Её нужно утереть и наложить охлаждающие чары на кожу.
Вот-вот, ещё мгновение — и Гермиона сделает это. Ей нужна буквально минута.
Взмах палочки, и…
— Что здесь происходит?
Гермиона вскидывает голову.
Малфой стоит на пороге кухни, сложив руки на груди, и пристально глядит на неё. Потом красноречиво обводит взглядом всё пространство и снова смотрит ей в глаза.
Гермиона, вспотевшая и раскрасневшаяся от жара котлов и паров зелий, сдувает влажную прядь с лица.
Она даже не заметила, как он пришёл.
Она пытается удержать во внимании сразу три котла. Ещё один спокойно бурлит на медленном огне, и раз в семь минут Гермиона проверяет, как меняется цвет: от нежно-голубого до тёмно-синего, потом нужно добавить стрекозиные грудки, наложить специальное заклинание, размешать и ждать, пока жидкость снова станет светлой, почти прозрачной.
Это лишь часть сложного процесса, сформированного в голове Гермионы, но Малфой нарушает его.
Гермиона, чувствуя уже привычное напряжение, исходящее от Малфоя, осматривает его с ног до головы, чтобы убедиться, что он не ранен. Она не знает ни о каких сражениях, поэтому и пришла в этот вечер, так спокойно оставив Орден без своего внимания. Но всё же не знает, что можно ожидать от Малфоя, поэтому перепроверяет.
Но он в порядке и выглядит ухоженно, только вот очень измученно. И глядит на неё слегка сердито.
— Я варю зелья.
Словно в подтверждение своих слов, Гермиона обращается к одному из котлов, высыпая и выливая нужные ингредиенты в определённом порядке.
— А я думал, мои глаза обманывают меня.
Она мельком видит, как дёргается его щека.
— Запасы Снейпа почти кончились, — Гермиона вновь сдувает с глаз прядь волос и переключается на следующий котёл. На поверхности жидкости начинают возникать еле заметные пузырьки, и ей нужно мешать её, не отвлекаясь, пока не прозвенит таймер. — Я решила, что нам нужны некоторые зелья.
Её движения выверенные и чёткие.
Краем глаза Гермиона видит, как Малфой делает шаг к ней.
— Нам? — Гермиона слышит, как клацает его челюсть. Она продолжает мешать зелье, наблюдая, как поверхность постепенно начинает мерцать. — Почему не позвала меня?
— Не хотела отвлекать.
Гермиона заканчивает, добавляет пару капель сиропа чемерицы и поднимает глаза. Малфой ещё ближе, чем был.
Он смотрит на неё, слегка прищурившись, и его взгляд становится ещё более подозрительным, а лицо омрачается какой-то пограничной эмоцией. Это похоже на смесь раздражения, разочарования и… обиды?
Несколько долгих секунд они играют в гляделки, но вдруг раздаётся булькающий звук, когда зелье в котле слева от Гермионы закипает. Она переводит взгляд на него, а потом снова на Малфоя, и снова на котёл, не зная, что предпринять.
— Отвлекать?
Малфой нахально поднимает одну бровь и вскидывает подбородок, но что-то в чертах лица говорит Гермионе о том, что он уязвлён.
Внезапно она понимает, как всё выглядит с его стороны.
Она в его доме готовит зелья и даже не подумала поставить его в известность.
Ему может не нравиться это по множеству причин.
Гермиона взмахивает палочкой, сбавляя огонь под котлом; бурление прекращается.
— Я заметила, что они кончаются, ещё две недели назад, но мне нужно было собрать некоторые недостающие ингредиенты, и… — она вздыхает, отчасти раздражённая его реакцией и тем, что приходится объяснять. — Мы оба заняты. Ты… Ты занят. А нам нужно было пополнить запасы, нам правда необходимы зелья. К тому же я хотела потренироваться варить то, что давно не делала, и…
— Тут есть зелья, которые ты делаешь для тренировки?
— Ч… Что? — удивляется Гермиона и, нахмурившись, пытается понять, к чему он задаёт подобный вопрос. — Они все нужны нам, просто некоторые я давно не варила и опираюсь на записи Снейпа, чтобы добиться нужного…
Он снова перебивает её:
— Это вообще безопасно?
— Что значит «безопасно»? Я никогда не ошибалась в зельях, у меня всегда были только Превосходно! — она вспыхивает.
