Снова присев на ступени перед алтарем, я смотрел на медленно, по крупицам, останавливающегося жреца.
— Мне определённо не хватает знаний. Я никогда, не то, что не касался, я даже не интересовался темой души и работы с ней.
Посидев некоторое время в раздумьях в голове, я снова вернулся к делу. Идеи у меня постепенно начинали подходить к концу, но, когда кончалось вдохновение, начинался простой перебор всевозможных параметров элементов магических чар.
Лунара все это время так же не сидела без дела. Точнее, периодически она, почти не отвлекая меня, ненавязчиво разбавляла мою работу разговорами, сидя/лёжа где-то в храме, да морально отдыхая от охоты и постоянных убийств бесчисленное нежити, что проживает в городе. Души, собранные в процессе, она постоянно отдавала мне. И даже не столько из-за каких-то чувств, а банально потому, что опасалась того, что она может в любой момент переоценить свои силы или столкнуться с неожиданной ситуацией, отправившись обратно в тюрьму нежити, теряя, в итоге, без всякой пользы результаты своих многочасовых трудов.
Так проходили… дни? Недели? Трудно было сказать — день не смеялся ночью, а Солнце не покидал небосвод никогда. Путь до города от тюрьмы мы с Лунарой и тот рассчитывали и прикидывали лишь на свой, субъективный взгляд, а не ориентируясь на какой-то показатель.
И часть меня, та, что прибыла или ранее жила в другом мире, просто кричит о том, что то, что я вижу, физически невозможно. Что не может быть планета обращена к звезде одной стороной постоянно на протяжении, по всей видимости, уже более чем ста лет, и при этом оставаться в нормальном состоянии. Как минимум, одна половина планеты должна была превратиться в раскаленную, покрытую магмой полусферу, пока вторая точно так же прекратится в вечную мерзлоту с далеко минусовыми значениями температуры.
Однако, этого не происходит. И варианта, из того, что я могу увидеть, я могу придумать два: этот мир имеет Кардинально иные законы физики работы вселенной, нежели таковые были во вселенной Земли, как называлась планета, откуда часть меня родом; это все какой-то обман и Солнца, местного, естественно, вообще не существует.
Но представить, что где-то в этом мире есть кто-то, кто способен на постоянной основе, каким-то магическим образом, обманывать весь мир, заставляя его верить в существование Солнца, благодаря каком-никакому, но, тем не менее, факту его работы, ведь оно освещает… Всё, так же, как даруя тепло, которое, благодаря используемой человечности, я могу ощутить, как и Лунара. Так что, учитывая наличие магии… мне больше верится в отличающиеся физические законы работы вселенной.
Постепенно, шаг за шагом, постоянные эксперименты давали о себе знать и моя работа стала давать плоды. Не знаю, сколько конкретно мы тут уже находимся, но Лунара прошла через цикл ухода/возвращения из храма в храм более семидесяти раз, при том, что уходила она на долгое время.
Чары получились громоздкие, затратные, сравнившись в этом с двумя Копьями Душ, зело медленное, но работающее, и это самое главное.
Сидя у основания алтаря, я смотрел на кучу… праха? Нет… не знаю, как это назвать… если меня обяжут, я бы назвал это молекулярной пылью. Полное, безвозвратное уничтожение цельного объекта, имеющего душу внутри себя. Чары работали, по моим прикидкам, часов восемнадцать, может двадцать, прежде чем тело жреца-некроманта медленно превращалось… в эту пыль.
Принцип работы чар, если не вдаваться в детали, коих чрезвычайно много, очень прост — превысить ресурс души на восстановление тела нежити, шаг за шагом, слой за слоем, перемалывая тело нежити в такую вот пыль. И это сработало. Вот только ресурс у души оказался очень большой. Ну, по крайней мере у этого жреца-некроманта, так точно. Отсюда такая долгая работа. Однако в конце концов, этот ресурс был исчерпан, а восстановить его, путем продолжительного отдыха, заклинание не давало. Как итог, наступил, в конце концов, тот самый момент, когда разрушение полностью уничтожило тело, а душа, не имея возможности восстановить тело, и даже не имея точки отсчёта, чтобы начать это самое восстановление, просто потеряло… привязку к телу. Жрец-некромант был окончательно уничтожен и единственное, что от него осталось — пыль.
