Девушка наконец пришла в себя и, увидев, кто стоит перед ней в проёме открытой деревянной двери, невольно отшатнулась. — Ма-мама?!

Высокая женщина в цветастом деревенском платье и уложенными вокруг головы тёмными волосами упёрла руки в бока.

— Я, а кого ты ожидала увидеть, оборотня? — сердито воскликнула она. — Наслушалась сказок! Корова не доена, живность не кормлена, в доме не убрано, не стирано, обед не готов — а ты прохлаждаешься! Бегом за работу! Что… что ты делаешь?

— Мама! — Корри бросилась ей на шею, обняла, уткнувшись лицом в плечо, почувствовала запах хлеба, который та пекла по утрам. — Я так скучала!

— Чего это вдруг? — удивилась женщина, немного растерявшись. — Корвина, что с тобой? — Она отстранилась и внимательно посмотрела на дочь. — Давай, хоть воды в дом принеси.

Крестьянка вышла, пару раз озадаченно оглянувшись через плечо, и Корри наконец осмотрелась по сторонам — она только что спала на сеновале, жёсткие сухие стебли успели набиться в разлохмаченные волосы, а за дверью виднелись аккуратные, ухоженные домики её родной деревни. Девушка задумчиво посмотрела на свои ладони, окинула взглядом фигуру — давненько она не носила платья! Хотя… У Корри сейчас было странное чувство, будто многое из её памяти никогда не происходило. Воспоминания таяли, забывались, как утренний сон после пробуждения… Девушка задрала длинный рукав — клейма Легиона на плече не было. Оглянулась, убедилась, что поблизости никого нет, закрыла глаза и постаралась перекинуться. Ничего не произошло.

"Разве это возможно? — подумала она. — Или я умерла и это рай, или… Неужели я действительно Корвина, простая крестьянка, которой приснилось… Ой, а что приснилось?" Что-то определённо плохое, жуткое, жестокое — но она уже почти забыла, лишь размытые образы всплывали в сознании. Корри расправила длинный подол, взяла стоявшие у входа ведра, которые принесла ей мать, и отправилась за водой. Река протекала на окраине деревни, у самого леса и, пока девушка туда шла, она вертела головой по сторонам, вспоминая родные места. Вон в том доме жила, ой, живёт, тётя Маргарита с тремя детьми, она всегда печёт вкусные пироги по праздникам и угощает её, в тот сад они всегда лазили за яблоками, а в этом поле она могла затеряться на долгие часы, когда её особо допекали наставлениями…

Корри подошла к речке, зачерпнула воду и бросила взгляд на своё отражение. На неё смотрела красивая, стройная деревенская девушка лет восемнадцати. Теперь всё это уже не казалось странным. Она поправила непослушные волосы, выбившиеся из тугой косы, и посмотрела на лес. Ведро дрогнуло в руках, по воде побежали круги. В ту страшную ночь что-то злое пришло из леса… Но сейчас он был спокойным и светлым, солнечные блики пятнами расползались по шершавой коре, радостно играли зайчиками на зелёной листве молодых деревьев. Изумрудной… Как что-то давно знакомое и даже родное. Корри не смогла вспомнить, вздохнула и, взяв второе ведро, наполненное водой, направилась к дому.

На их пороге сидел крепкий сорокалетний мужчина и оттачивал длинное блестящее лезвие двуручного меча. Он поднял совершенно седую голову, иссеченное шрамами лицо, и тепло улыбнулся девушке: глаза у воина были совсем ещё молодые, полные огня и силы, несмотря на то, что для своей профессии он считался уже стариком.

— Папа? — Корри подошла к бочке, перелила в неё воду из вёдер и устало оттёрла запястьем вспотевший лоб. — Ты не отправился в очередной поход?

— Нет, доча, я решил, что в этот раз лучше останусь дома, с тобой и мамой. — Он чуть улыбнулся. — И с твоим братом…

— Братом? — удивилась девушка, но по его счастливому лицу всё поняла. — Он родиться осенью?

— К зиме. А теперь идём обедать, мать уже звала.

