Тут Вася вдруг зевнул, чем меня немного удивил. Он никогда не зевал до перепрошивки. Ни в прямом, ни в переносном смысле. Этот зевок и натолкнул меня на идею.

Every day and every night,

Never sleeps and does all right,

Vasya Pak for president!

Vote for him – that's happy end!

We will, we will put in!

We will, we will put in!

– Очень хорошо! Америке придет конец, а счастливым этот конец будет для остального человечества, – прокомментировал Владимир, – теперь я должен вас покинуть, меня ребята ждут. У нас тренировка по дзюдо. Оставляю вам пакет с документами, деньгами, планом работ. Работаем, работаем!

И Владимир вышел.

Василий начал пересчитывать деньги, я принялся изучать документы (паспорта, визы для Васи и пр.), а Сергей углубился в "план работ".

– Василий, – вдруг закричал Сергей, – а ты в курсе, что у тебя вылет уже завтра? Рейс Москва – New York (JFK).

– Тут вот как раз и билет есть, – заметил я.

– Теперь в курсе, – спокойно ответил Василий, – к полету готов.

Провожали Василия всей командой, за исключением Владимира, который был занят игрой в хоккей в "Ночной Лиге".

– Значит, так, – давал Сергей Василию последние наставления, – на вопросы типа "с какой целью прибыли?", отвечай строго по легенде, "в рамках новой правительственной программы культурного обмена". Очень прошу, никакой отсебятины, не надо ничего сочинять! Ох, чует мое сердце, проблемы начнутся сразу после приземления!

Как выяснилось примерно через час, Сергей слишком оптимистично оценивал ситуацию. Проблемы начались уже в "Шереметьево".

– А что это у вас звенит? – спросила девушка на контроле у Василия.

– Даже не знаю, что конкретно, – пожал плечами Василий, – у меня, честно говоря, столько металла внутри, я не знаю точно, что именно вызывает недовольство этого древнего девайса.

– А золото у Вас есть? – полюбопытствовала девушка.

– Совсем немного, только на контактах, – пояснил Василий, – килограмма 2-3, не больше.

Девушка вызвала группу помощи, подошла группа молодых людей в форме, и они принялись тыкать в Василия металлоискателями.

Девайсы издавали звуки разной частоты и громкости, привлекая ненужное нам внимание сотрудников аэропорта, пассажиров и провожающих.

– Что же делать? Может, позвоним Владимиру? – предложил я.

– Плохая идея. Грош нам цена, если мы даже здесь, в своей стране не можем решить пустяковую проблему… Надо самим что-то придумать.

Когда мы, наконец-то, решили вмешаться, сотрудники уже раздели Василия до трусов с изображением флага США и водили своими металлическими палками прямо по коже Василия.

– Хи-хи-хи, – глупо хихикал Василий, – осторожно, я щекотки боюсь.

– Что же делать? – задумчиво чесал затылок старший группы.

– Давайте, я уж и трусы сниму, – предложил Василий, – может быть, там спрятан секрет этой музыки?

– Короче, так, – принял решение старший, – трусы с Вас снимать не будем, но, вместо этого, я снимаю Вас с рейса для выяснения.

– Вы с ума сошли! – возмутился Василий, – у меня там выборы на носу! Вы знаете, кто меня туда послал?

– Сейчас неважно, кто Вас туда послал, – заметил старший, – сейчас важно, куда я Вас сейчас пошлю.

– Я извиняюсь, товарищ капитан, – наконец-то вмешался в игру Сергей, – это наш друг, инвалид с искусственным сердцем. А у этого сердца есть некоторые металлические составляющие. Вот справка и техническая спецификация.

Капитан принялся изучать бумаги, которые отдал ему Сергей.

– У меня холодная голова, чистые руки и металлическое сердце, – пояснил Василий.

– Что ж вы сразу не сказали, что инвалид, – капитан отдал бумаги Сергею, – это другое дело. Я допускаю Вас к полету и дам указание стюардессам. У нас инвалидам уделяется особое внимание.

