Литмир - Электронная Библиотека

Виталий Викторович поднялся и пристально посмотрел на Карапетяна сверху вниз. В его серых крупных глазах появился холодный металлический блеск.

– Собирайтесь, – жестко сказал майор.

Короткий приказ, произнесенный начальником отдела по борьбе с бандитизмом, был сродни приговору.

– Хорошо, хорошо, я все расскажу, – заюлил Карапетян. – Все эти вэщи – нэ мои…

– А чьи тогда? – внимательно посмотрел на Ирека Мамедовича Виталий Викторович уже не столь злыми и холодными глазами.

– Это Эльвиры… – негромко произнес Карапетян и посмотрел куда-то в сторону.

– Эльвиры Полищук? – деловито переспросил Щелкунов.

– Да, – последовал короткий ответ.

– Когда она вам их принесла? – задал новый вопрос Виталий Викторович вполне дружелюбно.

– Пятнадцатого апреля вечером, – уже охотно ответил Ирек Мамедович, явно не задумываясь.

– Не ночью? – удивленно поднял брови майор.

– Нэт. Вечером принесла и осталась у меня ночевать. Сказала, чтобы я никому не говорил ап этом.

Разъяснив ситуацию, Карапетян с робкой надеждой посмотрел на хмурого майора и заискивающе улыбнулся.

Признание, сделанное Карапетяном, давало делу совершенно иной оборот, чего майор Щелкунов не ожидал. «Конечно, этот Карапетян тот еще жук, но похоже, что он не врал, – размышлял майор Щелкунов. – Возможно, что он даже не догадывался, что вещи принесены из дома убитых. Выходит, Эльвира обокрала своего дядю вечером, а через несколько часов в дом доктора Гладилина проникли грабители и убийцы, чтобы скрыть следы ее ограбления. Получается, это она навела Мигулю, Коня и Шиловского на дом своего дяди, чтобы прикрыться ими, если их вдруг найдут. Попросту использовала их втемную. Выходит, что главное действующее лицо всей трагедии, случившейся в Академической слободе на улице Чехова, это отнюдь не эта преступная троица, что совершила налет на квартиру доктора, а она – Эльвира Поликарповна Полищук…»

А Конь все никак не находился. Обыскался его опер Валя. Естественно, когда ему на глаза попался человек, похожий по описанию на Игната Коноваленко, Рожнов его повел. И довел до самого трофейного «Хорьха».

Такой вот вышел непредвиденный казус…

Глава 4. Чья кровь на тенниске?

Валентин Рожнов недосыпал, недоедал, но продолжал копать, выясняя подноготную покойного Эдуарда Кочемасова, почему-то пытавшегося скрыться от него и по чистой случайности попавшего под колеса автомобиля, единственного на пустынной дороге. Найденные у Кочемасова в кармане пять тысяч рублей (сумма очень даже внушительная), дорогая одежда и частые, как удалось выяснить, ужины в ресторане при гостинице «Столица» на улице Баумана не давали старшему оперуполномоченному Рожнову покоя. Поскольку гражданин Эдуард Альбертович Кочемасов работал простым чертежником при каком-то захудалом конструкторском бюро, выполняющем простенькие заказы. А рядовые чертежники, увы, не ужинают в ресторанах – по крайней мере, едва ли не ежедневно – и не носят одежду, стоящую несколько зарплат инженерно-технического работника. Не говоря уж о простом рабочем. Конечно, всему этому имелось какое-то логическое объяснение. Но какое? И где его надлежит искать?

Ввиду того, что с Эдуардом Кочемасовым случился несчастный случай, обыск в его квартире не проводился за неимением оснований. Человека сбила машина – где здесь криминал с его стороны? А вот старший уполномоченный Рожнов решил-таки обыск произвести – мало ли что может обнаружиться в квартире такого необычного потерпевшего. Возможно, найдется что-нибудь такое, что поможет ответить хотя бы на вопрос: откуда у простого чертежника столь немалые деньги? А может, прольется свет и на вопрос, чего так опасался Эдуард Кочемасов, что, заметив за собой слежку, побежал незнамо куда сломя голову и не заметил едущей по дороге машины?

