Всё изменилось за доли секунд.

Саске открыл глаза и не увидел вокруг ничего, кроме едкой черноты. В этом месте, в которое он попал, не было направлений, не чувствовалось почвы под ногами, отсутствовало ощущение неба.

Учиха словно завис в бесконечном пространстве, из которого не было выхода.

Здесь время теряло счёт или застывало. Здесь тишина медленно сводила с ума. Здесь темень пространства заставляла верить в собственную слепоту и принимать в страдание вечное одиночество.

Неужели это всё, что видела Сакура под властью печатей?

И прежде чем Саске успел подумать об этом, он со злостью стиснул зубы и сощурился.

— Кто ты? — тонкий голосок вдруг стал для его слуха озарением, а для глаз, поглощённых тьмой, — светом.

Перед Учихой появилась Сакура. И она была такой, какой он видел её летней ночью после прогулки с Ино. Но это была одновременно и не та Сакура, которую он знал.

Девушка с замирающей робостью посмотрела на него, а в её глазах отразился страх. Сакура действительно боялась, и даже когда Саске рефлекторно дёрнул рукой, она быстро отступила, предусмотрительно сутулясь и группируясь, словно боясь получить удар.

— Сакура, — позвал Учиха, но в ответ получил озадаченный взгляд малахитовых глаз, которые были так ярки среди всей этой необъятной тьмы.

— Кто ты? — повторила свой вопрос она. — Почему ты зовешь меня этим странным словом?

Эти слова поразили Учиху, приводя его к неутешительной мысли, что вывести её из этого состояния будет труднее, чем думал не только он, но и те, кто сейчас надеялся на скорейшее выздоровление Харуно.

— Ты… — Саске запнулся на слове, понимая, что обращение к ней с употреблением «должна» может вызвать абсолютно непредвиденную реакцию и привести к неожиданным последствиям.

— Я, — произнесла Харуно и, подобно зверьку, сделала несколько шагов навстречу, — я никогда не видела здесь других существ…

Учиха впервые в жизни терялся в собственных мыслях и не знал, в какую сторону вести разговор и собственные действия. В голове прочно засело чёткое определение состояния Сакуры — полное непонимание собственной сущности. И это чертовски всё усложняло.

— Я покажу тебе тот мир, где ты сможешь познакомиться с другими, такими же, как ты, — произнёс Учиха, вызывая в девушке неприкрытый интерес.

— Почему? — спросила она. — Почему ты? И как это сделать?

Темнота между ними сгущалась, как только Сакура попыталась приблизиться вновь.

— Это было принято за меня, — коротко ответил Саске и сглотнул.

— Значит, ты не хотел сюда идти, — быстро вынесла вывод Сакура, чем снова создала огромную пропасть между собой и спасителем.

— Это не так, — Учиха понимал, что единственное средство переубедить девушку — это говорить то, что она хотела услышать. Проблемой оставалось лишь то, что эти слова были самыми трудными для Саске.

— Кто ты? — снова повторила Сакура. — И почему ты назвал меня?..

— Сакура, — закончил за неё Учиха, — это твоё имя.

— Имя? — Харуно вскинула брови. — Ты дал мне это имя?

— Нет, — вздохнул Саске, — тебе его дали твои родители. Они ждут тебя вместе с друзьями.

— Друзьями? — Сакура склонила голову набок. — А ты мне друг? А может, враг? Почему я должна тебе верить? Ты неохотно отвечаешь, а твоя энергия колыхается, как… как… огонь на ветру.

— Это не так, — снова напомнил Учиха, — ты права, я не могу заставить тебя поверить мне.

— Ты назвал меня Сакурой, — произнесла девушка, — так кто ты? У тебя ведь тоже есть… имя?

— Саске, — назвался он, наблюдая за тем, как Сакура всё же приближалась.

— Саске, — повторила она, — нет, — покрутила она головой, — я не помню себя с таким именем, и я не знаю тебя.

— У тебя есть возможность это исправить, если ты пойдёшь со мной, — спохватился Учиха, еле заметно дёрнувшись вперёд.

Чернота с каждой минутой становилась привычней, и он начал чувствовать, что это пространство воздействовало и на него.

