— Может она просто немая и не может ответить? Или она здесь добровольно? — строила гипотезы Лунара.

— Может быть и так. Не знаю. Если она не хочет, то я не буду её освобождать. Быть может, это её выбор, находиться в темнице. Идём, — развернулся я и направился дальше, вниз.

Вновь короткий спуск, шедший по самому краю обрыва вызывал странные ощущения. Ведь я помню, как больше ста лет назад, когда спускался ещё при жизни по этой же лестнице, вокруг была тьма, ибо вокруг была только земля. А теперь… теперь тут обрыв. Часть горы просто обрушилась вниз, в Долину Драконов. Места, что одновременно и такие похожие, и такие разные, создают ощущения такие же, как сравнение двух моих точек зрения на происходящее. Когда на одно и тоже явления в голове может иметься два совершенно противоположных мнения, отчего возникает сильный дискомфорт.

Мы пришли в не очень большую комнату с большой круглой плитой, с четырёх сторон которой проходили толстые цепи и имелся рядом огромный рычаг, что запускает механизм лифта. Однако, сейчас он нам без надобности.

Мы оба прошли к плите и встали на небольшую нажимную плиту, размещенную на самой плите. Послышался звук заработавших механизмов и через несколько секунд ожидания, плита лифта стала медленно опускаться, сопровождаемая звучанием перебираемых звеньев цепей.

— А если бы и этот лифт не работал, как бы мы спускались? — спросила Лунара.

— Длинным путём. Через Сады Тёмных Корней. Не самое любимое мной место, надо сказать. И это было, когда я ещё был жив, а что там сейчас творится, не хочу даже думать.

Спуск продолжался пару минут, прежде чем мы остановились напротив выхода из шахты лифта, куда и направились. Вокруг, некогда строгие и эстетичные постройки были частично разрушены, валялись на земле обломки стен, мимо которых мы проходили, спускаясь по лестнице, пока не наткнулись на группы полых.

Я сразу же подготовил чары, готовый пустить их в бой, а Лунара уже сорвала с пояса верёвку с кинжалом и раскрутила её, когда я поднял руку и показал раскрытую ладонь, показывая ей знак, означающий ожидание.

— Что-то не так, Санрайс?

— Что-то не так. Они ничего не делают. Хотя точно нас слышали. — Пояснил я и подошёл к одному из полых, что сидел, поджав колени к груди, у стены, присел на корточки перед ним и помахал рукой у него перед впадинами, что остались у него от глаз.

Никакой реакции. Как и на прикосновение. Даже когда я использовал кинжал и ранил его плоть, он… даже голову не повернул.

— Они совсем измучены и уже даже инстинкты их не направляют к действиям. — Поняла Лунара, наблюдая за моими действиями. — Неужели вся нежить, в итоге, станет такой. Абсолютно отстранённой от всего, что происходит вокруг, просто стоящей на месте и веками не двигающимися с места?

— Возможно, что и так. — Кивнул я на её слова, осматривая и остальных таких же полых, что совершенно не обращали внимания на происходящее вокруг. — Видимо, в конце концов, даже безумие не может заставить их делать хоть что-то, и они просто впадают в бесконечную апатию. В таком же состоянии был и я, когда только-только начал приходить в себя. В таком состоянии даже какую-то мысль сформировать было невероятно сложно. А то, что происходит вокруг… на это вообще не обращаешь никакого внимания.

— Как ты из такого состояния выбрался? — пораженно спросила Лунара, смотря на остальных полых вокруг, что, кажется, навечно застряли в таком состоянии.

— Я… не знаю, как это объяснить. В какой-то момент, я просто ощущал холод, а в следующий момент, я уже где-то внутри понимал, что не чувствую от него дискомфорта, хотя и должен. Ведь холод доставляет дискомфорт. Но его не было. Мысли были намного проще, они не были оформленных в конкретные слова, но этой мелочи, крупинки, хватило, чтобы я начал пытаться понять, в чем проблема. И так, я постепенно стал возвращать себе свое Я.

Глава 46

— Думаешь, у них есть шанс так же, как и тебе, пробудить себя? — спросила Лунара, рассматривая одного из полых, что полностью утратили себя и сейчас являлись не более, чем не мёртвыми телами, сознания в которых уже и не осталось.