Поскольку же разрешения на обыск квартиры старшему оперуполномоченному Рожнову никто бы не дал, Валентин снова решил проявить инициативу, на данный случай уже не очень-то согласованную с законом. Поздно вечером, прихватив с собой электрический фонарик, Рожнов отправился на Правопроточную улицу, где в квартире на втором этаже одного из бывших доходных домов известного некогда в городе купца первой гильдии Меркулова проживал Эдуард. Вскрыть квартиру не составило особого труда – замок был так себе, достаточно было булавки и длинного тонкого гвоздя, чтобы через полминуты старший оперуполномоченный Рожнов уже осматривался в прихожей, подсвечивая себе прихваченным фонариком.

Квартира Эдуарда Кочемасова оказалась хорошей – с двумя большими комнатами и просторной кухней, а еще имелся чулан, который прежними хозяевами использовался как гардеробная. С чулана Валя Рожнов и начал обыск. И не прогадал: в картонной коробке из-под обуви лежала трикотажная синяя тенниска в белую полоску, какую носят физкультурники, участвующие в представлениях на парадах во время больших государственных праздников. Рубашка была перепачканная, с двумя продольными дырками со стороны груди – такие бывает от лезвия ножа. Возле дырок в луче электрического фонарика были заметны давно высохшие бурые пятна, весьма похожие на кровь. Зачем Эдуард Кочемасов хранил эту уже никчемную тенниску – большой вопрос.

Что примечательно, картонную коробку удалось отыскать не сразу, – пришлось изрядно потрудиться. Спрятана она была умело, с завидной выдумкой, в специально выдолбленной нише под окном. Многоопытному старшему уполномоченному Рожнову не впервой приходилось производить обыск, и он, имея к разыскиванию невероятный талант (каким-то неведомым образом чувствовал, где лежит та или иная вещь), едва ее не пропустил. А человек, не ведающей, где искать и каким образом, никогда бы ее не нашел.

Прихватив коробку с тенниской под мышку, Рожнов продолжил обыск, но больше ничего достойного внимания не отыскал. Мебель в квартире Кочемасова была обычная, какая стоит в каждой второй квартире советских граждан. Одежда, что висела в платяном шкафу – да, бесспорно, – была отличного качества, и кое-какая была даже иностранного производства. Это наводило на мысль, что покойный знал, где подобную одежду можно приобрести или, на худой конец, к кому следовало обратиться, чтобы купить. А что одежда была дорогая – в этом у Рожнова не имелось сомнений… Ну и кое-какие деньги нашлись в жестяной банке на кухне. А больше – ничего такого, что могло бы привлечь внимание опера.

Когда Валя вернулся к себе домой, он еще долго осматривал грязную дырявую тенниску из квартиры покойного Кочемасова и размышлял по этому поводу. Зачем же сбитый «Хорьхом» насмерть чертежник, часто ужинающий в ресторане и одевающийся в одежду, которую просто так не приобрести, хранил выцветшую дырявую тенниску, носить которую не пристало даже нищему? Да еще весьма хорошо припрятал, чтобы не всякий мог найти! Такие тенниски перед войной, помимо спортсменов, носила еще молодежь, студенты вузов и техникумов. Он, Валя Рожнов, тоже носил такую, когда ему было семнадцать-восемнадцать лет. Не в этом дело… Две дырки – теперь уже Валентин точно определился, что они были от лезвия ножа, – не давали ему покоя.

Ведь если эта тенниска Кочемасова, то он когда-то получил два ножевых ранения в грудь или в живот. И на его теле должны были остаться заметные шрамы. Получается, что Кочемасов хранил тенниску в память о своем давнем ранении? Но тогда зачем? Кто ему нанес эти ранения? Где он получал медицинскую помощь и когда? Было ли заведено уголовное дело по поводу нанесения ножевых ран?

Вопросов возникало много. Ответы на них, несомненно, должны помочь разобраться в деле Эдуарда Кочемасова и пролить свет на то, кто же все-таки он такой.

Рожнов болезненно поморщился: и как он не посмотрел на грудь и живот этого сбитого «Хорьхом» Кочемасова, когда искал воровскую наколку на его плече. Дал ты маху, старший опер!

А если все-таки эта тенниска не Кочемасова? А если на ней не его кровь? И, может быть, это не кровь вовсе?

Кажется, Кочемасов еще в морге. Надо отдать рубашку экспертам, а самому топать в морг, чтобы посмотреть: имеются ли ножевые раны на теле Кочемасова. Вот так всегда: дурная голова ногам покоя не дает…

8
{"b":"886490","o":1}