— Почему ты хочешь мне… помочь? — спросила Сакура. — Почему я должна пойти с тобой, когда ты продолжаешь игнорировать мои вопросы и отвечаешь только на те, что удобны тебе?

— Некоторые вещи ты должна понять сама, — с каким-то непонятным наставлением ответил он.

— Ты был мне другом там, куда хочешь отвести? — снова спросила Харуно, выжидая реакции Саске.

— А ты не чувствуешь этого?

— Я не чувствую ничего, — с фальшивой улыбкой ответила Харуно. — И сколько я себя помню, я была тут, и не нашлось никого, кто бы мне помог и дал понять, кто я.

— Я покажу тебе, — произнёс Саске, медленно протягивая руку.

— Ты… — как под гипнозом произнесла Сакура. — Твой голос…

Учиха даже затаил дыхание, на секунду ощутив холодную энергию Харуно в этой бесконечной чёрной дыре. Было ли это хорошим знаком, он не знал, но понимал, что следовало поторопиться: как бы пространство вокруг ни было похоже на существующее измерение, оно вынуждало использовать огромное количество чакры.

Сакура так и не договорила, резко оборачиваясь, будто желая раствориться в этой съедающей бесконечности.

— Ты любишь меня так же, как и тогда, Сакура?

Вопрос повис в воздухе, заставив девушку резко остановиться и прислушаться к сердцебиению. Слова в сознании Сакуры будто пробили крепкую стену, оставляя главную цель без защиты.

Сакура не понимала, почему Саске спрашивал её об этом. Она не знала, что он имел в виду и какой смысл вкладывал в сказанное. Но одно осознала точно — вероятно, именно это странное чувство он испытывал, когда не мог ответить на её вопросы.

Харуно хотела развернуться, но стоило ей лишь повести плечом, как она ощутила постороннее тепло совсем близко к телу. И это приятное чувство вызвало ранее никогда не ощутимый отклик.

— Что значат эти слова? — спросила она, боясь вновь посмотреть на Учиху. — Почему ты спрашиваешь меня о чувствах, которые я никогда не испытывала?

— А какой бы смысл в них вложила ты? — голос Саске раздался близко с ухом, но гораздо выше. Однако и таким образом он вызвал дрожь по всему телу, чем заставил испытать Сакуру ранее незнакомые эмоции.

— Я бы, — взгляд зелёных глаз тут же забегал, и девушка заметно занервничала. — Я бы… спросила: любишь ли ты меня?

Она сглотнула и замерла, будто боялась в ответ ощутить боль, которая в её представлении приравнивалась к этому бесконечному чёрному пространству.

Учиха молчал. К великому сожалению и назло всем страхам, сковывающим девичье сердце, Саске молчал. Но не было никаких гарантий, что он не мог испытывать то же. Ведь под гнётом чёрствой пустоты этого бесплотного измерения энергетика обоих вдруг стала излучать одно и то же сияние. И оно медленно озаряло пространство.

Глаза вдруг начало пощипывать от набегающих слёз, и Сакура удивлялась этой способности — раньше она никогда не плакала.

— Кажется, ты ответила на все свои вопросы, — спокойно произнёс Учиха, чувствуя, как Харуно подрагивала и тихо всхлипывала.

Она всё ещё стояла к нему спиной и боялась развернуться, пока не увидела протянутую руку с правого плеча. Сакура медленно повернула голову по этому направлению и поджала губы — желание сжать его широкую ладонь вдруг стало до ломоты в костях болезненным.

Сакура не понимала почему, но ритм сердца был гораздо быстрее мыслей.

И прежде чем Харуно успела глубоко вздохнуть, она прикоснулась тонкими пальцами тёплой ладони Саске и провалилась в пустоту.

***

Учиха понял, что воздух родного мира оказался гораздо тяжелее, чем в том сотканном из страхов измерении. Надобность отдышаться и удостовериться, всё ли у него вышло, срабатывала куда быстрее потусторонних мыслей. Но на глаза будто легла пелена, мгновенно дезориентируя.

Лишь сработавшая аппаратура дала понять Саске быстрым писком, что влияние на Сакуру было оказано. Но как только Учиха смог увидеть, что именно показывали приборы и как его вмешательство отразилось на Харуно, это заставило его довольно громко позвать: