Я поднес эйхос ко рту и наговорил сообщение для Ольги:

«Оль, прости, но сегодня туфли отменяются. Ты была права. Прости ещё раз».

Скверная ситуация. Теперь на меня смертельно обидится еще один дорогой мне человек. Я закрыл глаза и как-то так вышло, что часть внимания сама перетекла на тонкий план.

– Гера… – прошептал я вслух.

Она присутствовала здесь. Вот откуда эта дикая вспышка эмоций на лестнице!

Значит, Гера! И почему я не понял это сразу, тем более что её след явно читался возле агентства Скуратова? Нет, Величайшая, дёргать меня за тайные ниточки души у тебя не получится. Считай, что это твоя последняя удача, в попытках управлять мной.

Быть в потоке

Это просто жесть! Конечно, Родерик не Елецкий, о всё равно пиз*ец какая крутая жесть!

«И вообще, почему я должна сравнивать Родерика с Елецким? Елецкий даже летать не умеет, а Родерик – мой парень. Здесь вообще нечего даже сравнивать!» – решила Талия Евклидовна и томно приоткрыла глаза. Её парень сейчас зависал в полуметре над ней, можно даже было протянуть руку и схватить за член.

– Тебе понравилось, моя прелесть? – осведомился серый маг, не спеша облачить своё тело в призрачные одежды.

– Помолчи, сволочь, – попросила его баронесса и раздвинув ножки чуть шире, шевельнула в себе фарфоровый фаллос. Вздохнула и начала намеренно неторопливо извлекать эту прекрасную, ребристую твердь.

– Аид дери! – она застонала от новой волны ощущений.

– Моя хорошая, тебе помочь? – осведомился Родерик, опустившись ниже и положив ладонь на тёплый, вздрагивающий живот баронессы.

– Всё, хватит! А то я свихнусь! – Талия достала фарфоровую штучку, бросила её рядом и прикрылась пледом. – Ты мне теперь должен, – сказала она, поглядывая на призрака. – Я сделала всё, как ты хотел.

– Чем обязан, ваша милость? Ты же знаешь, Родерик на всё готов. Любой каприз. Но только разумный, – призрак опустился и лёг рядом с ней.

Почти как живой человек. Даже показалось, будто подушка слегка примялась под его несуществующим весом.

– Должен отвести меня сегодня в свою квартиру. Родерик, я не хочу ждать до субботы! – она резко приподнялась, взяла в руку керамический фаллос и пригрозила: – А то я тебе эту штуку в жопу засуну. Хочешь?

– Не хочу, – честно признал он. – Понимаешь, моя сладкая прелесть, моя квартира – дело рискованное. Я же объяснял: мы можем нарваться на Софью. Уж если так неймётся и не можешь подождать до выходных, то надо туда не позже чем до пяти вечера, – Родерик покосился на орудие в руках его возлюбленной – его он не боялся, но сама угроза призрака весьма развеселила. – До пяти она чаще всего на работе. Но не всегда. Здесь уж как повезёт. Давай тогда завтра. Сегодня поздновато.

– Бл*дь, Родерик, не надо пугать меня Софкой! Я спущу на неё Гарольда. В общем, я одеваюсь и вызываю виману, – баронесса накрыла призрака покрывалом и проворно встала. – Где мои трусики?! – она подняла с пола халат и бюстгальтер, бросила их на кресло. – Родерик! Где трусики?! Ты ими игрался!

– Сладкая, глянь под кроватью. Кажется, туда отлетели, – просочившись через покрывало, призрак поднялся повыше, с вожделением наблюдая за Талией Евклидовной и думая, до чего у неё сочное тело. Нет никакого сравнения с Софкой. К тому же та постоянно чем-то недовольна, а баронесса… Если она даже недовольна, то это так трогательно, так весело!

Когда госпожа Евстафьева стала на четвереньки, в попытке обнаружить под кроватью свои трусики, так Родерика и вовсе пробрал восторг и невероятное возбуждение. Боги! Какой восхитительный вид! Первой мыслью было схватить керамический фаллос и спикировать с ним так, чтобы этот волшебный прибор встрял поглубже между её ножек. Но фаллос был пока тяжеловат для бесплотных рук. Поднять то, он бы его поднял, но не смог бы с нужной ловкостью управиться. Поэтому серый маг использовал другой хорошо зарекомендовавший себя приём: подлетел и воткнул два призрачных пальца в мокрую киску Талии Евклидовны. Воткнул резко и глубоко, позаботившись об их максимально возможном уплотнении.

