церемония вручения аттестатов затянулась на два часа и, если поначалу учеников класса «А» встречали бурными аплодисментами, то когда дело дошло до «Бэшников» овации стали пожиже. Выпускники ерзали от нетерпения, зевали, чесались, ковыряли в носу и совсем не интересовались тем, что происходит на сцене. Родители тоже чуть слышно переговаривались между собой, явно скучая. Уже два выпускника прослушали свои фамилии, отвлекшись на что-то , и директору пришлось повторить их дважды

Максим Владимирович , почетный гость и в прошлом сам выпускник школы скучал не меньше остальных. Он никогда не был в числе лучших учеников , хотя аттестат ему выдали «красивый». Конечно папиных денег хватило бы и на «золотую медаль», но ни решили , что это вовсе Максиму ни к чему. Проходной балл давал ему возможность попасть в престижный Московский институт, хотя и это оказалось пустой тратой времени. Очень быстро Максим понял , что для Московских студентов он всегда будет провинциалом , пытающимся пролезть « без мыла» в столицу. Почти за год он так и не смог освоиться в Москве , в которой он самому себе казался букашкой . Ни в институте, где, чтобы учиться необходимо было прилагать максимум усилий, ни в отношениях с сокурсниками , продолжавшими избегать его он не преуспел. За все это время у него не появилось ни одного друга. Максим понимал, конечно, что дело может быть как раз и в нем самом. В родном городе ему не приходилось искать чьего бы то ни было внимания, его дружбы жаждали все. Ему же просто приходилось сортировать своих приятелей по необходимости: один для совместных гулянок,другой выручит деньгами ( случалось , что отец в воспитательных целях лишал его финансовой помощи) поэтому год спустя Максим вернулся домой, отказавшись от дальнейшей учебы. Отец махнул на него рукой. Его бизнес вели умелые финансовые директора и оставалось только надеяться , если с ним что-то случиться, они не дадут Максу пустить состояние по ветру. Супругу он обеспечил щедрой суммой на счету в банке в благодарность за терпение, снисхождение к его любовным интрижкам и воспитание сына, которой вполне хватит на безбедную старость. С тех пор Максим был предоставлен сам себе и с удовольствием пользовался этой свободой. Здесь в родном городе все его знали , спешили поздороваться и интересовались самочувствием и чуть ли не кланялись. Он с содроганием вспоминал потоки людей в метро – равнодушная, в едином темпе движущая толпа с каменными лицами и стеклянными пустыми глазами и никому из них нет до Тебя дела. Здесь , в том и особенность провинции, каждому есть дело до другого. Маленький город-он как большая дружная семья .Даже если люди в нем не знают имен и фамилий друг друга и пересекались от силы раза два в жизни, всегда есть шанс, что стоя возле светофора они найдут повод для беседы. Люди постарше никогда не постесняются подойти к незнакомцу помоложе и дать совет или рассказать поучительную историю. Продавцы в близлежащих магазинах обращаются к Тебе на « Ты», а уж о том, чтобы сообщить тебе , что ты испачкался, порвал куртку или у тебя расстегнулась ширинка и речи нет, все проявят навязчивую, но искреннюю заботу о ближнем . В Москве Вы такого не встретите никогда.

