— Мы как раз собирались пройти во врата, чтобы продолжить поиски тебя и Келли, ну и пропавших валар, пожалуй, тоже. Матушка и Арвен пришли попрощаться с нами и пожелать нам удачи, — закончил рассказ Элладан.
— Мы боялись, что ты снова где-то на два года застрял, — серьезно дополнила Арвен, мудро придав истории смысл.
— Ох, дети мои! — Элронд был очень тронут. Длины его рук, впрочем, хватило, чтобы обнять всех троих детей и жену с Келли. Наласкавшись и отблагодарив, он отстранился и дал задание сыновьям: — На одном из белых камней подле неких врат я оставил изображение головы ящера. Найдите этот рисунок, пожалуйста.
Близнецы, ни о чём не спрашивая, тут же ринулись на поиски врат с белыми скалами подле. Элронд посмотрел на Гарри и ласково сказал:
— Келли, это Арвен, сестра твоя.
— Ой! — Гарри с волнением воззрился на прекраснейшую в мире девушку. Обалдеть, это сестра! Она была до безумия похожа на Элронда — те же темные волосы и звездно-серые глаза. Серое с серебром дорожное платье нежно облегало её стройную фигуру. Плащ и сапожки довершали её наряд. Уловив перемену в настрое Келли, Арвен подняла руки и наконец-то приняла в свои объятия утраченного младшего брата.
— Папа, отец! Мы нашли рисунок на камне! — донеслись издали крики близнецов, заставив Гарри вздрогнуть и окончательно увериться в том, что эти взрослые парни — его старшие братья. Боялся он поверить в это до конца. Но теперь сомнений точно нет — у него большая семья.
Улыбнувшись, Арвен спустила Гарри наземь, и они все вместе неспешно двинулись к вратам, возле которых их поджидали сыновья Элронда. Северус, Верба и валар двинулись следом. Последние пошли на свой страх и риск, невзирая на то, что дома их дожидались разгневанные жены со скалками, образно говоря…
Подойдя к нужным вратам, Элронд собрал свое семейство перед собой и попросил у Северуса банку.
— Расколдуй его, молодой майа, я хочу, чтобы он своими ногами пошел навстречу своей судьбе, — высказав сей приговор, эльф спросил: — И ты точно сможешь уничтожить эти врата?
Северус закинул голову, обозревая убегающую в поднебесье гигантскую каменную дугу, отметил древность арки, её щербатость и зарощенность, и кивнул. Вытряхнул из стеклянного чулана гусеницу и произвел палочкой обратное заклинание.
Вид у Дамблдора был жалким. После того, как он бросил взгляд на камень, стал ещё жальче — в рисунке на камне угадывался тираннозавр…
— Иди, старик, вкуси все прелести «веселой жизни»! — кнутом стеганул безжалостный голос Элронда. — И лучше поторопись, моя жена скора на расправу.
Оглянувшись на Келебриан, Дамблдор увидел в её зеленых глазах медленно разгорающееся бешенство. Ой-ей… подхватив подол мантии, старик припустил к вратам. Между страшной эльфийской мегерой и неизвестностью, Дамблдор выбрал второе.
Часть 7. Друг, который ждал
Оглушительный треск сзади достиг ушей изгнанника. В страхе обернувшись, Дамблдор с отчаянием смотрел, как медленно, но непреклонно обрушивается древняя межмировая арка. Пошла поверху трещинами, дрогнула и распалась на различные куски-обломки вперемешку с пылью, отдаваясь гулом под ногами.
Всё, пути назад не осталось… Этот факт был настолько чудовищным и немыслимым, что Альбус не смог смириться с ним — вернулся и потерянно побрел среди обломков, в тщетном отчаянном стремлении найти, собрать все куски и отстроить арку заново. Обычная реакция каждого человека, оказавшегося в безвыходном положении. Да только инструкций не было, и ресурсов, особенно магических, чтобы поправить дело…
Были только груда камней, джунгли и одиночество. Пока, ибо, привлеченная шумом обвала, к бывшей арке сбегалась всякая мелкая живность, трескотней и гомоном привлекая зверушек покрупнее. Сначала слетелись птички и насекомые, приползли мураши и сколопендры. Потом гостя-иномирца окружила стайка зеленых стройных ящерок, так называемых падальщиков. Ну а затем, раздвигая пальмы и древовидные папоротники, на поляну вышагнули местные короли — завроподобные гиганты.