От неожиданности баронесса дёрнулась всем телом, ударилась затылком о низ кровати и разразилась матами.

– Сейчас всё исправим, моя прелесть! – заверил призрак. Одежда на нём вмиг растворилась и теперь он уже вошёл как настоящий мужчина.

Возмущения баронессы быстро стихли. Она засопела, подергивая ягодицами от его нежных, приятных проникновений. Это было совершенно особое чувство! Впервые испытав его, Талия назвала это «волшебная еб*я». Чувство, когда чего-то очень не хватает: не хватает грубости и твердости, не хватает силы ощущений, но взамен есть что-то этакое, неуловимое, жутко дразнящее. И оно разрастается, так захватывает тебя, что по коже мороз и перед глазами ослепительные вспышки бесконечного удовольствия.

Вот и сейчас Талия мучительно застонала, упираясь лбом в пол, сунула руку себе между ножек. Завиляла бёдрами, потирая свою набухшую вишенку.

«Как же права баронесса! В самом деле волшебная еб*я!» – признал Родерик, быстро восходя к самому пику. Его пробрало неистово, словно по телу пошло высоковольтное электричество, но это электричество доставляло не боль сведённых мышц, а невероятную сладость во всем энергетическом теле. И кто сказал, что после смерти нельзя получать удовольствия? Дураки! Они просто не умеют его получать!

– Сука, ты изнасиловал меня! – сообщила Талия, выбравшись из-под кровати.

Трусиков она не нашла и направилась к шифоньеру, чтобы взять новые из огромной коробки с нательным бельем с надписью «Королева Ночи». Она выбрала именно этот комплект из-за названия песни, которая стала её любимой после прекрасной феерии случившейся в ночь ведьм. И с Елецким она в ту ночь почти помирилась, и в неё влюбилось десяток парней, один даже на колени падал, правда он был пьяным. Вообще ночь была прекрасна, что от воспоминаний до сих пор кружится голова.

– Что молчишь? – возмутилась госпожа Евстафьева, надевая чёрные кружевные трусики. – Я сказала: ты изнасиловал меня! – повторила она, поглядывая на Родерика.

– Ну, вообще-то да, – согласился он.

– Значит, ты мне теперь должен. Сейчас же полетим к тебе в гости! Ты скажешь своей Софке заветные слова, – Талия принялась одеваться.

Родерик молчал.

– Скажешь? – настояла Талия Евклидовна. – Ну-ка повтори их сейчас.

– Пошла отсюда нах*й, старая обезьяна, – произнёс призрак, очень сомневаясь, что эти слова София воспримет так, как того желала Талия Евклидовна. К тому же София не была старой, ей ещё не исполнилось двадцати семи, и была хороша собой.

– Правильно. Ты у меня молодец, – похвалила баронесса, перебирая платья на вешалке. – В общем сейчас же летим на Маросейку.

Родерик в этот раз решил не сопротивляться. Будь что будет. Даже интересно, что выйдет из этого визита. Даже если его бывшая девушка окажется дома, то в этом есть свои плюсы: она преподаст Талии надлежащий урок, и баронесса станет скромнее в своих желаниях и послушнее.

– О, Серкет! Серкет, помоги! – вдруг воскликнул серый маг, сжавшись и хватаясь за штору возле окна.

– Опять? – Талия насторожилась, не натянув второй чулок до конца. Так Родерик восклицал уже не первый раз, призывая на помощь какую-то южную богиню и это означало, что сила, похожая на сильный ветер, пытается забрать его из этого мира. После того как призрак объяснил баронессе всю серьёзность этой силы, называемой «поток перерождений», Талия тоже начала беспокоиться с каждым разом всё сильнее и думать, что случится, если эта сила всё-таки отнимет у неё Родерика?

Баронесса подбежала к призраку и попыталась обхватить его тело, но сейчас оно было совсем бесплотным, и руки хватали лишь воздух.

– Держись, Родерик! Пожалуйста, держись! Я же не смогу без тебя! – жалобно произнесла она.

Вскоре всё успокоилось – это Евстафьева поняла по лицу мага, на котором отразилось расслабление и бледная улыбка.