— Мировая доля Автокомп-промышленности неуклонно снижается. Они это делают в ущерб себе, но они на это пошли. Лишь бы изменить ситуацию.

Да, мы знаем о этих диких законах, которые раньше запрещали продавать нефть выше 60 долларов, а сейчас запрещают ввозить товары сделанные Авткомпом. Знали и о бешеном противодействии Беккеру, но он в своих руках имел ВСЕ западные ресурсы, он мог пойти на диктатуру. И сейчас она уже вводилась. Они не могли противостоять нам в конкурентной борьбе, поэтому становились диктаторами, закрывали наши торговые пути силовыми методами.

Я удивлялся тому, как это мы еще с Бит-корпорацией успели «выстрелить» захватив 65% рынка?

— Наша доля уже чуть меньше 50%. — Сказал Эйт.

— Выключать вас — не вариант. Вы работаете не побоюсь сказать, идеально. С Беккером у нас высокотехнологическая схватка. У нас есть шанс на победу. Так что давайте не будем торопить события. Работаейте по максимуму.

— Я понял.

Шанс был. Все это прекрасно знали. Опрокинуть политически-олигархическую порочную систему, которая функционировала уже много веков возможность была. И наше начало это показало.

Дело в том, что я уже давно пришел к выводу, что Дэн, как и Рассадник в целом, а значит и Эйт, все наши роботы — это идеал, это само совершенство. Представьте, что у человека есть свой максимум, условимся, что в этом максимуме человек может все. Например имеющиеся в истории факты: Цутому Ямагути пережил два ядерных взрыва, девочка Мишель Франк находилась под водой 66 минут без кислорода и выжила. Рой Салливан пережил 7 ударов молнии… Тетя Клава приподымает трактор, чтобы вытащить из-под него задавленного мужчину. Люди, которые не спят, выдерживают лютый мороз, выживают в авариях с отрезанной головой… Примеров очень много. Не трудно заметить, что робот всем этим способностями обладает естественно, по факту своей природы. Еще большими способностями роботы обладают в обработке информации. Так вот, Дэн, в какой-то мере Эйт — это человеческий максимум, новая человеческая норма.

Не удивительно, что поняв это, Дэн позаботился о преображении своего владельца, кожаного мешка, то есть меня, который не дотягивал до максимума. И придумал для меня бессмерную жижу, которой и накачал, подняв мой уровень до всех этих чудес, творимых людьми в экстремальных ситуациях. Дождался нужного часа и преобразил меня…

Думая о всем этом, я конечно же понимал, что все это наши духовные возможности, которые заложил в нас Бог. Но в силу нехороших событий еще в раю мы лишились этих возможностей. Теперь они у нас появляются снова. А это говорит, что человечество или даже больше — все мироздание переходит на другой уровень.

Нет, тут еще конечно много сложностей. Например, если предположить, что все человечество вскоре станет такими сверхлюдьми, как мы — как представить себе преображение дочери Круза, которая до сих пор яростно требовала себе эвтаназии? Как наделять сверхисалами эту женщину? Что с ней будет? А мало что ли у нас преступников, бандитов, маньяков? Как все это делать? Да и про нас с Юрой сказать — мы явно не идеальные. Так что вопрос пока открытый, к чему это все нас ведет…

Ясно одно, все родственные линии Беккера приписывали себе почти божественные свойства ими не обладая. А тут надо же — появились мы. Сначала со своими роботами, которые тихонько распространились по всему миру. А потом и мы с Юркой.

И как теперь руководить планетой Беккеру, когда есть более способные особи? (То есть мы).

— Я знаю, что нам надо сделать прямо сейчас, пока у нас есть время нужно быстро снять фильмы, которые мы запланировали.

— «Автокомп»?

— Да, наш фильм.

Главное это сделать быстрее, чем нас переубивают.

Глава 21

Ионов.

Лето было все ближе. Мы готовились. Фильм про величайшее чудо на планете — об Автокомпе — продвигался. Погружаясь в тему, я и не догадывался, насколько огромен фронт работ связанных с реальным Авткомпом.

