Он передёргивает плечами и раздражённо проводит по волосам, его глаза мерцают.

— Грейнджер, только вот не надо теперь разводить сентиментальность.

Она удивлённо распахивает глаза и несколько раз моргает.

— Но я ведь просто…

— Спустя три месяца ты наконец соизволила ослабить свою хватку и этот вечный контроль, спасибо большое, но не делай вид, что это что-то меняет. — Она ошеломлённо выпрямляется в кресле, отчего её рука неестественно изгибается. Малфой провожает это движение взглядом и спрашивает, прежде чем Гермиона успевает открыть рот, чтобы осадить его: — И что у тебя с рукой?

Гермиона хмурится и от резкой смены его настроения, и от вопроса. Ей больше было по душе, когда он игнорировал её состояние.

— Заклинание Онемения. Я выпью зелье, когда вернусь.

Малфой вдруг цокает языком, снова закатывает глаза и что-то ворчит себе под нос.

— Я знаю контрзаклинание, — говорит он после таким тоном, словно совсем не собирался это произносить.

Гермиона приподнимает брови.

— Контрзаклинание? Но я не…

— Оно действует быстрее, чем зелье, и хотя боль присутствует, она остаётся лишь на пару минут, — перебивает он.

Гермиона неуверенно косится на свою руку и вновь переводит взгляд на Малфоя. Она колеблется. Она сама уже однажды вылечила его, поэтому, наверное, это нормальное предложение с его стороны. К тому же целители Ордена наверняка и так будут очень заняты после всего случившегося, а восстановление онемевшей конечности обычно действительно совсем не приятный процесс.

Но Гермионе всё равно до сих пор кажется странным вот так сдаться на милость Малфою. Тем более после его слов. Но он выглядит так, как будто надеется, что она не согласится, поэтому Гермиона спрашивает:

— Что нужно делать?

— Для начала пересесть поближе, чтобы я не посылал заклинание через всю комнату.

Его голос звучит грубо и резко, но Гермионе отчего-то кажется, что таким образом Малфой пытается прикрыть неловкость их положения. Она размышляет ещё мгновение, но всё-таки решается. Тяжело сглотнув, Гермиона встаёт и быстро пересекает комнату, присаживаясь на диван рядом с Малфоем.

Знакомое положение.

Знакомое и немного опасное.

— Сколько поражено? — отрывисто спрашивает он и наклоняет голову, уставившись на её руку.

— Рука полностью.

Гермиона пытается повести плечом, но чувствует лишь отголосок напряжения в мышцах, рука слегка вздрагивает, но полноценного движения не выходит. Малфой, сузив глаза, наблюдает за её попыткой.

— Здесь?

Она вздрагивает, когда его ладонь опускается ей на плечо. Ощущение странное: она чувствует тепло его ладони лишь частично, и когда он перебирает пальцами, одно прикосновение обжигает, а другое кажется совсем поверхностным.

— Где-то здесь, да.

Малфой ощупывает её мышцы, и Гермиона смотрит на него снизу вверх, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Из-за положения его головы она не может увидеть выражение глаз и лишь наблюдает, как морщина прорезает его лоб, пока он сосредоточенно дотрагивается до её плеча, локтя, предплечья, запястья…

Его движения уверенные, но осторожные. Гермиона неожиданно для себя чувствует сожаление из-за того, что не ощущает прикосновений.

Одной рукой Малфой продолжает удерживать её запястье, а второй вскидывает палочку. Прежде чем Гермиона успевает что-либо спросить, он прочищает горло и начинает нараспев произносить длинное заклинание, ведя палочкой в сложном размашистом движении.

Гермиона замирает.

Она растеряна от всего навалившегося на неё: мучительный бой, неприятное заклинание, изматывающий разговор с Малфоем, его странный агрессивный всплеск… И сразу после — предложение помочь.

Гермиона вдруг думает, что, возможно, это он манипулирует ей в своих интересах, а она наивно ведётся, не в состоянии заметить подвоха.

Впрочем, у неё есть и другая теория. Он попросту не верит ей и всё ещё отказывается подпускать ближе. Эта мысль отчасти сердит Гермиону, отчасти задевает.