— Может быть и есть. Но он, наверное, даже меньше, чем у встреченной нами ранее нежити. Хотя, может быть, только опустившись на абсолютное дно, можно оттолкнуться и начать подъём. Не знаю. Я совершенно не занимался этим вопросом и могу только строить догадки. Нужно очень много текстов, исследований и испытаний, чтобы посмотреть, есть ли какой-то способ их… как бы это сказать…

— Растормошить? — покинула словечко моя спутница.

— Да. Наверное, это очень подходящее слово. Однако… думаю, если я смогу найти способ полноценно воскресить нас и отринуть сковывающий нас холод… быть может, это позволит и им вернуть себя.

— Или окончательно и спокойно умереть, разорвав этот бесконечный цикл страданий и безумия. — Кивнул Лунара.

— Может и так. Учитывая, что душа в них всё помнит… даже не знаю, что милосерднее.

— И что собираешься делать с ними сейчас?

— У нас только два возможных варианта. Просто оставить их здесь и не обращать внимания на их присутствие. Или… я окончательно их уничтожу и заберу их души.

— Почему нельзя просто уничтожить их тела и отпустить душу? — поинтересовалась Лунара, даже не допускал в своём голосе возможности того, что я не знаю ответа.

— Это… я покажу тебе, — подумал я, и пошёл чуть в сторону, выходя из-за стен руин, что ограничивали наше поле зрения, остановившись перед выложенной из досок тропы, что вела по поверхности огромного водоёма в возвышающимся из воды верхушка зданий, что едва можно было разглядеть в свете тусклого призрачного огня.

— Что это?

— Город. Величайший город, что был дарован Лордом Гвином четырём королям людей. То, что ты можешь увидеть, это лишь верхушки самых высоких зданий. Город находится под огромной массой воды. Новый Лондо. Когда-то он звался именно так.

— Что… что произошло? Почему он затоплен? Это ведь произошло ещё при твоей жизни, не так ли?

— Да. Я не знаю всего, но… Четыре Короля были могущественными существами, что когда-то получили часть души Лорда Гвина. Однако, в конце концов, по тем или иным причинам, они сошли с ума. Они убивали всех, кого только могут достать, чтобы только забрать из них то, что сейчас мы называем человечностью. Она позволяла им становиться сильнее, а так же быть бессмертными. Когда стало понятно, что бороться с ними и их войсками слишком сложно и опасно, было принято решение затопить город навсегда и таким образом запечатать его. Все, кто ещё жил в городе и чудом выжил, были затоплены и разорваны огромной массой воды. От их тел едва ли что-то осталось. Тогда проклятие нежити ещё было лишь слухами и не стало так распространено. Они не могли воскреснуть и их души освободились. Однако, получив свободу, они не исчезли. Как говорили наши чародеи, пропитанные ненавистью и злобой, яростью и желанием отомстить, не важно кому, их души цеплялись за этот мир и в итоге, этот затопленный город стал городом-призраком. Все его жители, что были тут в момент затопления, обратились в убивающих всех, кого они заметят, призраков. Злых духов. Их звали по разному, но суть оставалась одна. Как ты думаешь, Лунара, если они, убитые из-за власти своих правителей и пропитавшиеся ненавистью, обратились в злобных духов, что произойдёт с душами полой нежити, которая помнит всё пережитое ей в теле нежити безумие и страдания? Я почти уверен, что это сразу породит лишь новых призраков-убийц. А как с ними сражаться я не знаю.

— Есть хоть какие-то варианты? — с закрытыми глазами, спросила Лунара.

— Опять же, пока что их у меня только два. Первый — хранить их души внутри себя, куда они попадают в случае полного уничтожения тела. И делать это до тех пор, пока я не найду решение, если вообще когда-нибудь смогу его отыскать. Второй, недавно найденный мной путь — использовать Пламя. Каким-то образом оно филигранно выжигает память, эмоции и прочие личные эмоциональные связи и эманации из души, оставляя только полезный материал, который сливаясь с моей душой, в отличии от Духовной Субстанции, полученной из Частиц Души, всесторонне усиливает меня, без возможности выбрать направление и путь слияния. Вместе с тем я буквально переживаю всю жизнь души, осознаю и понимаю, перенимают всю память и жизнь души. И когда я говорю всю, я говорю именно обо всей! Даже те десятилетия бытия нежитью, которые душа отлично запомнила. Однако, душа в процессе… она очищается и освобождается. Она отдаёт мне, словно расплавленный в огне металл, все полезное и, сбросив весь груз, полностью освобождается. Это… сложно объяснить более понятным языком и все основано только на моем чувственном восприятии, однако… все именно так, как есть. Это единственные пути, известные и доступные мне сейчас.