– Попозже, мой мальчик. Еще будет время поговорить.

– Нет, это срочно. Мне действительно нужно с тобой потолковать. Разговор очень серьезный, и его нельзя откладывать.

– Кажется, я догадался, что ты хочешь мне сообщить. Наверное, вы с Сесилией собираетесь пожениться. – Ангус похлопал молодого человека по спине и подмигнул племяннице.

Собравшись с духом, Артан заявил:

– Мы уже поженились. Несколько дней назад мы совершили традиционный обряд, то есть без священника. А теперь мы можем с тобой поговорить наедине минутку-другую?

Ангус расплылся в улыбке:

– Нет никакой нужды таиться. В традиционном венчании нет ничего постыдного. Но я позабочусь о том, чтобы все было честь по чести, и чтобы священник совершил церковный обряд. Все-таки вступает в законный брак не кто-нибудь, а мой наследник!

Сесилия нахмурилась:

– Но, дядюшка… Твой наследник – Малькольм. А я замужем за Артаном.

– Разумеется, за Артаном. За кем же еще? Я все понимаю, малышка. И раз вы поженились, то теперь мой наследник Артан. Мы с ним так договорились. Перед тем как он поехал за тобой в Данбарн. Теперь Малькольм не будет моим наследником. – Довольный положением вещей, Ангус потирал руки. – Ох, дети мои, теперь-то мне можно умереть спокойно. Теперь я знаю, что мое место займет достойный человек – добрый и сильный. Уж при нем-то Гласкриг непременно будет расцветать! Когда Артан станет здесь лэрдом, никто не посмеет сунуть сюда нос! И очень хорошо, что в ваших детях будет больше крови Макрейсов, чем в потомстве Малькольма. – Ангус вдруг нахмурился. – Что с тобой, милая? Да на тебе просто лица нет!

– Разве? – пробормотала Сесилия. Слова Ангуса ошеломили ее, и ей казалось, что ее сердце вот-вот разорвется. Сделав над собой усилие, Сесилия повернулась и пристально посмотрела на своего мужа, на своего возлюбленного – на предателя Артана.

Увидев боль в глазах жены, тот спешно проговорил:

– Успокойся, Сайл, я тебе сейчас все объясню.

– Объяснишь? Что ты можешь мне объяснить? Вы договорились с дядюшкой, что ты женишься на мне для того, чтобы он назначил тебя своим наследником, не так ли?

Артан понял, что надо побыстрее успокоить Сесилию. То есть должен был изречь что-то мудрое, что-то очень значительное, но при этом ни в коем случае не лгать. Но в голову ничего не приходило, и он выдавил из себя лишь хриплое «да».

Сесилия даже представить не могла, что кто-то может обидеть ее так сильно, как обидел сейчас Артан. И вместе с тем она не очень удивилась, обнаружив, что ее муж оказался совсем не таким, каким казался. Слишком уж хорошо у них с Артаном все складывалось… Да, слишком уж хорошо, а в жизни так не бывает. После долгого и мучительного молчания она с горечью в голосе спросила:

– И когда же ты собирался сообщить об этом мне?

– Когда мы покинули Данбарн, я только и думал об этом – пытался выбрать подходящий момент и найти нужные слова. Но у меня язык не поворачивался сказать…

– Что ж, ясно. Наверное, не так-то легко заявить девушке напрямик: «Выходи за меня, пожалуйста, замуж, потому что мне ужасно хочется стать настоящим лэрдом!»

– Все совсем не так…

– Не так? Все это время ты лгал мне!

– Я не лгал.

– Разве?

– Просто… не сказал тебе всей правды… – Увидев, что глаза Сесилии сверкнули гневом, Артан понял: его слова звучали совершенно неубедительно. Впрочем, он и сам это понимал.

Тут Сесилия шагнула к нему и тихо проговорила:

– Иногда, сэр Артан, это одно и то же. Не говорить всей правды – все равно что лгать. – Сказав это, она отвернулась от мужа и начала подниматься по ступенькам; и ей казалось, что она взбирается на крутую гору. – С вашего разрешения я пойду в мою комнату, чтобы принять ванну и отдохнуть, – добавила Сесилия, оглянувшись (ударение на слове «моя» резануло Артана по сердцу).

– Я присоединюсь к тебе позже.

– Нет. Если ты все еще желаешь стать лэрдом.

