– Зачем его предупреждать? Ведь он же союзник сэра Фергуса.

– Ничего подобного. Никакой он ему не союзник. Макайвор – себе на уме и всегда блюдет свои собственные интересы. Как я сказал, он неплохой человек. И ему прекрасно известно, что если Артан пострадает, то это будет чревато для него большими неприятностями. Но и я знаю: если пострадает Макайвор – мне придется за это ответить, пусть даже он выступил против меня и сам во всем виноват. – Ангус пожал плечами. – Впрочем, довольно об этом. Я прекрасно знаю, что Макайвор далеко не дурак. Думаю, он быстро смекнет, к чему дело идет, и незаметно исчезнет или по крайней мере заставит своих людей выйти из игры. А теперь, милая, иди вместе с Кривой Кошкой в спальню и готовься к предстоящему спектаклю.

Морщась от боли, Артан повернулся, стараясь лечь поудобнее. Понадобилось несколько крепких молодцов, чтобы его одолеть. У него было несколько ран, из которых непрерывно сочилась кровь, и силы постепенно оставляли его. Если в ближайшее время раны никто не перевяжет, он потеряет сознание, а потом умрет от потери крови.

Артана связали и привязали к колышку – так же как когда-то Сесилию. И только после этого сэр Фергус осмелился наброситься на него. Негодяй не забил его до смерти только благодаря своевременному вмешательству лэрда Макайвора.

Когда сэр Фергус и лэрд Макайвор вошли в палатку, у пленника хватило сил только на то, чтобы молча посмотреть на сэра Фергуса. Написанное на лице Макайвора отвращение внушало Артану некоторую надежду. Хотя этот человек и пытался прибрать к рукам Гласкриг, он все же сохранил остатки чести. Сэр Фергус слишком уж высокомерно обращался со своим союзником-горцем, что, очевидно, пришлось Макайвору не по душе. Разумеется, это не означало, что горец вызволит Артана, но сэр Фергус больше не посмеет избивать связанного пленника.

– Так вы собираетесь выполнить то, что обещали? – спросил Макайвор, повернувшись к сэру Фергусу.

– Я же дал слово, верно? – ответил тот, нахмурившись.

Макайвор сплюнул Фергусу под ноги:

– Вот чего стоит ваше слово, понятно? А впрочем, оно даже и плевка моего не стоит. Вы много чего утаили от нас во всей этой истории. Беглянка, оказывается, вовсе не такая, какой вы ее описывали. Когда девушка появилась на стенах крепости, я подумал, что вижу ангела. А потом вспомнил, что Мойра Макрейс вышла когда-то замуж за чужака – шотландца с равнины, воспитанного и ученого молодого человека. Значит, эта девушка приходится племянницей Ангусу.

– И еще она помолвлена со мной!

– А старик Ангус подписал разрешение на ее брак? По крайней мере, ему сообщили о том, что его племянницу решили выдать за вас? Едва ли.

– Все это не имеет никакого значения. Ее опекуны отдали мне свою воспитанницу. Они родственники ее отца. Так пожелал отец девушки, и его воля важнее, чем желания какого-то лэрда из горной Шотландии.

– Ангус – ее дядя. Я точно это знаю. А с опекунами с равнины я не знаком. И их обещание отдать девушку вам вовсе не означает, что отец девушки согласился бы, чтобы вы женились на ней. Да и откуда мне знать, невеста она вам или нет? У меня есть только ваше слово. – Макайвор произнес это так, что стало ясно: слово сэра Фергуса для него совершенно ничего не значит.

– Только что она сама все признала. И вы это слышали собственными ушами.

– Я услышал собственными ушами и другое: она сказала, что отреклась от своих обещаний по причинам, которые показались мне весьма разумными.

– Например, по той причине, что стала моей женой, – сквозь зубы проговорил Артан.

Сэр Фергус побагровел и с силой ударил молодого горца ногой. Но Макайвор в тот же миг выхватил меч и приставил его к горлу сэра Фергуса.

– Черт возьми, что выделаете?! – завизжал сэр Фергус. – Мы же с вами союзники!

– К моему величайшему сожалению, это правда. Я дал вам слово и сдержу его. Но я не допущу, чтобы били раненого пленника, к тому же связанного. Имейте в виду, этот человек – родственник сэра Ангуса, и он является его наследником, будущим лэрдом Гласкрига. Но вы – с равнины, и едва ли это что-нибудь значит для вас. К тому же этот человек принадлежит к роду Мюрреев. И если он пострадает, то я навлеку на свою голову гнев всего их клана, а также гнев их союзников.

