НО! Чтобы узнать мужчину, достаточно отказать ему один раз, не нужно отказывать ему 90 раз подряд! Тут у кого угодно нервы сдадут. Особенно если ты всем своим видом показываешь, как сильно его хочешь, но каждый раз, как только он начинает стягивать с тебя юбку, восклицаешь: «Секс? Ты что, извращенец? Руки убрал от меня!» Тут даже сам Стив Харви бы не выдержал и сказал: «Знаешь что, Марина, иди-ка ты с такими театральными этюдами в ТЮЗ!»

Особенно этот пункт хорош для тех барышень, которые в сексе если не нулевые, то близкие к низкой отметке. Такие девушки понимают, что секс нужно отсрочить до того момента, когда мужчина влюбится. Тогда есть шанс, что он не заметит, каким стремным может быть секс. Ведь секс с любимой женщиной – это уже прекрасно! Это не выдержка из книги Стива Харви, это мои собственные мысли, которые крутились у меня в голове на первом курсе университета.

В свои 18 лет ничем особенным я в сексе похвастаться не могла: сисек у меня не было от рождения, умений что-то вытворять в постели – тоже. Минет я не умела, анальный я не хотела. Вагинальный секс в моем исполнении выглядел так: я лежу на спине и жду, когда все закончится. Про женские оргазмы во время секса я вообще не слыхала.

Естественно, когда за мной начал ухаживать курсант военного училища, я смекнула: если я ему сразу дам, он меня сразу же и бросит. Конечно, я надеялась, что курсанты приносят какую-то клятву, типа «не бросать сирых и убогих». Но, возможно, мой курсант никаких таких клятв не давал.

На тот момент в Челябинске не продавалась книга Стива Харви, да мне она и не была особо нужна. Я своим мозгом уже наметила хитроумный план отношений. План был гениален, как и все, что я придумываю. Мы с курсантом гуляем по всем паркам и кафе Челябинска, целуемся. Проходят недели, и он в меня постепенно влюбляется, потому что в одежде я красива, как пятая соната Бетховена. Потом он мне говорит свое «я тебя люблю». И только после того, как я основательно смогу убедиться, что он втрескался в меня по уши, я с ним пересплю. Конечно, он поймет, что секс со мной – унылая фигня и что помастурбировать в туалете военного училища и то веселее. Но к тому моменту он уже не сможет без меня, и мы будем жить счастливо время от времени. А потом поженимся. Конец.

Конец наступил намного раньше, чем я планировала. Через два месяца. Два месяца прошли, а курсант все не торопился влюбляться в меня насмерть. Наоборот, он стал реже мне звонить и целовались мы уже не на каждом свидании. А в последний раз, когда мы сидели во дворе на лавочке, я не выдержала накала страстей и спросила:

– Ты меня любишь?

– Ну, любовь – это что-то серьезное такое, – начал вдруг философствовать курсант, вместо того чтобы выдать простое и лаконичное «да». Или «так точно». Или чему их там в военном училище учат?

– Ну, мы же целуемся и встречаемся постоянно, – начала я склонять его к признанию.

– Не знаю… По сравнению с предыдущими моими отношениями у нас как-то все по-дружески с тобой… – начал закапывать себя он.

Ну какой по-дружески, думалось мне. Тут уже не особо пахнет дружбой. Тут больше уже враждой пахнуло. Но про его бывшие отношения узнать хотелось нереально. И одновременно страшно не хотелось ничего знать. Ощущения, как смотреть вниз с последнего этажа небоскреба: и страшно, и тянет туда смотреть.

– А расскажи про свои отношения, – осторожно начала раскорябывать его воспоминания.

– С Викой все получилось как-то быстро, я опомниться не успел, как втрескался по уши. Она старше меня была на два года… Первая меня поцеловала. На втором свидании был секс, я, казалось, оглох от кайфа… После этого я даже не смотрел на других девчонок, хотел предложение сделать и жить с ней до конца жизни, – разоткровенничался курсант. – А теперь она с другим.