И ровно в этот момент, видя ухмылку, расползающуюся по его лицу, Гермиона понимает, что именно этого Малфой и добивался.
— Ох, ну, конечно, только Превосходно, — он позволяет смешку вырваться изо рта. Его поза становится более расслабленной. — Теперь-то мы знаем, что это всё потому, что Снейп испытывал определённую слабость к…
Он осекается, поймав её настороженный взгляд. Руки Гермионы замирают над котлом, а Малфой неестественно выпрямляется, расправив плечи, и морщится, словно что-то отвратительное попало к нему в рот.
Он нервно осматривается, будто ища то, что поможет смыть неприятный привкус и неловкие слова с языка.
Ничего не находится.
— …Маглорождённым, — выдыхает он. — Я хотел сказать «маглорождённым». Но это всё равно неуместно… и глупо. Я не должен был это говорить.
Все эмоции на его лице меркнут по сравнению с чувством вины.
— Забудь, Малфой.
Гермиона качает головой и взмахивает рукой, стараясь не выглядеть разочарованной, но утыкается взглядом в поверхность зелья, чтобы только не смотреть на Малфоя. Почему-то ей не хочется встречаться с ним глазами.
Она критично осматривает все котлы и отворачивается. Сбоку у стены медленно густеет остывающая мазь от ушибов, и Гермиона проверяет её, сверяясь с книгой, которая зависла в воздухе неподалёку.
У неё ещё много работы.
— Чем тебе помочь?
Голос Малфоя врезается куда-то под лопатки, заставляя дёрнуться и выпрямиться. Гермиона глядит на него через плечо, поджав губы.
Но он не смотрит в ответ.
Малфой скидывает мантию и левитирует её обратно в гостиную, оставляя на диване, а затем подходит ближе к котлам, придирчиво оглядывая их содержимое, и по пути закатывает рукава.
Лишь закончив, он понимает, что сделал, и цепенеет, несколько мгновений рассматривая своё предплечье, а после поднимает взгляд на Гермиону.
Отсветы пламени прыгают по Тёмной метке.
Гермиона чувствует болезненный укол в висок и ощущает вдруг навалившуюся тяжесть.
— Это ничего не значит, — она вздыхает и качает головой.
— Думаешь?
— Знаю.
Он хмыкает. И вновь смотрит на метку.
— Неужели она совсем тебя не напрягает?
— Не на тебе.
— Действительно, — голос звучит одновременно едко и печально. — Я ведь совсем другой.
Малфой ещё мгновение вглядывается в рисунок на предплечье, а затем всё же дёргает ткань рубашки обратно, прикрывая метку.
Гермиона прикусывает губу и поворачивается обратно к книге, но спустя пару вздохов, с трудом прочитав лишь три строчки, она снова обращается к Малфою:
— Что с твоим настроением?
Он прикусывает щёку на мгновение, а после медленно говорит с некоторой толикой осуждения:
— Я планировал отдохнуть, а не варить десяток зелий.
— Ты можешь идти отдыхать.
— Да уж, конечно, и доверить всё это тебе?
Она закатывает глаза.
Малфой нарочито насмешливо хмыкает, но это не убеждает Гермиону. Она видит по линии его плеч, по изгибу губ и взгляду — он по-настоящему измучен. Но его раздражение отступает; её присутствие будто и не волнует его больше. Малфой подходит к столу, который заполнен ингредиентами, подготовленными Гермионой.
Долго и тщательно она чистила, измельчала, давила, растирала, раскладывала всё на маленькие кучки, чтобы было быстрее и эффективнее.
Её пальцы устали.
— Ты хочешь сделать противоожоговую мазь и противоядие?
— От магических ядов, да, — Гермиона кивает. — От обычных я уже сварила.
— Хм, впечатляет.
Она изумлённо смотрит на него, удивившись тому, что похоже на комплимент или восхищение, но Малфой уже склоняется над столом и принимается методичными движениями толочь скарабеев.
— Жала веретенницы на полке у тебя над головой, — коротко говорит Гермиона.
Он лишь кивает, так и не смотря на неё.
Драко Малфой легко и непринуждённо становится частью её процесса.
Гермиона не удивлена, что он хороший зельевар, скорее, поражена, что он не спорит с её решениями, не комментирует её действия и не пытается делать всё по-своему. Они работают сообща в тишине, которую можно назвать комфортной.
