Эти сновидения были реакцией на первые письма профессора Фрейда ко мне. Прорабатывая их, я поняла, как мое бессознательное реагирует на происходящее.

Сперва меня терзала обида на профессора Фрейда, который в сновидении был хитрым, уродливым стариком. Затем мне открылась лучшая сторона его личности и он стал необычайно привлекательным для меня. Кроме того, эти сновидения со всей очевидностью продемонстрировали, насколько мне небезразлично то, что обо мне думает профессор Фрейд.

Поэтому его письмо, в котором он принес свои извинения за первоначальное ошибочное мнение обо мне, было для меня лучшей наградой за все предшествующие переживания и мучения. Профессор Фрейд не только все понял, но и отдал должное моему достойному поведению в той весьма непростой ситуации, в которой мы оказались вместе с Юнгом в силу обоюдного притяжения друг к другу.

Я еще раз убедилась, насколько был прав Юнг, когда говорил о своем восхищении профессором Фрейдом. И меня распирала гордость как от похвалы со стороны мэтра психоанализа, так и от того, что мое бессознательное никогда меня не обманывает.

Конечно, я далеко не все знала о том, что послужило источником того ужасного для меня конфликта. Я могла только догадываться о непростых отношениях между Юнгом и его женой, Юнгом и моей матерью и, наконец, между Юнгом и Фрейдом.

Но кто знает всю правду, какой бы горькой она ни была? И кто может предвидеть исход наших деяний, обусловленных нашими собственными бессознательными желаниями, включающими в себя всевозможные сомнения, разочарования, амбиции и обиды?

Чего не знала Сабина

Сабина не знала, да и не могла знать, многого из того, что происходило за ее спиной.

Она не знала, что, когда она поступила в лечебницу Бургхольцли, руководитель этой лечебницы Блейлер назначил ее лечащим врачом доктора Юнга, который в то время был всего лишь ассистентом.

Она не знала, что молодой Юнг за некоторое время до этого увлекался спиритизмом. В возрасте 20 лет он с группой родственниц пытался контактировать с духами мертвых и проводил эксперименты со своей юной кузиной Хелен Прейсверк, которую он считал одаренным медиумом.

Она не знала, что до того, как в декабре 1900 года Юнг приступил к работе в клинике психических расстройств в Бургхольцли, он проявлял особый интерес к литературе по спиритизму и паранормальным явлениям.

Она не знала, что юная кузина Юнга влюбилась в него и, как он полагал сам, во многих случаях для того, чтобы еще больше привлечь к себе его внимание, имитировала в своих трансах то, к чему он проявлял интерес.

Она не знала, что докторская диссертация Юнга, посвященная изучению случая спиритического медиума, была построена на анализе личности его кузины.

Она не знала, что написанная им в 1902 году докторская диссертация «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» способствовала успешному началу его психиатрической карьеры, но оказалась губительной для его кузины, которой он поставил диагноз «истерия». Этот диагноз вызвал возмущение в семье Прейсверк, к которой она принадлежала, поскольку в то время считалось, что истерия является следствием дурной крови в вырождающейся семье. Соответственно Хелен оказалась своего рода «испорченной», от общения с ней стали отказываться прежние ее поклонники.

Она не знала, что, прочитав опубликованную Фрейдом в 1900 году работу «Толкование сновидений», Юнг не воспринял ее должным образом, хотя и сослался на идеи автора в своей докторской диссертации. По его собственному признанию, в то время он не понял эту работу. Ссылки на Фрейда в его диссертации были скорее вынужденной необходимостью, связанной со стремлением показать знакомство с научной литературой.

Она не знала, что, когда в сентябре 1905 года Юнг послал письмо ее матери в форме «доклада о фройляйн Шпильрейн профессору Фрейду в Вену, отправленный фрау Шпильрейн для возможного использования», он еще не был знаком с основателем психоанализа.