Мы подождали взлета Васиного самолета и поехали из аэропорта на Серегиной машине.

– Откуда же у тебя документы на сердце Василия? – поинтересовался я.

– Да, нет, – задумчиво ответил Сергей, – это инструкция к звуковой карте на китайском языке. Просто у них там лого такое странное "поющее сердце". Взял на всякий случай, чуйка сработала. Вот и пригодилась.

Как же тяжело придется Васи там, на чужбине, подумал я. Здесь, все-таки, есть верные друзья, которые всегда придут на помощь. А там кто ему поможет, кто подставит дружеское плечо в случае необходимости?

Мы с Сергеем договорились наблюдать за Василием по очереди, по установленному графику. Но первые сутки решили отдежурить вместе, т.к. уровень волнения был очень высокий.

Благодаря встроенным в глаза камерам, в уши микрофонам, а в нос – газоулавливателям и анализаторам газов, мы могли в реальном режиме времени видеть, слышать и даже чувствовать запахи, так же, как и Вася.

Кроме того, мы могли управлять его телом, выключить, включить, перегрузить, заставить Васю что-то делать в случае необходимости.

Конечно, связь могла оборваться в любой момент, тогда все возможности наблюдения и управления терялись. В этом случае мы полагались на успешную автономную работу Василия с последующими подробными докладами при восстановлении связи.

Первые 2 часа полета ничего интересного не было. Василий молча сидел на своем месте и внимательно разглядывал пассажиров.

Все было тихо, спокойно и скучно. Стюардесса разнесла пассажирам ужин.

– Отлично! Хорошо, что успели, – Василий дружелюбно улыбнулся своему соседу.

– Почему это "успели"? – удивился сосед, солидный представительный мужчина в очках, лет сорока, немного лысоватый, – спешить некуда, лететь 10 часов.

– Так это если повезет, – пояснил Василий, – скажите, почему Вы выбрали этого пилота?

– Не понял. Как это "выбрали"? – удивился мужчина, – я никого не выбирал.

– Дело Ваше, – пожал плечами Василий, – я всегда тщательно выбираю летчиков. Имею желание твердо знать, что меня ожидает в полете. Есть у меня такой "пунктик"!

– Ну, и кто же наш пилот? – поинтересовался сосед, не спеша пережевывая пищу и запивая водой.

– Да Вы не волнуйтесь! Командир экипажа – Лисицын Пал Палыч. Летчик он довольно слабый, но исключительно фартовый. Десять раз попадал в аварии, каждый раз спасался с помощью парашюта. Кстати, у вас какой парашют?

– У меня вообще нет парашюта, – прошамкал побледневший пассажир, – мне никто ничего такого не говорил…

– А кто и что вам должен говорить? Своей головой надо думать! Рекомендую отечественный парашют рязанской пошивочной фабрики. Отличные ребята и девчата там работают! Раньше выпускали простыни и наволочки, но вот освоили новое парашютное направление. Молодцы!

– Я вот не пойму, – сосед вытер пот со лба большим носовым платком, – если этот самый Лисичкин такой плохой летчик, почему же вы записались на его рейс?

– Не Лисичкин! А Лисицын! – поправил Василий, – Лисичкин как раз хороший, надежный пилот. Многие путают, а потом жалеют. Не они сами жалеют, а их родственники. А выбрать Лисицына мне мой доктор рекомендовал. У меня низкое содержание адреналина в крови. Вот такие кризисные ситуации этот самый адреналин и вырабатывают. А этот Лисицын тот еще тип! После пятой аварии как его только не уговаривали бросить летать! А он не соглашается! Не могу, говорит, бросить любимое дело! Десять самолетов разбил! А человеческие жертвы? Это ведь тоже важно. Нет, ни в какую. Продолжает летать и разбивать самолеты. Последний случай очень смешной получился. Я как раз был на этом рейсе. Ему строго настрого приказали, просто сиди, никакие кнопки не трогай. Автопилот за тебя все сделает. Ну и второй пилот есть, на всякий случай. Лисицын дал слово, что ничего трогать не будет. И слово это сдержал.