Мужчина прислонил меч к открытой двери и вошёл в дом. Корри последовала за ним, походя коснулась рукояти оружия, и… ничего не почувствовала. Девушка остановилась. Где-то в доме уже слышались родительские голоса, стук ложек, вкусно пахло едой… Корри ухватилась обеими руками и с большим трудом оторвала тяжёлый меч от земли. Попробовала взмахнуть, но не смогла даже как следует поднять, её сильно занесло, и девушка едва не упала. Она попыталась снова и снова, со странным нарастающим отчаянием, но, вконец измучив себя, едва смогла перевести дух и неожиданно успокоилась.

"Здесь хорошо, здесь рай, — подумала Корри, втыкая меч в землю и подставляя мокрое лицо свежему ветру. — Но этот мир никогда не существовал, — добавила она, с нажимом проводя большим пальцем по наточенному лезвию и не видя крови. — Это прошлое, мои мечты, и я понимаю это. Мама… — В горле перехватило. — Прости. Но я живу настоящим. И у меня… — Она посмотрела на подсвеченные заходящим солнцем хлебные колосья — цвета волос Дайки. — У меня ещё есть, куда и зачем возвращаться".

Солнце слепило глаза, щипало, всё расплывалось.

"Плачу что ли?" — удивилась Корри, чувствуя на щеках что-то мокрое. Она ещё раз глубоко вдохнула чистый деревенский воздух и… схватилась за горло, в которое будто влили расплавленный свинец.

Девушка резко открыла глаза, закашлялась, но двинуться не смогла. Она лежала на полу в полумраке, освещённом розовым пульсирующим сиянием, а прямо над ней склонилась Дайка. Волосы эльфийки падали на лицо, дыхание было сбивчивым и неглубоким, руки, которыми она опиралась на пол, мелко дрожали. А светящиеся щупальца пытались прорвать сжавшийся магический купол, с трудом закрывающий их двоих — волшебница, так легко взорвавшая целый замок, держала его из последних сил. "Это нечто совсем иное…" Горло опять обожгло, и Корри подняла привыкшие к скудному освещению глаза — эльфийка от напряжения и боли закусила губу и, так как их лица были напротив друг друга, тонкая струйка крови капала прямо… "Это не слёзы и не яд. Это…" Корри бросило в холод.

— Дайка! — Та с трудом сфокусировала взгляд на девушке.

— Ты проснулась… П-помоги мне…

Корри не успела спросить, как — Дайка рухнула без сознания, она подхватила её в последний момент. Интуитивно вытянула руку вперёд, пытаясь защититься, но от прикосновения Корри купол заиграл всеми цветами радуги и… лопнул. Одно из щупалец тут же кинулось к девушке, но сжалось, едва не коснувшись руки, зашипело и отпрянуло назад. А вместе с ним и розовое сияние.

— Ты победила его, когда выбрала реальный мир и проснулась, — позже объясняла Дайка, сидя на развалинах городской стены и наблюдая, как остатки розоватого тумана тают под лучами восходящего солнца.

— Но почемуты не уснула? — спросила Корри.

— Я эльф, ментальная магия на нас в большинстве случаев не действует.

— И всё-таки, что это было?

— Древние. — Эльфийка ощупала посиневшую и саднившую губу. — У них множество форм. Мы ещё так мало знаем об этом мире, особенно о том, что было до нас…

Девушка посмотрела на неё и кашлянула — горло ещё болело.

— Дайка… я слышала где-то, что кровь эльфов — яд для нечисти.

Та пожала плечами.

— Не знаю, это лишь предположение. А что?

— Нет, ничего. — Корри зябко повела плечами. — Нам пора отправляться. Ты ведь знаешь, куда?

— Да, в Стальт Баух, в северной части Роанского хребта. Лезем в горы.

— Через Темнолесье? — нахмурилась Корри.

— Да. Меня предупредили, что там сейчас просто кишит нечисть…

— Она всегда там была.

— Ну, с этим мечом нам ничего не страшно! — улыбнулась эльфийка, глядя на лежащий между ними "серебряный" меч. — Откуда только он взялся, если должен был расплавиться в Витселе?

— Сама не понимаю, — пожала плечами Корри. — Я держала его во сне, и… — Она постучала по лезвию. — Он настоящий. Бррр!

— Тебе хотя бы сапоги из одежды надо, — заметила Дайка.

— А… ой! — покраснела девушка. — Сооруди что-нибудь, мы далеко от магазинов… — Эльфийка хлопнула в ладоши. Где-то с полок чудом уцелевшей лавки в Редколесье пропал комплект одежды. — Как всегда, подобрано идеально! Спасибо. Мы потом заплатим.