– Мне нравится, как сейчас работает двигатель, – сказал Редвинг. – По крайней мере, я не просыпаюсь по ночам.
Карл просиял.
– Приятно слышать. К тому же это уменьшает структурные деформации. И вот я подумал – такая конфигурация полей остается неоптимальной в наших условиях. Нельзя ли еще улучшить ее?
Редвингу настойчиво захотелось потребовать от Карла, чтоб не тянул резину. Но он понимал, что с технологами такой подход бесполезен.
– Дай угадаю. Ты про Струю?
Карл явно упал духом.
– Откуда вы догадались?
– А какие еще источники остались в системе? – улыбнулся Редвинг. – Это должна была оказаться Струя. К тому же мы через нее уже пролетали. Веселая была поездочка!
Карла, видимо, удивлял энтузиазм Редвинга. Вел он себя подчеркнуто неформально, однако был консервативен до мозга костей. Если бы еще удалось сбалансировать его с другим типом личности, он оказался бы весьма полезен как бортовой офицер. Это задача как раз для капитана.
Капитан, а не лейтенанты-технологи, решает, когда отважиться на риск. Редвинг всегда считал, что, коли уж путешествию всей жизни суждено окончиться в братской могиле, пускай гибель не застанет их мирно спящими. Нет уж, они встретят крушение с отчаянной радостью, восклицая: Крутая была поездочка! Однако на озадаченном лице Карла он прочел мысли технолога. Карл явно считал капитана непоколебимо серьезным, безукоризненно собранным, неизменно уверенным человеком. Дикая, азартная сторона личности Редвинга ошеломила его.
– Ну, э-э, сэр… я вот что надумал. Ловушка сейчас перестроена таким образом, что подняться вверх по Струе так же удачно, как в первый раз, нам уже не удастся, и… – Карл замялся, будто собственная идея показалась ему чрезмерно рискованной. – Почему бы тогда не использовать «Искательницу солнц» как оружие?
Ах вот какая у него идея. И Редвинг уже догадывался, что предложит Карл. От одной мысли у него учащалось сердцебиение.
– Чтобы?..
– Позвольте мне направить корабль через Струю. Помните, что мы видели? Как менялась Зеркальная Зона, отображая женское лицо? Я был тогда снаружи с роботами, чинил страховочные конструкции воронки. Я видел это лицо прямо через забрало шлема. Невероятно! Это была Элизабет! Та, которую захватили вместе со всем отрядом. И она произносила слова!
Редвинг мягким жестом затормозил его. Карл понял намек.
– И даже это изменение – оно продлилось час, затем повторяясь ежедневно или около того… – даже оно повлияло на Струю. Я думаю, уменьшилось количество солнечного света, а может, зеркала заставили основание Струи зарябить. Значительное воздействие! Через пару дней я увидел маленькие плазменные отростки, отходившие от основания Струи, от звезды. Они разрастались, удаляясь от солнца.
– Мы все это заметили.
Хотя, по правде сказать, не слишком они и отличались от уже привычных глазу Редвинга возмущений струи – как узелки на нити. Его не переставало поражать зрелище сверкающей царапины на небесной тверди. Как она остается настолько устойчива?
Карл перегнулся через стол, глаза его засияли.
– Зеркала фокусируют отраженное излучение на этом пятне, поставляя достаточно энергии, чтобы поток плазмы оторвался от поверхности звезды. Кроме того, у основания Струи вокруг солнца вращаются какие-то станции. Наверняка они контролируют магнитные поля. Я полагаю, что именно эти станции отвечают за постоянство формы и конфайнмент Струи. А мы… – Карл победно улыбнулся, – могли бы показать им, что способны сделать со Струей!
Редвинг скептически фыркнул.
– И что мы способны?..
– Отклонить ее!
– И?..
– Мы можем добиться винтовой неустойчивости. Возмущения будут нарастать, распространяясь от основания Струи. Вспомните огнетушитель. Его нужно удерживать прямо, иначе он вырвется и станет плеваться, как рассерженная змея.
– И когда Струя ударит в Чашу…
– Я думаю, нам удастся раскачать винтовое возмущение так, что Струя станет извиваться в обе стороны. Когда она хлестнет по атмосферному барьеру – ну, по той пленке, что покрывает круговое сечение, – то прожжет его насквозь.
