, Баб-ал-Халидж[30].
Стены вокруг города нет, но здания так высоки, что они выше и прочнее стены. Каждый дворец и каждый павильон представляет собой крепость. Большая часть зданий в пять и в шесть этажей.
Для питья служит нильская вода, которую привозят на вьючных животных водовозы. В колодцах вода тем лучше, чем ближе они к Нилу; чем дальше они, тем вода солонее.
Говорят, что в Мисре и Каире пятьдесят тысяч вьючных животных, на которых водовозы в бурдюках возят воду. Водоносы, которые носят воду на своей спине в бронзовых кувшинах и маленьких мехах, ходят по узким переулкам, куда вьючное животное не может войти.
В городе между дворцами есть сады и деревья, поливают их колодезной водой. В султанском гареме есть особый гаремный сад, прекраснее которого не найти ничего. Там установлены гидравлические колеса, и при помощи их эти сады поливаются.
На крышах тоже насажены деревья и устроены беседки. В то время, когда я там был, дом площадью в двадцать гезов на двенадцать сдавался за пятнадцать магрибинских динаров в месяц. В том доме, где я жил, было четыре этажа, три из них отдавались за эту цену, а за верхний хозяину дома предлагали пять магрибинских динаров в месяц, но он не соглашался и говорил: — Быть может, мне понадобится временами наезжать туда. — Однако за тот год, что я там прожил, он не приехал и двух раз.
Дома эти так чисты и изящны, что можно было бы принять их за домики, сложенные из драгоценных камней, не из извести, черепицы и камня. Все дома в Каире стоят отдельно, так что ни у кого деревья и здания не прилегают к чужой стене. Поэтому всякий, когда пожелает, может сносить и вновь отстраивать свой дом, и никому от этого не будет вреда.
Если выйдешь из города Каира, направляясь к западу, встретишь большой проток, называемый Халидж[31]. Этот канал устроил отец султана, и у него на берегах канала было шестьсот деревень, находившихся в его личной собственности. Канал берет свое начало в Мисре, идет в Каир, там заворачивает и подходит к султанскому замку.
У начала его — два павильона, из которых один называется Лу’лу[32], а другой Джаухерэ[33].
В Каире — четыре мечети, и во всех по пятницам совершается молитва. Называются они: джами’и Азхар[34], джами’и Нур[35], джами’и Хаким[36] и джами’и Муызз[37]. Эта последняя находится за городом, на берегу Нила. Если от Мисра хотят повернуться к Кыбле, то надо стать лицом к восходу Овна.
От Мисра до Каира — меньше мили. Миср лежит к югу, а Каир — к северу. Нил идет из Мисра и приходит к Каиру. Между двумя этими городами сплошь лежат здания и сады, которые между собой соприкасаются. Летом вся равнина и пустыня представляют собой море. Кроме султанского сада, который лежит на возвышении и под водой не скрывается, все остальные сады исчезают под водой.
Празднество открытия Нильского канала. Миср. Благосостояние Египта. Султанские пиры
Описание открытия канала
Когда вода в Ниле достигает предельной высоты, то есть с десятого Шахривера по двадцатое Абана старого календаря, и доходит до уровня на восемнадцать гезов более высокого, чем в зимнее время, тогда плотины на всех ручьях и реках по всему протяжению страны еще закрыты. Тогда султан садится на коня и едет смотреть на открытие плотины канала Халидж, начало которого около Мисра и который доходит до Каира. Канал этот-личная собственность султана.
В то же время по всей стране открывают и остальные плотины на каналах, реках и ручьях. Эти дни считаются величайшими праздниками и называют их «Выездом на открытие Халиджа».
Когда приближается это время, около канала раскидывают для султана огромную прекрасную палатку из румийского шелка, шитого Золотом и украшенного драгоценными камнями, снабженную всеми необходимыми принадлежностями. Она столь велика, что в тени се могут стоять сто всадников. Перед ней устраивается загородка из бу-каламуна и другая большая палатка.