Я сидела на лавке и слушала эти откровения. Шел 1998 год, тогда еще не существовало шоу «Мужское/Женское», поэтому такие интересные и душещипательные истории мне послушать было просто негде. Хорошо, что уже стемнело, думалось мне, и курсант не видит, как я с досадой поджала нижнюю губу. Стало обидно, что я не Вика и не умею заниматься сексом так, что курсанты глохнут. Мы с ним еще поговорили о чем-то неважном и неинтересном, и я пошла домой. Курсант проводил меня до дверей квартиры, и больше я его не видела. Возможно, он вернулся в свой Курган, и там встретил эту чертову Вику, и окончательно оглох.

Совет: если вы, как и я в 1998 году, не умеете заниматься сексом, сходите на курсы орального мастерства, дома наедине с самой собой поизучайте свое тело. Выясните, где и как вам приятно. Как-то качественно проведите эти 90 дней, пока ваш потенциальный муж маринуется без интима с вашей стороны. А потом, когда сами захотите этого (а не когда вам разрешит Стив Харви), проведите с мужчиной ночь так, чтоб он оглох, как этот мой курсант от своей Вики.

Итак, если вы планируете заниматься сексом на первом свидании, не надейтесь на большее. Секс, от которого вы оба ждете только взаимного удовольствия на одну ночь, – это тоже неплохая практика для взрослых людей. Главное, предохраняйтесь, чтобы наутро не пожалеть об этом сексе. Как не пожалеть, расскажу в соответствующей главе про случайный секс. Но если вы планируете с мужчиной отношения, подождите с сексом, сначала узнайте его получше. Может, в процессе разговора вскроется что-то такое, что напрочь отобьет у вас не только желание спать с ним, но даже и разговаривать.

Ну, во-первых, давайте не будем путать термины. Если ты целыми днями, как запечный таракан, сидишь дома, а из хобби у тебя только поесть доставку из «Вкусно и точка», ты не «хороший мужчина», ты «скучный мужчина».

И еще одно откровение. Нас, женщин, не привлекают мудаки. Мудаки нам не нравятся. Нам нравятся авантюрные и смелые мужчины, живущие яркой и насыщенной жизнью, сильные и уверенные в себе. Круто, если это все сочетается с верностью и адекватностью. Но чаще всего этот букет идет в совокупности с мудацким характером.

Объясню метафорически, чтобы поняли все: и мужчины, и женщины, и даже мудаки. Женщинам нравятся розы. Почти всем женщинам нравятся. Розы нравятся своей нежностью и пышностью, своим тонким ароматом и бархатистыми лепестками. Но у роз (большинства роз) есть шипы. Было бы нелепо возмущаться: «Что за тупые эти женщины, любят колючие цветы!» Мы не любим колючие цветы. Если вы нам принесете охапку чертополоха на годовщину, мы вас этой же охапкой и отхреначим. Нам нравятся не колючки. Но мы готовы смиряться с колючками ради обладания прекрасными розами.

Точно так же некоторые женщины смиряются с мудачеством своего мужчины, потому что эти издержки (как женщинам кажется) полностью оправданны. Они окупаются авантюризмом и жизненной энергией мудака.

Хуже, чем жить с унылым мужчиной, не может быть ничего. Сначала я хотела написать, что жизнь с алкашом или абьюзером может быть хуже, но задумалась. В сосуществовании с алкашом у женщины много проблем, но у нее есть вторичная выгода: она чувствует себя спасительницей. Без нее этот мужичонка совсем сопьется и подохнет в придорожной канаве. Все вокруг ее жалеют, а кто-то и восхищается ее силой. Она всеобщая страдалица и мать Тереза местного разлива. И женщины с синдромом Спасителя питаются этой энергией и вниманием со стороны друзей и близких. Да, дома плохо, зато вне дома ты героиня. Спойлер: никакая она не героиня, просто попала в созависимые отношения и не может слезть с крючка. Почему я пишу этот синдром через «и»? Потому что «спасатель» – это профессия, а «спаситель» – это состояние души и одновременно с этим диагноз.