Редвинг молча глядел в сиявшее восторгом лицо Карла. Офицер предлагал нанести удар такой сокрушительной силы, о какой Редвинг прежде и помыслить не мог. Следует ли принять идею всерьез?
– А потом разовьется неустойчивость сосисочного типа – у нас иногда такие возникали в плазме, которую засасывает в ловушку через воронку, прежде чем она достигнет накопительных щитов и замедлится. Определенная область потока выпучивается. Например, под воздействием спонтанной турбулентности. На этом участке пузырь выталкивает магнитные поля наружу и продолжает разрастаться, как и в случае кинка. Образуется цилиндр высокоэнергетической плазмы в форме змеи, которая наелась яиц и свернулась клубком.
– И когда цилиндр станет достаточно толстым?..
– Он выжжет территорию вокруг Свища. Там Струя проходит ближе всего к Чаше. Думаю, что мы спалим все их контрольное оборудование. – Из Карла потоком лились слова. – Я изучал этот участок в телескопы. Вокруг Свища намотаны исполинские катушки. Готов побиться об заклад, что это магниты, удерживающие Струю в середине отверстия. Магнитное отталкивание.
Редвинг ужаснулся, но не позволил Карлу этого заметить.
– И мы способны это совершить, просто пролетев через Струю?
– Мы ее, пожалуй, должны раскачать. Я могу рассчитать траекторию: зигзаг по Струе вперед, зигзаг назад. Если все сделать своевременно, разовьется нужная неустойчивость.
– У основания Струи? У самой звезды?
– Жарковато будет, гарантирую.
Ну хоть что-то ты гарантируешь.
Как для человека, предлагающего уничтожить невообразимо огромный населенный объект, Карл казался поразительно равнодушным.
– «Искательница» не пострадает?
– Я могу настроить параметры ловушки, послать роботов к накопительным листам. Пускай посмотрят, что там надо пофиксить. – Карл гордо улыбался. – Я уже провел симуляцию полета «Искательницы солнц» через Струю. Основная трудность – миновать области магнитных напряжений почти у границы Струи. Как только мы прорвемся, остальное несложно. Ветер, так сказать, попутный. Расчеты по методу Монте-Карло[39] показывают, что мы не должны испытать слишком…
– Знал я статистика, который утонул в озере, где глубина в среднем не превышала пятидесяти сантиметров, – сухо усмехнулся Редвинг.
Карл пошел на попятный.
– О, мы могли бы сначала проверить, как ведет себя Струя, зацепить самый краешек…
– Мне бы хотелось увидеть детальный анализ проблемы, – сказал Редвинг, глядя на Карла глазами-щелочками. – Полностью задокументированный.
Надо позаботиться, чтобы, если эта безумная идея будет где-нибудь когда-нибудь применена, она оказалась задокументирована до последней десятичной точки. Редвинг понимал, как маловероятно, что при его жизни кто-то из вышестоящих с него за это спросит, но мало ли что… Пускай останется протокольная запись.
Карл кивнул. Они некоторое время обсуждали технические детали.
Потом офицер-технолог ушел. Тогда Редвинг поднялся и долго стоял, уставившись на стеноэкран. По стене проплывал бесконечный ландшафт, который он привык представлять «внизу». Хотя, конечно, «Искательница солнц» на самом деле вращалась не вокруг Чаши, а вокруг ее солнца.
Ураган переместился на побережье и принялся его терзать. Там, на берегу, кто-то страдает.
Он видел в Чаше тропические влажные пояса, унылые пустыни, густые зеленые леса, прекрасные луга и долины. Совсем как на родной планете. Здесь, правда, не было гор, достойных называться этим словом: возможно, от них отказались, потому что они создавали бы избыточную нагрузку на стенки. Но масштабы великолепия суши и океана… Никто из людей не смог бы себе их даже вообразить. А ведь чей-то разум спроектировал и воплотил их еще в далеком прошлом.
Всего более ужасала Редвинга не сама идея Карла, а то, с каким энтузиазмом, с какой лихорадочной веселостью описывал офицер свой план уничтожения атмосферного барьера. Это привело бы к огромным жертвам, возможно, даже разрушению самой Чаши. Редвинг видел, как работает кориолисова сила, и размышлял теперь, как здесь устроен глобальный круговорот воды. Вдруг он понял, что тратит время зря. Артефакт под ним – не шар, а чаша, и здесь лучшее земное образование не могло ему ничем помочь.