– Не волнуйся. Мне кажется, твоя молодая женушка стращает тебя, – проговорил Ангус, натянуто улыбаясь.

– Да, конечно, – кивнул Артан. Тяжело вздохнув, он сказал: – Нам с тобой нужно подняться в комнату в верхнем этаже и потолковать с глазу на глаз. Мне надо многое тебе рассказать.

– Разве ты сейчас не догонишь свою жену и не успокоишь ее?

– Ей требуется время, чтобы остыть.

Лишь спустя несколько часов Артан решился пойти в свою спальню, которую Сесилия во всеуслышание объявила «своей комнатой». К счастью, она не заперлась от него, и он, осторожно приоткрыв дверь, окликнул жену. В тот же миг в него полетел кувшин с водой, от которого он, пригнувшись, едва успел увернуться. Кувшин ударился о дверь и разбился вдребезги, а вода пролилась на голову Артана. Молодой человек поспешно ретировался; теперь у него уже не было сомнений в том, что ему придется провести эту ночь одному. Впрочем, ничего страшного. Возможно, ночь, проведенная в одиночестве, пойдет жене на пользу.

Сесилия невидящим взглядом уставилась на дверь – туда, где только что стоял ее лживый, подлый, недостойный супруг. Несколько часов она провела наедине со своими грустными мыслями и выплакала все слезы. А теперь ее переполняла злость – на Артана и на саму себя. Как могла она оказаться такой глупой?! Как могла подумать, что нужна Артану?! И как ей могло прийти в голову, что он женится на ней ради нее самой, а не ради корысти?! Ведь все это время он мечтал только об одном – стать лэрдом Гласкрига. Она больше не желает его видеть. И уж тем более – говорить с ним! Уж ей-то прекрасно известно, какой он мастер уговаривать. Как же быстро ему всегда удавалось склонить ее на свою сторону! Но теперь она стала умнее и больше не поддастся на его уговоры. Только надо не видеть его какое-то время, чтобы залечить душевные раны. Нужно собраться с силами, чтобы его слова и поцелуи не имели над ней прежней власти. Да, ей понадобится время, чтобы сковать свое разбитое сердце толстым слоем льда.

– Напрасно ты не рассказал ей всю правду о нашем договоре.

– Да, знаю! – Артан метнул гневный взгляд на Ангуса, восседавшего во главе стола в кресле лэрда. Сэр Ангус не очень-то походил на человека, который несколько недель назад заявлял, что находится одной ногой в могиле.

– Никак не могу взять в толк, почему Сесилия так расстроилась, – пробормотал Беннет, намазывая медом ломоть хлеба. – Другая бы на ее месте обрадовалась, что может принести мужу такое богатое приданое.

– Я тоже так думаю, – сказал Артан. – Но Сесилия, к сожалению, думает иначе, и у меня давно уже появилось предчувствие, что она воспримет все это чрезвычайно болезненно. Поэтому мне следовало откровенно рассказать ей об этой сделке с Ангусом. Да, следовало рассказать сразу после того, как мы покинули Данбарн.

«Вот уже два дня она не пускает меня в спальню», – со вздохом подумал Артан. В первый вечер, когда он попытался войти в спальню и поговорить с ней, она запустила в него кувшином с водой, и он решил, что лучше отступить. Вчера вечером он снова попытался наладить отношения, но жена швырнула в него камень, и ему, к стыду своему, опять пришлось спасаться бегством, так как у него имелись подозрения, что Сесилия заранее подготовилась к встрече с вероломным мужем и запаслась целой грудой камней. Артан по-прежнему надеялся, что жена успокоится, но никак не мог решиться зайти к ней.

– Может, ты сам поговоришь с ней? – сказал он, повернувшись к Ангусу, в очередной раз наполнявшему свою тарелку (аппетиту «умирающего» можно было только позавидовать). – Замолвил бы за меня словечко, прежде чем отправляться на свое так называемое смертное ложе. – Артан и его кузен Беннет едва удержались от смеха, увидев, какое виноватое выражение появилось на лице сэра Ангуса.

– Ты так долго отсутствовал, что мне хватило времени, чтобы исцелиться и набраться сил, – пробормотал Ангус, опуская глаза.

– Да, разумеется. Так как же? Ведь ты очень хотел, чтобы мы с твоей племянницей поженились, верно? И раз уж все неприятности из-за этой дурацкой сделки, то почему бы тебе не поговорить с Сесилией?