А вот что нужно отметить — его душа. Оная, потеряв привязку к телу, поступила точно так же, как и частицы души, мгновенно притягиваемая ко мне и, подобно душе демона, оставаясь внутри меня цельным объектом, но сохраняя у меня ощущение, что по одному моему желанию эта душа распадается на бесчисленных частицы души. Однако, полностью, без возможности восстановиться, безвозвратно.
Через два часа ожидания, я услышал открывающиеся двери храма и их закрытие с последующим приближением Лунары — её приливные волны магической силы, пусть и довольно мизерный, я, за эти… месяцы(?) постоянной работы с магией и концентрации на своих чувствах, особенно тех, что позволяли мне смутно эту магию ощущать, стал воспринимать её куда как острее, а уж к магической силе Лунары, я успел привыкнуть и узнаю её повсюду.
Бесшумно приближаясь, не создавая ни единого звука, Лунара подошла ко мне и уселась рядом, облокачиваясь на меня и прикрывая глаза, ничего не говоря.
Проходит секунда, вторая, третья… а потом глаза Лунары удивлённо распахиваются и она быстро начинает осматривать территорию вокруг, в конце концов остановившись на горке пыли серого цвета.
— Получилось? — задала она вопрос всего одним словом, вкладывая, однако, в это очень много эмоций.
— Получилось. — Ответил я, кивнув ей в ответ.
Глава 31
Медленный перестук встающих зубчик в зубчик шестерней, что сохранили целостность и работоспособность даже более века спустя, сопровождал нас на протяжении всего медленного подъёма по шахте лифта. Подъём был действительно медленный и на действительно большую высоту. Впрочем, это говорит во мне Земное начало — оно привыкли к быстрым, плавным, тихим лифтам в девяти-тринадцати-шестнадцати-двадцати этажным зданиям. А тут подъём поболее будет… и, в сравнении с системами Земных лифтов, местный аналог этих механизмов был действительно очень медленным.
Впрочем, нам с Лунарой и это было прекрасным подарком. Ведь если бы оказалось, что спустя сто двадцать с лишним лет механизмы перестали работать и пришли в негодность… это было бы очень и очень грустно.
Наверное, мы бы по шахте лифта тогда бы полезли вверх, потому что добираться до других пунктов подъёма или даже до центрального прохода, значило бы пробраться через тысячи и тысячи противников и кто знает, не появится ли там, среди них кто-то ещё на подобии того же жреца-некроманта!
Медленное движение платформы прекратилось, когда мы остановились перед плотной решёткой, что, после секунды ожидания, отъехала в сторону, открывая мне вид на тупиковый переулок, выходящий на улицу, по которой обычно не ходит особо много народу, что позволяло нам спокойно использовать этот пункт, оставляя его существование в тайне от подавляющей части жителей города.
Ничего не говоря, мы с Лунарой вышли в переулок и через несколько секунд услышали, как решётка за нашими спинами закрылась и лифтов я платформа медленно направилась вниз.
— Далеко твой дом? — спросила у меня Лунара, осматривая местность.
— Не особо, — пожал я плечами, пока мысленно сплетал чары и тут же выводил их на первую стадию активации.
За моей спиной распустился целый бутон из сгустков магии Тьмы и моих чар, что образовывали смертельное и чертовски опасное сочетание магии. В этом бутоне имелось почти три десятка Сгустков, готовых срываться как поочерёдно, максимально эффективно расходу ресурс заклинания, особенно если противник многочисленный, так и все вместе, чтобы нанести огромный урон крепко у противнику.
Это довольно простая вариация заклинания Наводящихся Сгустков Души. Добавление и балансировка со Тьмой тут было наиболее сложной задачей. Изменить же количество Сгустков было задачей не сложной. И, пока я экспериментировал с чарами для окончательного уничтожения тела бессмертной нежити, у меня, само собой, часто появлялись идеи о том, как можно увеличить боевую мощь моих чар для разных ситуаций, которые я, зачастую, тут же воплощал в реальность.
