– С ума свинтились, суки рваные? Я откуда знаю?! Жена я ему, что ли? Докладывает он мне, что ли?! Нету его у меня, нету, и все! Уйдитя-я-я-я!!!

– Заткнись! – прошипел цыган, отшвыривая ее к стене. Она стукнулась затылком, сморщилась, затихла. Цыгане рассыпались по дому, до Марго донеслись грохот переворачиваемой мебели, треск дверей, звон стекла. «Ищите, гады, ищите...» – невольно усмехнулась она.

– Что ты улыбаешься? – сквозь зубы спросил цыган. Он сидел рядом с Марго на полу и подозрительно всматривался в ее лицо.

– Сбрендил?! – рявкнула она. – Скажи своим гаврикам, чтоб хату не громили. Я – женщина одинокая, заступиться некому...

– Скажешь, где Король – уйдем.

– Да почем я знаю? – Марго окончательно взяла себя в руки. – Он, если хочешь знать, в Бадахшане второй месяц.

– Нет его там! – вспылил цыган. – Здесь он!

– Где – здесь? – ехидно спросила Марго. – В моих лифчиках искали?

Тут же она получила пощечину, от которой опрокинулась на пол.

– Говори – где Король?!

– Да пошел ты!.. – выпалила женщина. – Не знаю! Он мне самой нужен! Ищите в городе, в порту!

Вернулись остальные, и вся четверка принялась яростно спорить. В потоке гортанной речи Марго не понимала ни слова и молилась только об одном: чтобы цыгане не остались здесь дожидаться Короля. Позвонить в бордель – не до реверансов теперь... Сказать им с Зямкой, чтоб не высовывались, там искать не будут... Господи, пронеси...

Наконец цыгане что-то решили и, продолжая сердито переговариваться, вышли в прихожую. Старший задержался. Наклонившись к Марго, сказал:

– Передай Королю – Белаш ищет его. Передай – под землей найдет. Не забудь – Белаш.

Его ровный голос неожиданно успокоил Марго. Она по-деловому кивнула:

– Не дрейфь – запомню.

– Дверь закрой за нами.

Как автомат, она вышла за цыганом в прихожую, проследила за тем, как незваные гости исчезают в предрассветной темноте, захлопнула дверь. И кинулась к телефону.

Зеленые волны тихо шипели, перекатываясь через гальку. Отползая, они оставляли на блестящем песке пучки водорослей, серую ноздреватую пену и медуз, тающих под слабыми лучами вечернего солнца. Одна из них, синяя, большая, беспомощно распласталась на гальке прямо перед лицом Короля. Он подтолкнул ее к воде, и набежавшая волна с шелестом накрыла ее. Король перевернулся на спину, закрыл глаза. Пляж был почти пуст. Раскалившийся за день воздух остывал, море успокаивалось и покрывалось розовой закатной пленкой.

В двух шагах от Короля, поджав под себя ноги, сидит Али с обычной свирепой миной на рябой физиономии. Али – человек Таракана. Ждет хозяина, который должен появиться с минуты на минуту. Рядом на песке расположились Зямка Лягушонок и его дружок Голубь, у которых идет вялая игра в покер. Голубю лет двадцать, его темные курчавые волосы еще не высохли после купания. С загорелого лица скучающе глядят в карты зеленые, наглые, как у уличной девки, глаза. Блефует Голубь художественно, вскоре выигрывает и, подтянув к себе банк, растягивается на песке. Зямка расстроенно вздыхает, вертится, безуспешно пытается привлечь к игре Али, приставать к Королю не решается и наконец не выдерживает:

– Гришка! Ну, пойдем хоть лярвочек поищем! Вон те, с дома отдыха, по-моему, сюда глядят...

– Отмерзни, – следует мрачная отповедь.

– Ну вот, здрасьте! Что с тебя еще дождешься... Лежит ведь вот такая гидра и думает за кореша всяку гадость... Ладно, как свалю с Одессы навечно – полезешь тогда на стену, да поздно будет.

– Это куда? – с надеждой осведомляется Голубь. – В Москву?

– Фуй, надо больно... Умные люди в Израиль едут, в Нью-Йорки всякие...

– Своих жидов там мало?

– А вот щас я кой-кому промеж рог закатаю! – вскидывается Зямка. – Черносотенец вонючий! Из-за таких, как ты, моя мамочка от папаши ушла! Вышла за кацапа, фамилию его мне навесила, чтоб тут полегче было – и в Хайфу! У меня уже четыре вызова от нее валяется! А я все на твою морду каждый божий день любуюсь!

