Малфой выглядит по-настоящему поражённым. Он застывает в кресле, цепко ухватившись за подлокотники; его челюсть напряжена, и губы так крепко сжаты, что слегка белеют. Серые глаза едва заметно сужаются, и Гермионе кажется, что его накрывает раздражение или даже злость.

Она сама же вдруг чувствует волну поглощающего разочарования.

— Малфой, у тебя есть что-нибудь ещё?

— Это всё, что я могу дать тебе сегодня, Грейнджер, — сдавленно, будто получив удар под дых, отвечает он.

Гермиона вздыхает. Ей вдруг очень хочется оказаться в собственной постели на Гриммо и забыться сном. Она рассчитывала на информацию, надеялась на хорошие новости. И вот оказывается, что в этот раз она пришла зря.

— Это просто трата времени, — тоскливо бормочет Гермиона.

И тут ей приходит в голову мысль, которая до этого почему-то никогда не занимала её. Гермиона знает, что Малфою не понравится её вопрос, но всё-таки говорит о том, что вертится на языке:

— Но если эти планы были у Снейпа и до тебя, то что насчёт остального? Вся информация, которую ты приносил до этого… У Снейпа был к ней доступ?

Драко Малфой — наследник древнего чистокровного рода; он тот, кому Волдеморт поручил совершить невозможное — убить самого Дамблдора. Драко Малфой пустил Пожирателей смерти в Хогвартс, а его дом служил главным прибежищем зла. Но вместе с тем он был всего лишь мальчишкой, и Гермиона сомневается, что он мог знать то, чего не знал Северус Снейп.

Или всё же мог?

Гермиона в упор смотрит на Малфоя и видит, как ожесточается его лицо, но он молчит и лишь весь собирается, тело напрягается ещё больше, будто он ждёт нападения.

— Снейп и сам может добывать всю эту информацию, — уже не сомневаясь в своей правоте, говорит Гермиона. — Почему тогда он вообще привлёк тебя? — Её мозг отчаянно соображает, придумывая варианты и версии. Не дождавшись ответа, она повторяет: — Почему ты?

— Не твоего ума дело, — вдруг гаркает Малфой.

Но она подозрительно смотрит на него, не желая уступать. Гермиона хочет докопаться до правды, ведь вся схема их сотрудничества вдруг начинает терять смысл в её глазах.

— Малфой, зачем Снейп использует тебя? — незаметно потянувшись к палочке, спрашивает она натянутым голосом.

Воздух в комнате опасно тяжелеет, тени на стенах словно сгущаются, и пламя свечей под потолком легко волнуется, но не гаснет. Малфой однако улавливает движение Гермионы, нервно оглядывается, видимо думая, что предпринять, и вдруг говорит:

— Снейп уверен, что Лорд его подозревает.

Гермиона замирает, удивлённо глядя на него.

— Он догадывается, что Снейп — предатель?

— Почему ты всегда задаёшь столько вопросов?

— Почему ты не отвечаешь на большую часть из них?

Малфой закатывает глаза, но всё-таки говорит:

— Беллатриса давно подозревает Снейпа и столько раз уже повторила это Лорду, что, возможно, он начал прислушиваться, — Малфой нервно облизывает губы, ноздри слегка раздуваются. Гермионе кажется, что он на самом деле не против наконец произнести всё это вслух. — Снейпу долго удавалось дурить Волдеморта, но ты же знаешь — зельевары не верят в удачу, и лимит доверия может быть исчерпан в любой момент, поэтому Снейпу стоит быть осторожнее. Он думает, что Лорд может устроить проверку.

Гермиона задумывается всего на миг.

— Рассказать только Снейпу ложную информацию, чтобы Орден повёлся на это и Снейп открыл себя, — догадывается она и отводит взгляд. Смотря в пустоту, она задумчиво уточняет: — Но почему Снейп не стал сам собирать информацию у тебя?

Она ждёт ответа долгую минуту и всё-таки оглядывается на Малфоя, но, напоровшись на его серьёзный взгляд, смущается и вновь отводит глаза.

Она спросила что-то не то?

Малфой глубоко, словно перед прыжком в воду, вздыхает.

— Потому что мне должен доверять кто-то из Ордена, кроме Снейпа.