Очень скоро ему надоел праздный образ жизни. Работать нужды не было, талантов особых тоже.Постепенно он заинтересовался всем таинственным и неопознанным в истории родного края. Судьба связала его с Кузей, фамилию он так и не узнал, любителем походов по лесам и горам. Кузя то и рассказал ему свою «теорию» о тектонических разломах в почве вызывающих необъяснимые явления. По его словам таинственная толком неисследованная природа Урала просто переполнена «паранормальщиной.» Вместе они частенько собирали походные рюкзаки и отправлялись вглубь Уральских чащоб на несколько дней. Они блуждали до тех пор пока не подытоживался запас провизии и заходили каждый раз все дальше и дальше. Максим знал, что ночи в лесу могут быть жуткими. Нередко ему приходилось до утра вжиматься в угол палатки , лежа без сна , слушая странные звуки. Первородный страх тогда сжимал горло. Тело парализованное в тот момент его не слушалось несмотря на то, разум желал бежать отсюда, начать копать , вырыть яму настолько глубокую, что можно было спрятаться под землей. Он не мог выйти из палатки и посмотреть. В такие ночи он говорил себе всякий раз, что с него хватит уже этих походов, но утром от ночных страхов не оставалось и следа, произошедшее накануне казалось нереальным и они снова отправлялись в путь .Не раз им приходилось натыкаться на грозных деревянных идолов. Максим потом долго сидел в библиотеке , листая книги и пытаясь найти ы них фото или хотя бы описание того, что им встретилось, но удавалось это не всегда. Иногда им попадались каменные сооружения с круглым лазом внутри по размеру подходящим разве что ребенку или лилипуту. Ему случалось и раньше натыкаться на статьи других таких же любителей Уральских тайн . Поэтому он знал, что загадочный маленький народец жил во всех частях света и на Урале тоже. Единственное, что он никогда не находил – это подтверждение своим предчувствиям. Доказательства существования таинственного мира были недостаточно убедительными. Он ощущал – неопознанное совсем рядом, гонялся за ним как настоящий «скалдерианец», но всякий раз , когда таинственное приближалось к нему, он в испуге от него отрекался, убеждая себя в том, что это всего лишь игра воображения.

Вручение дипломов была своего рода повинность. Отец, активно оказывающий спонсорскую помощь школе ,должен был заниматься этим сам, как попечитель, но у него всегда было слишком много дел для этого. Максим присутствовал здесь как его представитель. Это было не трудно, но за последние два года это однообразие начинало надоедать настолько, что он раздумывал, не отказаться ли от этого в следующем году, рискуя лишение карманных денег.

Но вот его внутреннее настроение переменилось! Словно его, вдруг, обдало теплым и ласковым ветром . а мир обрел очертания вполне пригодного для существования. Так он всегда себя чувствовал в конце долгого перехода через лес, когда они с Кузей оказывались на берегу озера и предвкушая ужин приготовленный на костре и ночлег под открытым небом, он любовался закатом.

Она шла грациозно, словно двигалась под медленную томную музыку, а не под дребезжащие резкие звуки , издаваемые школьным оркестром. Двигалась девушка как пантера, будто ее тело состояло из другого количества костей, причем подвижно текущих под кожей. Не закатное солнце, а слепящее летнее знойное напоминала она. Максиму захотелось зажмуриться от этого сияния или прикрыть глаза ладонью, казалось бы она заслоняет собой мощный прожектор и лучи его сверкающим нимбом обрамляют ее облик. Эти волосы и золотое платьев начале вечера он заметил еще сидя в зале. Странно ! Но уже тогда его непроизвольно трясло от возбуждения.

Она подошла ближе. Подняла на него глаза. В них плескалось море – веселое , озорное и безопасное , тони не бойся! Радости же от того, что она смотрит на Максима, было столько, сколько он никогда не видел в глазах других девушек, радости искренней.Ни заискивания, ни попытки угодить, ни едва уловимого расчета на подарки – всего того, что ему случалось замечать в глазах других, в ее глазах не было.

- Кто Ты , Солнышко? Я Тебя знаю? – спросил он, удерживая ее руку.

Она кивнула:

- Мы встречались в "Агентстве".

Снова мучил инструменты оркестр; следующий выпускник поднялся на сцену. Девушка спрятала взгляд и поспешно вырвав нежную руку из его ладони, упорхнула . Кто-то протягивал руки за дипломом, он отдал. Пожал руку и даже кивнул кому-то, но взгляд его был прикован к ускользающей красавице. Вот она как неземное существо парит между рядами кресел; а вот задержалась напротив четвертого. У края ряда сидит футболист местной команды , а рядом его рыжая подруга. Девушки обменялись многозначительными взглядами и обе посмотрели в его сторону. Рыжая едва заметным жестом подала блондинке какой-то знак, и та упорхнула в последние ряды.

- В агентстве - размышлял Максим – Ну, конечно же! Ангелина.