Долго искать не пришлось: тот сидел на верхней ступеньке невысокого крыльца. Обернулся на открывшуюся дверь, хлопнул ладонью с собой рядом:

– Присаживайся. Поговорим.

Ломаться Дея не стала. Села на ступеньку, вытянула ноги в тапочках и спросила:

– Как выбираться будем? Мне на занятия надо. И есть хочу. И вообще…

Вид отсюда открывался чудесный – для отдыхающих. Справа и слева – деревянные домики с крылечками, цветущие клумбы, качели, столики с лавочками прямо на улице. Чуть дальше – спортивная площадка, окруженная цветущими акациями, летний кинотеатр, сцена. А еще дальше в просветах между деревьями виднеется отчаянно голубое море.

Красота! Но не в том случае, когда тебе нужно быть совсем не здесь.

– А разобраться с теми, кто нас сюда забросил, не хочешь?

– А могу? – скептически спросила Дея.

– Кто знает, – философски ответил мужчина. – Ты что вообще умеешь? Расскажи о себе.

– Ничего не умею, – вопрос Дея не оценила. Еще чего не хватало – выкладывать все свои возможности незнакомцу, от которого не знаешь, чего ждать! Который, может, сам тебя сюда и приволок! Для каких-то неведомых, но наверняка недобрых целей.

– Не доверяешь, – хмыкнул тот. – Молодец.

Помолчал, будто ждал, что она скажет что-нибудь. Но что она могла сказать? «Да, не доверяю»? Зачем?

Дея хотела бы доверять. Хотела, чтобы этот мужчина оказался на ее стороне. Потому что иначе у нее точно нет никакой надежды – ни разобраться, что происходит, ни выбраться из этой непонятной и неприятной ситуации. Но верить слепо – глупо, а убедиться в том, что он не врет… как? Единственный доступный ей способ – дар ясновидения, но если бы он приходил по приказу! Когда нужно, а не когда вздумается… и, главное, не ей вздумается, а то ли высшим силам, то ли самому этому дару. Наставница Халборд уверяла, что рано или поздно Дея сможет обуздать свой дар, но пока что о контроле над ним приходилось только мечтать.

А самое обидное – чаще всего она видела то, что никак, вообще никак не относилось к ней самой! Ни дар, ни гораздо более предсказуемые гадания, к которым у Деи тоже был талант, не могли рассказать о ее собственном будущем.

– Гаяр, – устав, наверное, ждать, пока она хоть что-нибудь скажет, назвал он имя. – Будем знакомы.

Дея повернула голову, с некоторым трудом оторвавшись от созерцания акаций и моря за ними. Поймала пристальный взгляд темных глаз. Снова позавидовала пушистым ресницам. Отвечать или нет? С одной стороны, нет ничего страшного в том, чтобы назвать свое имя. С другой – как ни крути, но, когда ты называешь кого-то по имени и разрешаешь звать по имени себя, это сближает. А сближаться, даже вот так, на словах, было страшновато.

А с третьей – как-то ведь надо друг друга называть, пока они застряли здесь вдвоем?

– Дея, – неохотно отозвалась она.

– Учишься?

Ну да, она же сказала: «на занятия надо».

– Учусь. За прогулы меня точно не похвалят. Почему мы не можем просто пойти и поискать какой-нибудь транспорт? А ещё лучше ближайших полицейских?

– Потому что я знаю того, кто меня оглушил. Увезти к чертям и бросить без присмотра – не его стиль. Не-ет, все вот это, – он широко повел рукой, – крепко запертая клетка. Все выходы перекрыты, все линии связи обрезаны, и о том, что мы проснулись, уже наверняка доложили. Так что скоро явится.

– И что этому таинственному злодею от тебя надо? От нас. Он кто?

«От нас»… Прозвучало странно. Вроде бы неправильно: ну какие «мы», если они никогда прежде в глаза друг друга не видели? Что между ними общего, кроме сегодняшнего утра? Гаяр знал похитителя, значит, его и хотели похитить, верно? Дея не могла представить, что она вдруг тоже кому-то понадобилась. Зачем? Кому она может быть интересна? Правильный ответ – никому.

Но почему-то она здесь.

– Р-родственничек, – выплюнул Гаяр. – Бывший.

– Не понимаю, зачем твоему бывшему родственнику я? – не выдержала Дея. Хотя на самом деле хотелось спросить, почему бывший. Но такой вопрос мог оказаться… неловким? Или даже хуже. В чужие семейные дрязги нос лучше не совать. – Кстати, а ты ему зачем?