Слова тяжело повисают в воздухе и вибрируют в тишине гостиной, пока Гермиона впитывает смысл сказанного. И вдруг вспоминает спокойную реакцию Малфоя, когда Кингсли назвал её имя в первую встречу. Она подумала тогда, что он просто хорошо держит себя в руках, но у него в самом деле не вызвало это никаких чувств.

Потому что он уже знал.

Малфой и Снейп сразу знали, что именно она станет связным, потому что это было их условие.

— То есть план в том, чтобы тебе доверяла именно я?

Тишина звенит между ними, пока Малфой насмешливо искривляет губы.

— И ещё один вопрос… Это была идея Снейпа, — почему-то продолжает откровенничать он. — Если из всех членов Ордена я смогу найти контакт именно с тобой, меня примут и остальные.

Слова легко срываются с языка, но по его лицу Гермиона понимает, каких усилий ему стоит делиться чем-то личным. Гермиона задумывается.

Снейп всё просчитал.

Если Малфой найдёт общий язык с маглорождённой, которую презирал и обижал все годы знакомства, то у остальных не останется выбора. Даже Гарри и Рон поверят ей и справятся со своей нетерпимостью. Или, по крайней мере, постараются.

Вдруг до Гермионы доходит весь абсурд ситуации.

— Найти контакт? — она с недоверием улыбается, неловкий смех прорывается наружу. — То есть происходящее последний месяц — это Драко Малфой пытается найти со мной контакт, вот что это? — Гермиона выдыхает, прикладывая руку к груди, чтобы совладать с дыханием. — Не очень-то ты стараешься, Малфой.

Она смотрит на него одновременно и с весельем, и с вызовом. Он глядит на неё в ответ, и Гермионе уже кажется, что он ничего не скажет, но Малфой вдруг покладисто соглашается:

— Не очень.

Гермиона почему-то снова смущается.

Она смотрит мимо него, задерживая взгляд на полках с книгами, и не сдерживает ещё одного смешка. Как же нелепо.

Самая настоящая слизеринская западня — вот куда она угодила. Гермиона думает об их первой встрече, когда она прервала такую милую беседу между Снейпом и Малфоем, а затем о драке в следующий раз. Интересно, узнал ли об этом Снейп? Ведь явно не такие указания он дал своему подопечному.

Вдруг Гермиона вспоминает, как Снейп отправил её лечить Малфоя, хотя тот явно её не ждал. Это было так точно подстроено. Видимо, по плану Снейпа она должна была пожалеть Малфоя, проникнуться к нему какими-нибудь ещё чувствами, кроме неприязни и вежливого снисхождения.

Мерлин, во что она вляпалась?

Малфой напротив уже не смотрит на неё, а глядит наверх на свечи в люстре, и пламя отражается бликами в его серых глазах. Гермиона наблюдает за этими глазами, вглядывается в его острое лицо, осматривает худую рослую фигуру, облачённую в тёмную мантию. И с раздражением осознаёт, что даже не может злиться, когда он так спокоен.

Потому что Драко Малфой — ещё большая жертва обстоятельств, чем она сама.

Снейп, может, и воспользовался ей, чтобы помочь Малфою перебраться на их сторону, но у неё, по крайней мере, всё ещё есть за что бороться, есть идеалы и убеждения, есть планы на будущее.

А что из этого имеется у Драко Малфоя?

Гермиона вздыхает; ей предстоит многое обдумать. Она неловко поднимается с дивана, оставив материалы по егерям одиноко валяться рядом.

— Ладно, Малфой, я пойду.

Он кивает, не глядя на неё, и зачем-то сообщает:

— Я сегодня останусь тут.

— Тут? — удивлённо переспрашивает Гермиона.

— На втором этаже есть спальня.

Гермиона осматривается. Она уже знает, что уборная находится чуть дальше по коридору, ведущему к двери, которой Гермиона воспользовалась первый раз, а кухня — с другой стороны от гостиной. Но никогда до этого она не задумывалась, что в доме был второй этаж. С комнатами, в которых спал Северус Снейп и теперь хотел остаться Малфой.

— А как же Снейп?

— Он разрешил мне ночевать здесь.

Малфой продолжает отстранённо наблюдать за пламенем, словно их разговор совершенно вымотал его.

— Ну ладно, — Гермиона не знает, что еще сказать, поэтому лишь кивает: — До встречи, Малфой.

— Увидимся, Грейнджер.