– Ты говоришь загадками. И далеко не всё, что знаешь, – с неудовольствием заметил император, покосившись на оборотня.

Но обиды или, тем паче, монаршего гнева, в голосе повелителя Заката не было.

– Истинно так, – с обезоруживающей простотой ответил тот, даже не подумав отпираться. – Есть вещи, что не могут быть ведомы всем. Ты исполнил то, что должен был – выстоял под ударом радужноглазых, не позволил им скорым маршем пройти на полночь сквозь вверенную тебе Империю. Для тебя и твоих подданных вновь настало время мира.

– Мира? – фыркнул император. – Нет, Янир, мир наступит лишь тогда, когда я собственноручно лишу жизни сбежавшего предводителя радужноглазых.

Оборотень покачал головой.

– Таилий больше не твоя забота. Крылатые владыки сами его найдут.

«Но он не единственный, кто может добраться до Абсолюта», – хотел было возразить император, но осёкся, наткнувшись на насмешливый взгляд оборотня.

– Знаю, о ком ты сейчас подумал. Не тревожься насчёт Аэр. Ключ от врат не просто так вручён был именно ей. Владыка Константин, самый старый и мудрый из нас, верит, что этой девушке, единственной из многих, удастся пройти по тонкой грани и исполнить то, чего сам Абсолют хочет от неё.

– Быть может, ей нужна помощь? – сердце императора забилось быстрее, а голос предательски охрип.

Оборотень запрокинул голову и рассмеялся.

– Неужели повелитель считает, что крылатые владыки могли себе позволить хоть на миг оставить стража ключа без присмотра? И в пыточной Вельха, и даже в твоём дворце наши люди днём и ночью не спускали с неё глаз и готовы были, случись что, вмешаться.

– Хочешь сказать, что когда её пытали в башне Вельха, эти… люди… просто смотрели? И не делали ровным счётом ничего? – нехорошо прищурился повелитель Заката.

– Это путь Аэр, и никому другому из ныне живущих его не пройти, – спокойно и твёрдо ответил ему Янир, глядя прямо в глаза. – Все трудности, что выпадают ей – суть испытания, вмешиваться в которые мы не вправе. Но мы были рядом с ней каждый миг. Следили, чтоб жизнь её не прервалась.

– Так что же именно ей предстоит сделать? – вдруг оробел император и сглотнул вставший в горле ком.

– Познать замысел Абсолюта и принять его. Или же вернуться к обыденной жизни. Прости, повелитель, но большего я тебе поведать не могу. Но знай – мы помогали ей прежде – и теперь не оставим одну против всех её могущественнейших врагов. Завтра поутру мы отправимся вслед за предводителем радужноглазых. И, с твоего высокого позволения, возьмём с собою пару следопытов из числа вольников… и одну старую женщину, что много лет живёт в твоей столице.

– Что за женщина? – удивился император.

– Когда-то она была настоятельницей легендарного Гартен-онарэ, и нам могут потребоваться её знания, – наклонил голову оборотень и, заметив, как вскинулась удивлённо единственная уцелевшая бровь правителя Заката, добавил. – Не беспокойся – мы вернём её целой и невредимой.

– Сначала я бы хотел с ней встретиться, – повелительно бросил в ответ император, опасаясь, что Янир в очередной раз отведёт глаза и скажет что-нибудь в духе «То не твоя забота, повелитель».

Но возражений не последовало.

– Как будет угодно повелителю.

– Хорошо. Тогда вечером отведёшь меня к ней, – распорядился император. – А сейчас займёмся неотложными делами.

Оборотень согласно склонил голову.

– Как её зовут? – не глядя на Янира, обронил император. – Имя этой женщины, бывшей настоятельницы онарэ, ведь не относится к тайнам, которые хранит твой род?

Драконий оборотень усмехнулся.

– Разумеется, нет, повелитель. Женщину, о которой я говорил, зовут Нэн.

***

Едва только переступив порог дома с коричневыми балками, такого знакомого и такого забытого, Кайра насторожилась. Ничего, казалось бы, не изменилось в нём со дня её последнего визита к отошедшей от дел настоятельнице – всё так же трещал поленьями очаг на кухне, на потемневших от времени скамьях и стульях лежали расшитые цветами покрывала, пол устилали уютные полосатые дорожки. И всё же в воздухе витала тревога – тянулась от стен, пряталась под крепким дубовым столом, укрывалась в щелях меж оконными занавесками.

