Пленник с пустым взглядом, без единого проблеска какого бы то ни было интереса, безропотно принял волшебный инструмент и молча превратил останки своего главаря в балахон с большим количеством широких карманов, в которые мальчик оперативно распихал все свои запасы недоделанных мин.

— Преврати ампулу и её содержимое в жидкость и выпей! — закончив, возится с капсульным детонатором, приказал мальчишка и протянул оборотню стакан с ампулой, которая лежала в нем.

Пленник всё так же, не проявляя признаков интеллекта, выпил трасфигурированную жидкость и, покачнувшись от накатившей слабости, взглядом преданной дворняги уставился на мальчишку.

<b>** Министерство **</b>

— Дорогая Долорес, есть хоть какие-то данные о произошедшем несчастье? — взволнованно спросил Корнелиус Фадж, министр магической Англии. — Как преступнику удалось обойти защиту министерства? У нас же специально для подобных случаев устанавливали контур распознавания заклинания подвластия.

— К сожалению это был не империус, — поморщилась оплывшая женщина в розовой мантии. — Хоть и остались одни лишь ошметки, но невыразимцы всё же смогли выделить на общем фоне следы похожие на ритуал «дух и плоть» или чего-то подобного.

— Говорите уж прямо, отдел "регулирования магических популяций и контроля над ними" перешел дорогу практикующему некроманту.

— Ну, зачем же так сразу, — не согласилась женщина. — Работать с духом могут легилименты при поддержке алхимии, а плоть подвластна химерологии.

— Ну да, ну да, — фыркнул министр и поудобнее развалился в своем кресле. — Вы, дорогая Долорес еще скажите, что они могут повторить дыхание мора и уложиться в пять часов.

— П… Простите? — опешила женщина. — Но я не говорила про пять часов.

— Мерлин великий… Долорес, ну что это у вас за тяга к сомнительным тайнам такая? У меня тоже есть источники информации, а кое-что я обязан знать как министр.

— Но… Зачем же вы тогда…

— Долорес, ну что вы как маленькая, честное слово? Как говорили классики — я скажу вам, как зовут меня, вы тоже назоветесь, завяжется беседа, обменяемся сплетнями… Проще надо быть, проще. Все эти интриги на пустом месте до добра не доведут, — растеряв вид придурковатого пухляка, ответил Фадж. — Во что там ввязался этот старый козел, что его пустили в распыл с половиной отдела?

— Он приворовывал маглорожденных в обход общего котла, — помолчав, произнесла Долорес и отвела взгляд. — А также грабил маглов.

— И много?

— До половины поголовья.

— Вот же с-сучонок, — привстав, выдохнул министр. — Смогли схему на себя перевести?

— Кхе-кхе, — кашлянула Долорес. — Признаюсь честно — хотела, но этот старый пердун обложился клятвами как гоблин золотом. Сам факт того, что мы хоть что-то знаем про его махинации, это не ошибки в клятвах, это большой запас материала для вопросов.

— Ну, этих не жалко. Блохастые еще накусают… — поведя ладонью, согласился министр. — Правда, из-за всплеска числа маглорожденных в Хогвартсе, повторить этот трюк мы не сможем. Можно хоть сейчас в газеты сообщать, один Мерлин все заинтересованные стороны всё поймут.

— Да, печально, — поддакнула женщина.

— И всё же, кому именно он умудрился перейти дорогу?

— В свете ваших слов, — решила прогнуться Долорес, — я тут вспомнила про упоминание некоего маглорожденного который уже числился студентом Хогвартса, когда им заинтересовался покойный.

— Хм, — проведя пальцем по столешнице, протянул Фадж. — Надо быть ОЧЕНЬ богатым человеком, чтобы нанять мага ТАКОГО уровня.

— Финч-Флетчли, — помолчав, произнесла женщина. — Магловский аристократ при деньгах, да и по времени совпадает.

— М-мда. Ладно, это уже проблема Дамблдора, не наша, — отмахнулся министр. — Как же это всё не вовремя. Так не хочется Амоса Диггори на отдел ставить, что хоть плачь.

09. Награда

<b>** Роберт Криви **</b>

— Пап, Деннис заболел, — обрадовавшись моему появлению, затараторил старшенький и потащил за собой в детскую. — Температура почти сорок, лекарства не действуют, а доктор Джемисон на выезде и появится не раньше вечера.

Подсев к ребенку, сразу понял, что никакая это не простуда. Достаточно было раскрыть веки ребенка и заглянуть в зрачки… они были сжаты в точку.

— Колин, поставь чайник, — с трудом выдержав спокойный тон, попросил я и, когда сын убежал на кухню, стал торопливо, но аккуратно осматривать кожу Денниса.

К моему ужасу, искомое было найдено почти сразу, но им оказалось не то, что я ожидал увидеть. Несколько безобразный след от инъекции обнаружился по центру приличной гематомы. Впечатление такое словно тот, кто делал укол, делал его на ощупь.

— Еще пару минут и закипит, — ворвавшись в комнату, доложил сын.

— Колин, перед тем как брату стало плохо, было что-то?

— Вроде бы нет, всё как всегда, — замешкался ребенок. — Правда, у него вечером какой-то баллон взорвался. Ну, по крайней мере, он так сказал. Но бахнуло от души.

— И ты не побежал посмотреть? Не верю.

— Пап, ты бы его взгляд в этот момент видел, — поежился мальчик. — А утром я застал его за тем, что он плакал. Он сказал, что это, мол, от счастья, мол, он открытие совершил. Но знаю я это его открытие, оно у тебя на поясе уже третий день как висит.

— Ясно.

— А еще он выгреб все чистящие средства и соду, тарелки помыть нечем…

Удостоверившись, что состояние младшенького стабильно, зашел к себе в спальню и сразу обнаружил не до конца закрытый тайник. Откинув крышку, я лишь головой кивнул. Винтовка была снаряжена и брошена, как попало, а еще по всему дну тайника были разбросаны средства из индивидуальной аптечки. Было видно, что Деннис торопился. Не спеша, чтобы чего-нибудь не упустить, вернул все препараты на свои места и даже волосы зашевелились.

— Атропин значит… — пригладив вставшие дыбом волосы, разрядил винтовку и закрыл тайник.

Дав себе десяток секунд на проявление слабости, вскочил и метнулся в отданный под мастерскую гараж. Внутри, в дополнение к творческому беспорядку обнаружился сульфат магния, которым был засыпан стул и пол вокруг него. Разбитая емкость из-под него же нашлась тут же.

— Вот значит как. А где сода? — выскочив наружу, стал осматриваться, ища несуразности, кои сразу и обнаружил. Посторонний то может и не заметит, но я-то здесь живу и уже не первый год. Когда я уезжал, у нас тут не было безобразного пятна грязи.

Минута на то чтобы обыскать место и волосы на голове в очередной раз за этот день зашевелилась. В заборчике явственно наличествовали сколы и дыры, а в одном месте обнаружились смятая гайка, рядом с которой, без затей, лежал чей-то палец.