Их было двое: угольно-черная самка и дымчато-серый самец. Мордами и размерами как есть тираннозавры, но на том сходство с ними и заканчивалось, потому что в остальном они принадлежали к развитой и разумной расе и имели на лапах и ногах по пять пальцев. Язык у них был тоже свой, и английский лепет иностранца Альбуса, увы, не уразумели. Так что, обменявшись короткими рыкающими репликами, один из них — серый — нагнулся и подхватил когтями чужестранца, после чего выпрямился и, развернувшись, понес куда-то в очередную и теперь уж точно полную неизвестность.
***
Проводив глазами старика и подождав, когда уляжется пыль после обрушения арки, Гарри с любопытством осмотрелся, привеченный шумом крохотных крылышек — к ним со всех сторон слетывались малюсенькие яркие птички. Налетев скопом, они густым ковром облепили Элронда, Гарри и Северуса. Заметив, что Элронд стоит спокойно, раскинув руки, Северус тоже расслабился, сообразив, что они подверглись местному биоконтролю. Понял это и Гарри, правда, воспринял куда оптимистичней, с затаенным восторгом наблюдая, как пичуги склевывают с их одежды случайно затесавшихся насекомых. Вот найден и склеван из-под ворота мурашок, а вот птички выклевали из складок снейповой мантии цепкие семена какого-то сорного растения. В общем, со всех сторон обследовали и прочистили, как на австралийской таможне. Разве что в карантин не погнали… Элронд миролюбиво пояснил, ощущая юморной настрой спутников:
— Потерпите, недолго уж, они очень серьезные товарищи, за всё время пребывания здесь я несколько раз видел, как киринки препятствовали вторжению кого-то извне. И весьма успешно: стоит кому-то чужому просунуться из врат в наш мир, как тут же налётывают стаи киринок и странными своими голосами прогоняют пришельца прочь. Свист этих птичек настолько тих, что не улавливается человеческим ухом, только мы их слышим и то еле-еле… Зато для чужаков он довольно неприятен, ни один из них так и не смог пробиться сквозь звуковой заслон наших пернатых привратников.
— Ультразвуком отпугивают, наверное, — предположил Северус, заинтересовавшись данной особенностью птиц-эндемиков.
Пока Северус с Элрондом просвещались в теме орнитологии, Гарри с трепетом рассматривал маму, сестру и братьев, а поймав себя на том, что откровенно пялится, спохватывался и, отвернувшись, глазел на окрестности. Но даже странные и загадочные арки были не так интересны, и глаза Гарри раз за разом возвращались к родным, и снова у малыша перехватывало дыхание от невозможности случившегося: это же мама! И такая красивая! И сестра, и братья… Ко всем им Гарри льнул, ласкаясь, получая в ответ теплые улыбки и объятия с поцелуями.
К тому времени пернатые таможенники закончили с контролем, дали добро и улетели. Северус кинул на Элронда прощальный взгляд.
— Пора мне, наверное, домой… — с печальным вздохом и усилием сообщил он. Уходить отсюда ну вот нипочем не хотелось. Эльф легко уловил противоречивые метания гостя.
— А есть к кому возвращаться? — проницательно спросил Элронд, участливо беря Снейпа за плечо. — Знаешь что? — понизил он голос. — Оставайся с нами! Я буду рад назвать тебя своим сыном, Северус. Если ты не против…
И глазами своими звездными — прямо в душу: по-отечески с ласковой печалью, с таким всепрощением, что Северус аж потом покрылся, в страхе вспоминая — а можно ли отказать эльфу, и если да, то не нарушит ли он какой-то незыблемый эльфийский закон? А пока в голове метались перепуганные мысли, в душу пришло спокойное понимание — он не хочет отказывать Элронду. Ничто не держало его дома: мать умерла, когда Северусу было шестнадцать, отец ненадолго её пережил… В Хогвартс возвращаться тоже незачем теперь, особенно когда в школе не стало Дамблдора, с которым Снейпа связывали клятвы. Они спали сразу после того, как пала арка. На руках отныне не было сковывающих его обетов, он был свободен словно птица и мог лететь куда душа пожелает. Так почему бы не сюда?! Да ещё с таким… приглашением в семью!..