– Ой, да едь ты куда хочешь... – морщится Голубь. – Одесса вздохнет спокойно. Чего дожидаешься – не пойму.

– Бабка... – вздыхает Лягушонок. – Ее с этой Маразлиевки засранной никакой погром не снимет. Родилась она здесь, видите ли. Так теперь, кровь из носу, здесь и сдохнуть нужно...

Король вполуха слушал препирательства двух дружков. Монотонное шипение волн усыпляло, он уже начал было дремать и поэтому вежливое прикосновение Зямки воспринял без восторга. Оказалось, что пришла Марго в сопровождении злого, как черт, Таракана. На ней было что-то сине-зеленое, полупрозрачное, разлетающееся от легкого ветерка, рыжие волосы подняты в высокий узел. Близлежащие особи мужского пола сразу оживились. Король был вынужден встать, отогнать распрыгавшегося вокруг Марго Лягушонка и по-семейному поцеловать чем-то рассерженную подружку. Марго резко отстранилась, стянула через голову платье и пошла к воде. Король растерянно посмотрел ей вслед.

Неподалеку Таракан тихо втолковывал что-то Али. Выслушав, тот кивнул, тяжело поднялся и потопал по песку к выходу с пляжа. Проводив его взглядом, Король задумчиво почесал синий якорь на плече.

– Зачем ты Марго сюда притащил?

– Я притащил?! – рявкнул Таракан так, что с песка испуганно сорвалась большая чайка. – Сама явилась с соплями до колен! Вопит, как гудок портовый, и тебя требует! Ты знаешь, что она все заведение у тети Кати на уши подняла? Примчалась на тачке в пять утра и: «Где Король»? Хорошо, что вы уже оттуда ноги сделали... Мало бы не показалось.

– Ладно. Не из-за нее же ты приперся. Что случилось?

Таракан вздыхает. Ерошит ладонью выгоревшие волосы.

– Белаш товара не получил, вот что. Люди из Москвы звонили. Тебя уже ищут. Курванулся наш Граф.

Король снова растягивается на гальке. Несколько минут лежит неподвижно, глядя в блекнущее небо. Затем, не отвечая на настороженный взгляд Таракана, встает и идет к волнам.

В ста метрах от берега в толще воды чернел волнорез. Марго сидела на нем, повернувшись лицом к открытому морю. Ветер ожесточенно трепал выбившиеся из узла пряди ее волос. Рассекая саженками теплую воду, Король приближался к этому рыжему костерку. Подхватившая его волна с шипением ударилась о бугристый бок волнореза. Король нащупал его осклизлый от водорослей и мелких ракушек край, подтянулся на руках и уселся рядом с Марго.

– Что за шухер без облавы?

– Где ты был? – сухо спросила она.

– В Бадахшане, – не очень уверенно сказал он. – Утром прилетели, а потом...

– Ладно, не ври. – Марго свесилась с волнореза, рассматривая что-то под водой. Затем соскользнула прямо под гребень набежавшей волны. Король видел, как она ныряет, сильными гребками толкая себя все глубже. Волосы Марго встали столбом, как куст водорослей, загорелая кожа казалась в морской воде голубоватой. Король наблюдал за ней с растущей тревогой. В тот момент, когда он уже был готов прыгнуть следом, Марго подхватила что-то со дна, вытянулась в стрелку и пробкой выскочила на поверхность. Король протянул руку, помог ей взобраться на волнорез.

– С ума сошла, мать? Тут метров восемь...

– Смотри. – Марго внимательно разглядывала круглую розовую раковину. – Здоровая. Давно таких не видела.

С минуту они оба молчали. Король следил за садящимся в море солнцем, Марго вертела в пальцах раковину.

– Откуда у тебя эта мода – по блядям шляться? Предупреждал бы хоть, ей-богу... Эта прошмандовка Нанка еще неделю назад с триппером бегала.

Король не ответил. Марго швырнула раковину в воду и перешла к главному:

– У меня цыгане были ночью. Все вверх дном перевернули. Меня чуть не задушили – где Король, где Король... Сказали, что от Белаша. Так что слава богу, что ты к тете Кате забурился. Я сразу туда позвонила, потом поехала, но вы с Зямкой смылись уже. Тетя Катя, бедная, испугалась, решила, что я тебе морду бить явилась... вот потеха! Во что ты опять со своим цыганьем влез?