— Один из торговцев, как я и подозревала. Это странно, но у меня ощущение, что я его откуда-то знаю. Звучит безумно?

Проходит мгновение.

— Думаешь, это более личное?

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею.

Он ещё сильнее сжимает меня руками. Мускулы на них привлекают моё внимание, и я провожу пальцами вверх и вниз по обнажённой коже. В памяти всплывают воспоминания о ночи, которую мы провели вместе, после того как напились на балу.

— Есть ещё один момент, который мы должны обсудить.

Меня настораживает не столько сам вопрос, сколько тон, которым он его задает.

— Нужно обсудить, каков будет наш план, когда мы доберёмся до Осолиса.

Я начинают водить обеими руками вверх по его рукам к плечам.

— Добраться туда, победить мою мать, спасти мой народ.

Он в замешательстве наблюдает за моими руками.

— Но я… я имел в виду не это. Я хотел спросить, что будет с нами?

Мои внутренности замирают, хотя я не подаю виду.

— Полагаю, мы можем обсудить это. Или ты можешь осознать, что эта пещера в нашем распоряжении на два часа.

Мои щёки теплеют, но я удерживаю его взгляд, в то время как его голубые глаза читают меня.

— Ты?.. — он сглатывает. — Что ты имеешь в виду?

Я улыбаюсь и поднимаю лицо, чтобы поцеловать основание его горла.

— Я имею в виду, что хочу снова воспользоваться тобой.

— О?

Я практически смеюсь от надежды в его голосе. Он застывает на месте, когда я делаю вдох и медленно поднимаю рубашку вверх, обнажая его рельефный торс. Я избегаю его взгляда, но краем глаза вижу, как он улыбается, наклоняя голову вперёд, чтобы я могла окончательно снять тунику. Приостанавливаюсь, не зная, что делать дальше. Логично было бы снять с него остальную одежду. Но стянуть с него брюки кажется непреодолимым испытанием.

Он берёт себя в руки, сокращая расстояние между нами, решив снять мою тунику. Должно быть, мои глаза выражают неуверенность, потому что он останавливается, всё ещё держась за материал.

— Если это поможет, я уже шесть раз видел тебя голой.

— Что?

Джован посмеивается над моим потрясенным ответом.

— Когда тебя проткнули мечом, я видел тебя голой дважды.

Я прищуриваюсь.

— Остается ещё четыре раза.

— Помнишь, когда ты была за ширмой, и я напугал тебя?

Я переодевалась из наряда, состоящего из ремней, в нормальную одежду.

— Ты не заходил за ширму! Я следила за этим.

В его глазах появляется озорной блеск.

— Я находился там минуту или две, прежде чем раскрыл своё присутствие.

Мой рот открывается. Хотя не следовало ожидать другого от Брумы.

— А остальные разы? — слабо спрашиваю я.

— Перед моим отъездом была та ванна, — добавляет он. — Ты не представляешь, как это воспоминание мучило меня.

Я опускаю взгляд на его плечо.

— Думаю, у меня есть некоторое представление.

Его губы оказываются на моих, прежде чем я успеваю понять, что он сдвинулся с места. От стремительности нашей встречи наши зубы на мгновение сталкиваются. Его стон — стон тоски, и я отвечаю ему своим собственным голодным стоном. Я ждала этого момента целую вечность. Да, мы переспали после бала. И тогда это было начало чего-то настоящего, чего-то отчаянного, может быть. Первый раз был неконтролируемым, спонтанным. Но это…

Это кажется первым разом.

Ни на одном из нас нет масок. Всё, через что мы прошли вместе, уничтожило потребность в притворстве. Он — это всё, что я никогда не думала, что у меня может быть. И когда я снимаю одежду, его глаза впиваются в меня. Нет сомнений в том, что он хочет меня и считает красивой. Я делаю решительный шаг, стремясь исследовать его, прикасаясь только к тому, что позволяет мне чувствовать себя комфортно. Моя нерешительность, вероятно, забавляет его, но он ничего не говорит.

Когда я тянусь к нему, чтобы поцеловать его снова, в его глазах только любовь.

Он скользит по мне пальцами и ртом, и моя кожа становится неуютно горячей. Я прижимаюсь к нему, пытаясь погасить нарастающее внутри разочарование. Когда он поднимает взгляд с того места, где стоит на коленях, его голубые глаза расширены. Они ловят меня, и я не могу пошевелиться.

Одним плавным движением Джован подхватывает меня на руки, и я ногами обхватываю его бёдра. Он несёт меня к гладкой стене пещеры и осторожно прижимает спиной к поверхности. От прохлады камня я вздрагиваю.

— Это недостаточно хорошо для тебя, — шепчет он, касаясь моей кожи.

Я впиваюсь в его рот.

— Я хочу тебя, Джован.

Он прижимается ко мне всем телом, и во мне вспыхивает трепет тоски, такой сильный, что я могу взорваться. Он внимательно следит за моим лицом, медленно входя в меня. Он всегда так осторожен со мной. Но это не то, чего я хочу.

— Сильнее, — шепчу я.

Благодарное облегчение отражается на его лбу, когда он даёт мне то, о чём я прошу.

Это было так давно, и мне нужно что-то большее.

Глазами я умоляю его, чтобы он дал мне, что бы это ни было. Меня поглощает огонь.

Дыхание Джована вырывается с хрипом.

— Ты получишь всё, детка.

Меня охватывает удивительное ощущение, и я задерживаю дыхание. По моему телу распространяется странная безмятежность, и я уже не совсем уверена, что контролирую себя.

Низкое, тягучее рычание звучит в моём ухе.

— Я хочу всё.

Мы движемся вместе, и мой голос срывается на крик, всё ещё хриплый от вчерашнего. Мгновение спустя Джован напрягается, стонет моё имя мне в шею.

Проходит некоторое время, прежде чем кто-то из нас начинает двигаться. Я совершенно измотана. Джован поднимает голову и смотрит на меня с почти застенчивой улыбкой. Я не могу удержаться, и ответная улыбка расползается по моему лицу. Он поднимает руку снизу и откидывает прядь волос с моей влажной кожи.

— Я люблю тебя, Лина.

Я провожу по его челюсти и целую уголок его рта.

— А я тебя.

Трудно сказать, сколько времени проходит, пока мы находимся в своём собственном маленьком пузыре.

Наконец, мы поднимаемся на ноги и быстро одеваемся, возвращаясь к своим обязанностям.

Пока мы пробираемся к входу в чудесную пещеру, его предыдущий вопрос нависает надо мной. Если в ближайшие месяцы всё пойдёт по плану, кто знает, что с нами случится. Вот почему я не могу говорить о том, что будет дальше между нами: я не хочу, чтобы он дал мне надежду на то, чего не произойдёт. Но и не хочу, чтобы он разбил мне сердце.

Меня настегает мысль.

— Другие два раза.

Он останавливается и бросает на меня озадаченный взгляд.

— Другие два раза, когда ты видел меня голой. Когда это было?

Его лицо пересекает ухмылка, и он берёт меня за руку.

— Помнишь тот наш спор о Блейне? Как я ушёл из бань, а ты осталась?

Я вздыхаю.

— Ты вернулся и подсматривал?

— Я не шпионил за тобой… вначале. Я хотел убедиться, что ты благополучно вернулась в замок.

— Я не верю тебе!

Я ударяю его по плечу.

Он пожимает плечами.

— Со мной что-то не так. Тебе придётся показать, в чём моя ошибка.

Когда он хватает меня за попу, я издаю писк.

— А шестой раз?

Джован бросает на меня надменный взгляд.

— Прямо сейчас.

Его слова заставляют меня замереть на месте.

— Ты…

Он поднимает бровь.

— Ты зачёл шестой раз ещё до того, как увидел меня голой?

Джован наклоняется и тянет зубами мою нижнюю губу. Я издаю стон, и он отступает.

— Я ошибся?

Я возмущенно фыркаю.

— Ты придаёшь новый смысл слову «самоуверенность».

Он толкает меня вперёд, удерживая мои бёдра.

— Ты воспользовалась мной, — рассуждает он. — Кажется справедливым, что я воспользуюсь тобой в ответ.

Мы ныряем в пещеру, и я иду в её дальний конец к тому месту, где мой рюкзак лежит рядом с рюкзаком Джована. Я рада, что не взяла его вчера с собой. Не хотелось бы потерять стрелу Кедрика и мои мечи. Поразмыслив, я засовываю стрелу в сапог. Она не лежала там уже несколько месяцев. Если убийца из Ире, оперение мне понадобится как доказательство. Нельзя её потерять.