– Законы того мира отторгают магию. Так же как и наш мир отторгает их технологии. Но магия смерти – то, что неизменно на любой стороне. Я убедил всех – даже ты мне поверил, – что цикл перерождений прервется. Но сила Джеймса вступила в контакт с Александром, поэтому маррдер мертв, а дитто – жив. Пять лет пришлось выжидать, чтобы змейки императрицы не донесли ей о моей скромной прогулке на ту сторону, которая состоится завтра. Я пожертвовал всем, даже… – Костераль на мгновение замолчал и продолжил: – Даже его жизнью.

– Ты говорил, что возродится только Аниса.

– Верно. Но я сделал все, чтобы возродились они оба. Если близнецы не встретятся, то эта смерть станет для Александра последней. Как ты знаешь, их источник отличается от нашего.

Я медленно кивнул. Понимание так же медленно приходило мне в голову. Значит, этот ублю… то есть этот мальчишка снова жив. При воспоминании о его нахальном лице сразу захотелось выпить что-то покрепче. Но получается, что…

– И лук моей жены…

– Да, – не дав мне договорить, подтвердил Костераль. – Лук твоей жены тоже хранит след ее жизни. И смерти тоже. Лук отозвался на Александра. А в руках твоей жены он вновь запоет.

– Откуда такие познания, Костераль? Дитто владеют не этой магией…

– Кто поет? Я спою, я могу спеть, послушайте! – вклинился в наш разговор Наставник.

– Наставник, – негромко, но твердо сказал Костераль.

Тот плавно качнулся и почти жидкостью перетек к правителю Сожженных земель.

– Закрой уже портал.

Я вздрогнул от холодного тона Наставника. Никогда прежде я не слышал, чтобы он говорил с такой серьезностью. Костераль покачал головой, расцепил руки и подошел к окну. Аллистир последовал за ним, за ним зашелестели почти прозрачные и бесформенные души. Блисс скучающим взглядом проводил их и поманил к себе Наставника. Из-под плаща моряка внезапно явились на свет доска с костями. И фляжка. Наставник довольно заулыбался и сел на предложенное место, хлопнув себя по ладоням. Блисс бросил кости.

Я осторожно отстранился от Кисы и подошел к Костералю, на время забыв о Наставнике и Блиссе.

– Ты немного убедил меня. Чуть-чуть.

Костераль хмыкнул.

– Значит, война. – Я не смог сдержать вздох. – Он быстро раскусит этот отвлекающий маневр.

– Война ведется не только мечами и стрелами, младший.

Я кивнул, поворачиваясь к нему. В его глазах разгорались огни.

– Острее меча только язык, сеющий сомнения и страх. Фальшивая императрица? Пускай об этом узнает каждая крыса в каждой деревне! Белый дракон вернется с настоящей императрицей? Пускай в каждом порту говорят об этом. А теперь к слухам прибавится и сомнение в императоре – он развяжет войну, потому что будет задета его гордость. Я позабочусь об этом, – мрачно улыбнулся Костераль. Огни в его глазах танцевали в безумной пляске. Таким я и знал правителя Сожженных земель – всегда в тени, но стоит ему принять решение… За этим братом я готов был следовать куда угодно. – Висельники украсят дороги, матери будут выть и проклинать императора. Волнения разорвут империю, и к возвращению Анисы нам останется лишь поджечь сухую траву.

– Мы очистим империю, – прошептал я, – и вернем дитто на трон.

Костераль похлопал меня по плечу и на мгновение прижал к себе. Я опустил меч и обнял его одной рукой, затем отстранился и произнес:

– Прости, что сомневался, брат.

– Мою землю больше не терзают сожжения. Однако Астраэль скоро найдет лазейку, чтобы возобновить их. Провокации сыпятся со всех сторон. Имперцы постоянно кружат возле берегов Сожженных земель. Неделю назад два дракона пролетели совсем низко, перепугав деревню фарффлов. Он бросает мне вызов, а я молча глотаю все угрозы. Мое терпение не безгранично, так что, Рейн, я не хотел бы ссор между нами.