Последний вопрос пришел внезапно, прыгнул на язык, минуя мозг, неожиданно для нее самой. Ведь только что подумала: разве ей должно быть дело до чужих семейных разборок? Но почему-то вдруг продрало ознобом, будто пригоршню льда засунули за шиворот. Тревога. Страх. Дикая, абсолютная уверенность, что Гаяра ждут скорые неприятности, а она – вот она, с ним рядом, и отойти в сторону не получится.

Чертов дар! Но… неужели впервые в жизни она получила подсказку от судьбы не о ком-то чужом, а о собственном будущем?

«Зачем твоему родственнику я?» – спросила кудряшка. Дея. Красивое имя. Что ей ответить, Гаяр не знал. Почему девушку прихватили с ним заодно – яснее ясного. Он ведь на руках ее нес. Вывод не просто напрашивается, а напрыгивает и лупит по башке. Но как ей это сказать? Вообразит еще, чего доброго, какую-нибудь ерунду.

Поэтому Гаяр схитрил – ответил на второй вопрос, будто первого и не было.

– Самому интересно, за каким чертом я вдруг понадобился. Ничего, явится – объяснит.

На самом деле почти наверняка знал – зачем. В самом деле, что могло понадобиться брату, претендующему на наследство и главенство, от давным-давно ушедшего из семьи? Но не рассказывать же посторонней девушке все семейные терки и заморочки.

Дея замолчала, обхватила себя руками.

– Замерзла?

– Нет.

– Тогда что с тобой? – спросив, помолчав. Слишком резко она закрылась. Нормально говорили, и вдруг…

– Тревожно, – ответила чуть слышно. – Что-то неприятное случится.

– Неприятное, – согласился Гаяр. Хотя сам выразился бы гораздо крепче. Пугать ее только не хотел. То есть, еще больше пугать. И так трясется.

Помолчали. Гаяр привычно отслеживал обстановку, Дея смотрела вдаль, то ли на море, то ли вовсе в никуда. Но, удивительное дело, идущего к ним человека заметила как бы не раньше, чем Гаяр. Встрепенулась, прошептала:

– Вон… Идет!

– Вижу, – отозвался Гаяр, зафиксировав взглядом незнакомого парня. – Щиты умеешь ставить?

– Какие щиты?

– От проклятий. Если встреча пойдет не в мирном русле, прикрыться сможешь?

Она прерывисто вздохнула.

– Не знаю. Вроде бы умею, но… На уроках, понимаешь?

– Понимаю, – Гаяр нащупал ее руку. Пальцы ледяные. Волнуется гораздо сильнее, чем показывает. – Хорошо, что ты сама понимаешь.

– Что?

– Разницу, – хмыкнул он. – Под руку не лезь, найди себе укрытие и, чуть что, прячься. Поняла?

– Д-да…

– Вдохни, выдохни, улыбнись.

– Зачем?!

– Чтобы не бояться, – с улыбкой ответил он и встал.

Парень остановился в пяти или шести шагах от них. Гаяр откровенно, демонстративно рассматривал его. С ног до головы. От растоптанных беговых туфель и недорогих мешковатых брюк до затертого воротничка клетчатой рубашки и давно не стриженных каштановых в рыжину лохм. Широкое простоватое лицо с россыпью веснушек, серые глаза, рыжие брови… впечатление убогое. Вот только, скорее всего, это впечатление тщательно и вдумчиво создавали. Как раз для тех случаев, когда нужно принизить образ семьи.

Гаяр кивнул этой мысли и спросил:

– Откуда ты такой взялся?

– Откуда взялся, там уже нет, – дерзко ответил посланец. – Босс вас приглашает на завтрак. Вас и девушку.

– Веди, раз приглашает, – Гаяр подал руку Дее. – Пойдем.

Завтрак ждал в административном здании – там, как оказалось, часть первого этажа занимало небольшое, на десяток столиков, кафе. «Босс» ждал, сидя за дальним столиком у окна, и, едва они вошли, поднялся навстречу.

– Гай, рад тебя видеть.

– Сколько ж мы не виделись и начерта ж мы встретились. Для вас всех – Гаяр.

– Как скажешь. А вот я не обижусь, если будешь называть меня как прежде, Каем. Будь добр, представь меня своей очаровательной спутнице.