За три дня до выезда в султанских конюшнях начинают бить в барабаны и тарелки и играть на трубах, чтобы лошади привыкли к этим звукам.
Когда султан садится на коня, его сопровождают десять тысяч коней с золотыми цепями и луками у седел, изукрашенными драгоценными камнями. Все подседельники— из румийского шелка и бу-каламуна, который выткан специально для этой цели и потому не резан и не шит. По краям подседельников вышито имя египетского султана.
На каждой лошади надета кольчуга или панцирь. На луке седла укреплен шлем и много другого оружия.
Ведут также много верблюдов с украшенными паланкинами и мулов с красивыми носилками, покрытыми золотыми дощечками и драгоценными камнями; все ткани расшиты жемчугом. Вообще, если бы описать всю ту роскошь, которую можно видеть в дни открытия капала, мой рассказ слишком удлинился бы.
В этот день все войско султана выстраивается по отрядам и полкам. Каждый отряд носит особое имя и прозвище.
Одних называют Кетамийцамп. Они пришли на службу к ал-Муыззу ли-Дин-Алла из Кайрувана; говорят, что их — двадцать тысяч всадников. Другой полк называется Батыли; это — магрибинцы, которые пришли в Египет еще до прибытия султана. Их, как говорят, — пятнадцать тысяч всадников. Третий — Масмуди, негры из страны Масмуди, их — тоже двадцать тысяч человек. Четвертый — Машарикэ[38], это турки или персы, которых называют так, потому что они по происхождению не арабы; и, хотя большинство из них родились там же в Египте, все же прозвание их произвели от страны их происхождения. Утверждают, что их — десять тысяч, вид они имеют очень внушительный. Другой отряд называют Абид-аш-Шера, это — рабы, купленные за деньги; их, как говорят, тридцать тысяч человек. Еще один отряд называют бедуинами, их — пятьдесят тысяч всадников. Другой отряд называют Устадами, это — рабы, белые и черные, купленные для разного рода услуг, их — тридцать тысяч всадников.
Еще один отряд называется Серайи[39]; это пехотинцы, собранные из разных стран. У них есть особый военачальник, который и заботится о них. Каждая народность, из составляющих этот отряд, сражается присущим ей оружием; их — десять тысяч человек. Другой полк называется Зиндж[40], сражается исключительно мечами; их, как утверждали, тридцать тысяч человек.
Все эти воины состоят на жалованье у султана, и каждый из них получает по чипу порцион и месячное вознаграждение. Казна никогда не выписывает требований для солдат, хотя бы даже на один динар, ни на чиновников, ни на подданных; все доходы с областей наместники из года в год передают в казну, а из казны в установленное время выплачивают содержание этим воинам, так что ни чиновникам, ни подданным не приходится страдать от требований солдат.
Кроме того, был еще отряд, состоявший из царских сыновей и сыновей пашей различных стран, собравшихся в Египте; их не считают принадлежащими к составу войск. Там были князья из Магриба, Йемена, Рума, Славянских земель, Нубии, Абиссинии, сыновья Хосрова Дехлевийского, прибывшие туда вместе с матерью, сыновья грузинских царей, дейлемские царевичи и сыновья Туркестанского хакана.
Было там еще и много людей других профессий, как, например: ораторы, литераторы, поэты, законоведы, и все они состояли на жалованье у султана.
При этом никто из вельмож не получал меньше пятисот динаров жалованья, а были и такие, которые получали две тысячи магрибинских динаров. Дела у них не было никакого, только, когда везир открывал собрание, они должны были пойти поклониться ему, а затем снова могли идти по домам.
Теперь перейдем снова к рассказу об открытии канала.
Рано утром в тот день, когда султан намеревается выехать на открытие канала, нанимают десять тысяч человек вести тех лошадей, о которых мы упоминали раньше. Они ведут их по сотням, впереди музыканты играют на трубах, бьют в барабаны и литавры, сзади идет полк солдат.