Она не знала, что было написано в том письме, поскольку ее мать не показывала его ей в силу определенных обстоятельств, связанных как с болезнью дочери, так и со своеобразными отношениями между Юнгом и ею. И она, несомненно, удивилась бы, если бы прочитала это письмо, особенно одно место из него, где Юнг писал:

«В процессе лечения пациентка имела несчастье влюбиться в меня. Она продолжает бурно рассказывать матери об этой любви, и тайная злобная радость от того, что она пугает мать, – не последний из ее мотивов. Поэтому ее мать может предпочесть при необходимости направить ее к другому доктору, с чем я, естественно, соглашусь».

Письмо Юнга матери Сабины любопытно во многих отношениях.

Прежде всего, он дает понять ей, что посылает отчеты профессору Фрейду о ходе лечения своих пациентов, в частности Сабины, то есть прикрывается авторитетом основателя психоанализа. На самом же деле в то время они еще не были знакомы и переписка между ними началась лишь в 1906 году.

Вряд ли Юнг рассчитывал на то, что мать Сабины перешлет данное письмо Фрейду. Да и с какой стати она стала бы посылать то, что можно рассматривать в качестве копии оригинала доклада профессору Фрейду о ходе лечения пациентки. Скорее всего, она полагала, что Юнг уже отправил данный доклад адресату. Но, как оказалось, он не посылал никакого доклада профессору Фрейду, поскольку не был знаком с ним.

Кроме того, из этого письма следует, что для Юнга стала очевидной влюбленность пациентки в своего лечащего врача. Иначе говоря, он столкнулся с тем явлением, которое Фрейд назвал переносом и природу которого Юнг пока не понял.

В письме констатируется, что Сабина рассказала своей матери о любви к Юнгу и испытывала злобную радость от того, что тем самым она пугает мать.

Но откуда это стало известно Юнгу? От самой пациентки?

Маловероятно, поскольку в то время Сабина не могла открыто признаться Юнгу в том, что рассказывает матери о своем чувстве к нему.

Скорее всего, узнав от дочери о ее зарождающейся любви к Юнгу, мать Сабины сама написала ему об этом. Как мать и к тому же врач, фрау Шпильрейн, по всей вероятности, сочла необходимым поставить Юнга в известность об этом факте, чтобы он имел представление об изменениях, происходящих в психике молодой девушки и предпринял соответствующие меры, направленные на улучшение ее состояния.

Не последнюю роль в принятом фрау Шпильрейн решении сыграло, надо полагать, ее чувство ревности, поскольку, будучи на 12 лет старше Юнга, она, несомненно, питала к нему определенные чувства. Во всяком случае, установившиеся между ними дружеские отношения подспудно включали в себя эротический компонент, который Юнг, конечно, почувствовал. Не случайно в письме к фрау Шпильрейн он намеренно пишет о тайной злобной радости Сабины, пугающей свою мать сообщением о ее чувстве к лечащему врачу. Поясняя мотивы поведения Сабины, Юнг тем самым хотел успокоить ее мать, в завуалированной форме говоря о том, что ей нечего беспокоиться по поводу того, кому из двух женщин он отдает большее предпочтение.

Кстати сказать, четыре года спустя Сабина научится настолько разбираться в человеческих отношениях, что отметит бессознательное соперничество, в которое включалась ее мать в связи со знаками внимания, оказываемыми мужчинами ее дочери.

Так, летом 1909 года, в разгар инцидента с грязной сплетней, Сабина воспроизведет в своем дневнике размышления, которыми она хотела поделиться с профессором Фрейдом. Речь шла о воспоминаниях более раннего периода, когда, не испытывая настоящей любви, Сабина увлеклась двумя мужчинами, ухаживавшими за ней. Однако вскоре и тот, и другой по уши влюбились в ее мать, предпочтя ребенку более зрелую женщину. «Неужели, – вопрошала Сабина, мысленно обращаясь к профессору Фрейду, – моя мать в третий раз хочет отнять у меня любимого?»

И наконец, в своем написанном фрау Шпильрейн в 1905 году письме Юнг предлагает ей как матери и человеку, имеющему медицинское образование, самой решить вопрос о том, хочет ли она, чтобы он продолжил лечение ее дочери, или, с учетом влюбленности Сабины в него, предпочтет направить свою дочь на лечение к другому врачу.