– Значит, завтра ты отправишься на ту сторону? – сказал я, протягивая меч Костералю.

Он с улыбкой принял клинок:

– Да. Пора дитто белого дракона вернуться домой.

Небо вновь разорвала череда молний. Сзади нас послышался радостный крик – Наставник обыграл никогда не проигрывавшего Блисса.

Костераль взмахом руки поднял столб пламени и шагнул в него. Наставник погрозил ему пальцем и недовольно что-то проворчал. Аллистир шагнул за Костералем, и огонь погас, втянувшись сам в себя.

Киса, цокая отросшими когтями, подошел ко мне и подставил голову под руку. Я почесал его подбородок – дракон довольно замурлыкал.

– Но я все равно буду следить за тобой, брат.

Киса недоуменно уставился на меня.

Готов поспорить, что Костераль рассказал мне лишь то, что я «должен знать». И, как обычно, – никакой правды до самого конца.

– Наставник, а не расскажете ли вы мне про Портал? Блисс охотно покажет вам еще несколько фокусов…

918 год правления Астраэля Фуркаго. Сожженные земли. Смешанные земли. Сезон дождей. День первый

– Прекрасная принцесса, возьми меня с собо-о-ой.

– Заткнись.

– И сердца твои льдинки остудят мой поко-о-ой…

– Эжен.

– Асира, я от скуки скоро помру.

– Могу ускорить твою кончину.

– Ох, кажется, я смертельно ранен! Какой яд в этих словах!

– Я достаю меч.

Повозка мерно раскачивалась по неровной дороге, а я так же мерно расшатывал железные нервы моей прекрасной, без сомнения опасной Асиры. Ферл, белоснежный лев, запряженный в повозку, фыркал каждый раз, когда онемас отпускала ругань в мою сторону и бросала колкие фразы через плечо.

В общем, раскачивались нервы более чем успешно.

Я сжал и разжал почти занемевшие и опухшие пальцы, пытаясь не сильно привлекать внимание двух охранников, сидевших напротив меня, – веревки впивались в исхудавшие запястья с самого рассвета. Дождь тоже хлестал с утра; из-за него веревки разбухли и еще больше доставляли, мягко говоря, неудобства. Колеса повозки иногда вязли в уже размытой колее дороги, но гигантский ферл с легкостью вытаскивал нас из грязи.

Я жалел, что не могу зарисовать его и измерить длину сложенных крыльев. Какой экземпляр, какое упущение!

– Вот же драконье дерьмо, – пробормотал я, когда повозку тряхнуло и вода полилась мне за шиворот сквозь прохудившуюся ткань.

Да какая там прохудившаяся… меня специально посадили туда, где я прочувствую все неудобства поездки.

Сыро, мокро, холодно. Да здравствует сезон дождей! Не забудьте плащ, сапоги и фляжку с шиальским бренди – никакие искры не зажгут вечно сырой хворост на открытой местности. Продрогнешь, озябнешь и сгинешь… даже если твое тело усилено сыворотками стражей.

Или тебя сожрут твари, чьи морды украшали (и, наверное, до сих пор украшают) монументы в Бастарии.

Ноги тоже затекли. Но пошевелить все же стоит – в прошлый раз чувствительность возвращалась слишком долго.

Росчерк молний выхватил из сумрака фигуру Асиры, заправлявшей повозкой. Два меча на спине, капюшон, черный плащ и покоившийся слева заплечный мешок – смотрел на них я уже три дня. Моя мучительница была прекрасна даже так…

Один из охранников – оба они были в капюшонах, надвинутых почти по самый подбородок, оба рослые и с серой кожей, что выдавало в них некромантов – негромко кашлянул и предостерегающе положил руку на меч, заметив мои потуги. Я примирительно поднял руки: пусто, чисто, никаких попыток к бегству или что они ожидали от исхудавшего стража.