Сэр Фергус гневно сверкнул глазами и, подойдя к столику, налил себе вина. Сделав глоток, проговорил:

– В таком случае вам больше нет необходимости здесь оставаться, сэр. Поверьте, я и пальцем не трону этого человека. Более того, он скоро исчезнет отсюда. Как только Сесилия будет у нас, мы отправим его обратно в Гласкриг. А я заберу Сесилию в Данбарн и там женюсь на ней.

Лэрд Макайвор нахмурился:

– Как вы можете на ней жениться? Ведь она уже замужем за сэром Артаном.

– Он похитил ее, а их брак недействительный, так как не был освящен церковью. Им можно с легкостью пренебречь.

– И пренебречь также осуществлением брачных отношений? Ведь мы с Сесилией делили супружеское ложе, – с усмешкой проговорил Артан. – Не так-то просто будет этим пренебречь. Вполне вероятно, она уже носит в чреве моего ребенка.

– Вам, молодой человек, я посоветовал бы быть сдержаннее в своих высказываниях, – пробормотал лэрд Макайвор.

– Носит она вашего ребенка или нет – мне совершенно безразлично, – заявил сэр Фергус, побагровев от злости.

Артан тут же вспомнил о замысле сэра Фергуса, вспомнил о том, что негодяй собирался убить Сесилию и завладеть ее имуществом. «Но неужели Ангус так просто отдаст свою племянницу этому презренному шотландцу с равнины? – думал молодой горец. – Неужели отдаст ее после того, как узнал обо всех злодеяниях этого человека? Нет, не может такого быть». Артан был уверен, что Ангус так просто не отдаст Сесилию. Но сэр Фергус, похоже, нисколько не сомневается в том, что Сесилия скоро появится во вражеском лагере. И. это могло означать только одно: старина Ангус что-то задумал.

Бросив взгляд на лэрда Макайвора, Артан спросил себя: «А нельзя ли как-то воспользоваться тем обстоятельством, что старый горец не доверяет сэру Фергусу и испытывает к нему неприязнь?» Вероятно, следовало сделать так, чтобы Макайвор почувствовал отвращение к своему союзнику, чтобы начал жалеть о том, что с ним связался. Тогда он оставит сэра Фергуса и уведет свое войско. Судя по всему, Макайвор уже разочаровался в своем новом приятеле, однако считал, что должен сдержать свое слово. К тому же он по-прежнему желал добиться своего и заполучить Гласкриг. А может, попытаться как-то повлиять на Макайвора? Если он все-таки отречется от сэра Фергуса, это поможет Ангусу осуществить свой план, каким бы он ни был.

– Да, разумеется, вам безразлично, – пробормотал Артан. – Ведь я не забыл, в чем состоял ваш замысел. Сесилия должна была прожить с вами всего несколько месяцев, пока не надоест. А потом вы собирались избавиться от нее и завладеть ее наследством – весьма внушительным. Скажите, а сколько месяцев жизни вы отпустили сэру Эдмунду и леди Анабелле? Ведь вы собирались завладеть и Данбарном, не так ли?

– Это бред! – воскликнул сэр Фергус. Затем изобразил улыбку и, глядя на лэрда Макайвора, проговорил: – Он способен выдумать сейчас что угодно – только бы оставить себе обещанную мне женщину и ее наследство.

– Насколько я вижу, вы тоже не прочь завладеть приданым девушки, – процедил сквозь зубы Макайвор. – Иначе для чего же вам предпринимать такие усилия, чтобы вернуть себе женщину, которая вас не любит?

– Конечно, ее приданое играет определенную роль, Но вы же сами видели Сесилию. Кто по собственной воле откажется от такой красотки?

Макайвор молча пожал плечами, затем подошел к столу, у которого стоял сэр Фергус, налил себе вина и внимательно посмотрел на своего союзника. Было заметно, что под его пристальным взглядом сэру Фергусу стало не по себе. В этом взгляде Артан увидел явную неприязнь, и это внушало надежду. Казалось, что сэр Фергус вот-вот потеряет своего союзника. Но Макайвор по-прежнему не уходил, и оставалось только ждать, когда он решится на это.