Малфой заканчивает произносить заклинание, но продолжает взмахивать палочкой, постукивая кончиком по коже. Рассеянно наблюдая за движением его руки, Гермиона улавливает знакомые очертания и говорит:

— Я видела это заклинание в книге Снейпа. Это он научил тебя?

Малфой кидает на неё быстрый взгляд сквозь ресницы и кивает.

— Когда в меня в первый раз попало такое заклинание, то поразило всю ногу и я провалялся три дня, — отвечает он. — Зелье помогало слишком медленно, а боль была ужасная. Снейп применил это заклинание, а после научил меня использовать его.

— Я должна была встретиться со Снейпом, чтобы он показал мне некоторые заклинания, — поддавшись порыву, делится Гермиона. — Но он не пришёл.

— Заклинания? Какого рода?

— Целительская магия.

В его взгляде мелькает интерес.

— Нашла что-то, чего не знаешь? — бормочет он и вдруг осекается: — Ты сказала, что Снейп не пришёл?

Гермиона мотает головой:

— Никто из Ордена не видел его несколько дней.

Малфой замирает и подозрительно щурится.

— Его не было в Глостере и Челтнеме, я видел оба отряда. Но… — он поджимает губы и возводит глаза к потолку, раздумывая о чём-то, а после мотает головой, словно отбрасывая какие-то мысли. — Но он мог быть в любом другом месте. Думаю, что он скоро объявится.

Гермиона пожимает здоровым плечом.

Малфой вновь проводит ладонью по её руке и массирует какие-то точки на ладони, потом с нажимом проводит по каждому пальцу. Гермиона видит, как проминается кожа, но ничего не ощущает. В груди что-то ёкает, и Гермиона чувствует, что завидует сама себе. Эта мысль смущает её.

— Ты часто лечишь себя? — спрашивает она, чтобы нарушить тишину.

Гермиона понимает, что ступает на опасную территорию. Хоть она уже и видела его после пыток и в тот раз он даже рассказал, что произошло, это явно не та тема, на которую Малфой хочет распространяться.

Он не смотрит на неё, взгляд сфокусирован на руке.

— Иногда приходится.

Ответ короткий, отрывистый.

— Тебе есть к кому обратиться за помощью, кроме Снейпа?

Его лицо слегка дёргается, и брови едва заметно сходятся к переносице.

— Есть.

Гермиона отчего-то смелеет:

— Кроме Снейпа и меня?

Его руки вздрагивают, и Гермиона отстранённо думает, что движение могло бы доставить дискомфорт, если бы она что-то чувствовала.

Малфой вскидывает на неё взгляд.

— Прекращай, Грейнджер, я не буду говорить с тобой об этом.

Она тушуется. Не вышло.

— Прости.

Малфой напряжённо смотрит на неё одно мгновение и вновь поднимает палочку.

— Сейчас будет неприятно, — он раздумывает буквально секунду и поправляет сам себя: — Даже больно.

Гермиона слегка кивает, и он отпускает её руку, отчего она безвольно повисает вдоль тела. Гермиона не уверена, чего ожидать, и смотрит за движением палочки, а после видит вспышку заклинания и чувствует тепло.

Тепло, которое стремительно перерастает в боль.

И боль эта гораздо сильнее, чем она ожидала, и на мгновение у Гермионы темнеет в глазах.

— Ох, — она всхлипывает.

Покалывания охватывают всю руку, будто бы сотни иголок протыкают кожу, причём делают это неравномерно, и боль накатывает волнами, возникая то в одном, то в другом месте. Гермиона прислоняет подбородок к груди и сжимает губы, но всё равно невнятно стонет, съёжившись от неприятных ощущений. Покалывания переходят в жжение, словно кровь в венах нагревается.

— Сама понимаешь, я не могу дать тебе обезболивающее, — тихо произносит Малфой и внезапно свободной рукой сжимает её колено. — Потерпи немного, всё скоро закончится.

Гермиона замирает и удивлённо смотрит на его ладонь.

Такой простой успокаивающий жест. Что-то вроде похлопывания по плечу или дружеского объятия.

Только вот… это прикосновение не ощущается таким невинным.

Она сглатывает и глубоко втягивает воздух, стараясь справиться и с болью, и ещё с каким-то внезапно накатившим ощущением.