Нэн, зябко кутающаяся в шерстяную шаль, тоже выглядела не лучшим образом. Лицо её осунулось, морщины под глазами стали глубже и темнее. Но пуще всего каойю поразил будто бы ненароком выглянувший из-под шали тонкий золотистый обруч. Кайра была уверена – Нэн неспроста позволила ей увидеть неожиданное украшение. Но едва только каойя вопросительно подняла брови, как старушка остановила её взмахом руки – дескать, потом всё, потом. И, как ни в чём не бывало, засуетилась вокруг гостий, окружила заботой, как умела одна только она.

Геон пришёл, Небесные Сёстры уже вовсю сияли в безоблачном ночном небе. А вместе с мастером порог дома переступили ещё двое мужчин. Один черноволосый и голубоглазый, второй с обожжённым лицом и в мятом доспехе.

– Проходите, гостюшки дорогие. Сейчас отвара травяного вам наведу, поди, и не пробовали такого никогда, – гостеприимно улыбнулась новоприбывшим хозяйка дома.

– Благодарствуем, – коротко и властно кивнул обожжённый. – Но мы здесь не за этим.

– Да знаю я, зачем ты здесь, повелитель, – отмахнулась старушка. – Ты садись к столу-то, не мнись в дверях. Уважь хозяйку, отведай отвара. Чай, в этом доме не ты главный.

Император, не ожидавший от хозяйки ни такой проницательности, ни, тем более, простоты, удивлённо застыл.

– Отведай, повелитель, – неожиданно поддержал старушку его голубоглазый спутник. – Ни в одной ресторации не найдёшь ты лучшей стряпни, чем у Нэн. Поверь моему слову, уж я-то знаю.

И обменялся со старушкой лукавыми взглядами, как со старой знакомой. Вздохнув, император смиренно махнул рукой – дескать, ладно, уговорили.

Довольная Нэн отвела гостей на кухню, усадила за большой стол. С ловкостью, неожиданной для её возраста, разлила в простые глиняные кружки отвар. И только дождавшись, пока гости пригубят напиток, – приступила к рассказу.

…Свет в доме с коричневыми балками горел долго. Никого из редких запоздалых прохожих это не удивляло – во время осады город привык бодрствовать и днём, и ночью. И к тихим голосам, доносящимся из-за стен, понятное дело, тоже никто не прислушивался.

Но стоило только Сёстрам закатиться за крыши, а восходному краю неба – заалеть, предвещая начало нового дня, – как дверь дома распахнулась, выпуская на стылую улицу облачко тёплого воздуха, а следом и ночных гостей старой настоятельницы. Лица их были хмурыми, под глазами от бессонной ночи залегли тёмные круги. Все молчали – важное сказано было ночью, а теперь настало время действовать, а не разговаривать.

Нэн, вышедшая проводить гостей, остановилась на пороге. Золотистого обруча на её шее больше не было, вместо него палец украшало неприметное серебряное колечко.

– Пора, – вымолвила старушка. – Теперь от вас всё зависит. Девоньке на плечи такая тяжесть легла, с какой в одиночку никому справиться не дано. Владыка Константин свою часть дела справил ужо, теперь ваш черёд. Сама б отправилась, да стара уж стала для таких путешествий.

– Справимся, Нэн, – твёрдо ответила ей Кайра, хотя сама никакой уверенности не испытывала. – Нет у нас иного выбора. Справимся.

– Надеюсь на то, – очень серьёзно кивнула Нэн. – Ну да ступайте, ступайте, нечего время терять, ждут вас уже, поди.

– Ждут, – кивнул и непривычно серьёзный Янир. – Крылатые владыки давно уж готовы. Доставят в Озёрный край быстрее ветра.

Прощались торопливо, словно заговорщики. Все понимали, что судьба целого мира повисла на тонюсеньком волоске, и только от Аэр да посланных ей в помощь каой зависит теперь, оборвётся этот волосок или выдержит.

Янир и император проводили онарэ до полуночных ворот Скоррде, где их уже ожидали владыки, помогли усесться поудобнее на драконьих спинах и долго потом смотрели им вслед.

– Ты уверен, что правильно решил остаться? – нарушил затянувшееся молчание император. – Может, лучше было б тебе самому да Нэн отправиться к озёрникам?