Ежедневно, ежеминутно на многочисленные станции прибывали поезда с сырьем, прилетали самолеты на аэродромы, нескончаемо шли фуры. Мамонт был как сердце подключенное к артериям. Работа не прекращалась на минуту. Все функции производства взяли на себя Автокомпы, а подача сырья выполнялась максимально автоматизированно. Такого города раньше в истории не существовало!

В один прекрасный день…

Я открыл глаза и увидел родителей. Я никогда не говорил, что они не любили меня. Любили, но каждый выражал это по-своему. Отец был сдержан, мама трепетала от того, что я в больнице был весь изувечен.

Я встрепенулся ото сна: что глобального произошло, что меня разбудили родители? Может я до сих пор в больнице? Нет, это моя комната в общаге. А как сюда попали мои родители? Как я сюда попал?

Я, конечно, заказал обзор «заднего вида». Тень работал как-то неповоротливо. И я понял, что я «взломан». Но он все-таки показал настоящую картинку. Родителей не было. Это были виртуальные фантомы. А я находился на площади влияния. Которая с сегодняшнего дня проходила прямо по нашей общаге. Ее смонтировали за ночь.

Мама запричитала вспоминая мои первые детские шаги. И я прямо удивился, насколько правдоподобно все это выглядело. Может быть «задний вид» тоже взломан? Может быть они все и вправду здесь?

Слова мамы ярко отзывались в сердце. И мои детские походы по лужам, льду, когда мы жили в Аэропорту. И моя юность, когда Челябинск для меня состоялся… Мамонт! Я успел полюбить этот город. Его суперсовременные дома и за старые районы. Для причитаний матери много тем найдется.

Алексей Петрович стоял за спинами родителей.

— Но ты же умер! — Изумился я, увидев его.

— Ну, как знать. Может и нет.

Ну вот теперь точно понятно, что они фантомы.

Родители тем временем вытаскивали из шкафа… кто бы мог подумать… шест с полукольцом — аппарат-подавитель моих способностей. И с доброй улыбкой протягивали мне:

— Ты же знаешь, что тебя необходимо приручить…

Меня аж передернуло.

Алексей Петрович тем временем по деловому принялся перечислять, что надо сделать, как будто он не видел ситуацию, которая ввела меня в ступор, не видел угрозу для меня:

— Рассчитать зарплату, поговорить со спонсорами, съездить на встречу… Тебя, кстати, президент ждет. Поговорить хочет. Хорошо ты еще неофициальную премию выписать, ты же знаешь, сколько чиновников мне пришлось обойти. Ты знаешь, сколько ресурсов потянул твой фильм, который ты сейчас развиваешь? Слишком много! Ты знаешь, что самое лучшее? Нужно его закрыть!

— Что закрыть?

— Твой кинопроект об Автокомпе.

— Фильм?

— Да, прекратить съемки.

— Еще чего!

Алексей Петрович вдруг странно распух. А я бы сказал исказился. На миллисекунду. Такое бывает с виртуальными персонажами.

— Пойдем, тебе говорю. Я тебе устрою презентацию! Мы посетим все твои любимые места.

Путешествие по моим местам — это конечно путешествие по моей душе. Сейчас перед глазами мелькнуло все, что было в моей жизни яркого. Как в кино. Очень мощная атака. Обычно такое бывает перед смертью. Что, уже пора?

Я как будто раздвоился. И хотя мое двойное сознание прилагалась одному и тому же месту, я испытывал диссонанс.

Ну да, я же примерно этим занимался — фабрикой чудес и грез. Формировал иную реальность. Конечно, этот псевдокуратор пришел ко мне, именно потому что я привык к регулярной творческой работе, можно сказать «витаю в облаках»… Нет, на такой наивняк я не клюну. Лицо «Алексея Петровича» посерело.

Надо покинуть площадь влияния. Нет, они не добьются моей смерти.

— Куда ты, сынок? Тебе всего то надо одеть этот ошейник. И все закончится, — забеспокоилась «мама».

— Я тебе собака что ли, мама?

Не обращая внимания на все эти персонажи я вышел в коридор общаги. Я шел не слушая причитания. Сосредоточенно спустился по лестнице.