— Он в подвал спустился, за вином. — Он уже собирался уйти, но я не дала.

— Скажи, а где переночевать, у вас есть?

— Есть пара свободных комнат на втором этаже и еще…

— Дарк!

От этого грубого баса даже я подпрыгнула, не говоря уже о мальчишке. Тот и вовсе голову руками закрыл и пропотеть уже раз пять успел, пока владелец баса шел к нам. Огромных размеров орк с густой рыжей щетиной, кривыми клыками и гладкой, как начищенное серебро, головой весьма плавно двигался. Удивительно, эта неуклюжая глыба должна была при ходьбе чуть ли не стены раздвигать по бокам от себя. А он ничего, даже плечом косяк не задел, когда в проем входил. Какой-то неправильный орк.

— Светлого будущего вам, — грубым голосом поприветствовал орк.

— Ясного вечера, вы хозяин таверны? — меня его неприветливость не остановила.

— Комнат нет, — и грозно зыркнул на изрядно перепуганного мальца.

— Может, все-таки есть? Мы щедро оплатим свой постой. — Я снова вернула все внимание лысого к себе.

— Мы? — орк поискал взглядом за моей спиной этого неизвестного «мы».

— Да, я и мой спутник. Нам хватит и небольшой коморки. Нам даже… — договорить мне не дали, поскольку я снова позорно подпрыгнула от этого рыка.

— Комнат нет!

Да-да, теперь это был рык. А Дарк вообще под стойку залез и не подавал признаков жизни. И что делать? Понятно и голодному вурдалаку, что крови здесь ему не дадут. Но снаружи было еще хуже. Нельзя было остаться на улице этой ночью.

— Послушайте, сегодня полнолуние. Если вы не приютите нас, то приютят в своих желудках ликаны и волколаки! — решила давить нас жалость я.

— А мне как бабе третья грудь, чего там вас съест. Мест нет, вали…

— Грог, чего орешь на посетителей?

Приятный, немного хриплый голос раздался откуда-то снизу, за спиной орка. Лысый обернулся, и я смогла лицезреть молодого темнокожего мужчину с рыжими волосами, даже красными, и татуировкой под правой ключицей. Как я ее разглядела? Так этот мужчина-огонь в одних штанах и босиком вылез из подвала с ящиком вина в мускулистых руках.

— Найти свет во тьме, красавица, — огонек поставил ящик на табуретку за прилавком и выпрямился.

— Остаться на свету.

Рыжий положил локти на стойку и почти перегнулся через нее, так, что между нашими лицами было не больше десяти тар. Я дернулась в противоположную сторону, а он медленно вдохнул воздух в том месте, где еще ван назад было мое лицо.

— Чужая, — толи вопросительно, то ли утвердительно произнес он. Глаза его, тем не менее, выражали легкое замешательство. Он повернулся к орку, тот кивнул и рыжик вытянул откуда-то снизу рубашку и, повернувшись ко мне спиной, надел ее, застегнув под самый ворот. Мне кажется, или я единственная ничего не понимала. Только сейчас до меня дошло, что после слов огонька в таверне стояла неестественная тишина. Я осмотрелась — так и есть, все пялились на нас.

— Красавица, зачем пожаловала? — спросил рыжий с приторно-сладкой улыбкой.

— Я комнату снять на ночь хотела… — и это мой голос? Да уж, как-то совсем не уверенно звучит.

— Правда? — улыбка ширилась. Теперь я поняла, чем она мне не нравилась — двумя небольшими, но на вид достаточно острыми клыками. Простите, ошиблась, четырьмя. Темень!

— Д-да… Уже поздно, и искать другой постоялый двор опасно.

Огонек посмотрел мне за спину и махнул рукой. Тут же живой шум наполнил обеденный зал.

— Опасно, красавица. Ты одна? — притворно сочувствующий голос, а в глазах золотой блеск. Они у него вообще желтые стали.

— Нет, у меня есть спутник, — моментально выдала я, надеясь, что эта информация меня спасет.

— И где же он? — медленно, как тянется нуга, наслаждаясь каждым словом, как лакомством, спросил рыжий.

— Скоро найдет меня, — вот теперь мне не просто было не по себе, мне стало жутко.

Огонек откинулся назад, убрал руки со стойки и обошел ее. Нарочито медленно, грациозно и удивительно плавно он двинулся на меня. Именно на меня, а не ко мне. Где-то я уже видела такие экономные и первобытно хищные движения. Я сглотнула, так как спазм, сдавивший горло, уже невозможно было терпеть. Почти упершись в меня своей грудью, мужчина нежно обнял меня левой рукой, стараясь как можно ближе прижать к себе.

— Успокойся, а то стук твоего трепыхающегося, как птица, сердца разве что на другой улице не слышно, — прошептал огонек мне прямо в ухо, изрядно пощекотав нервы своим частым дыханием.

Все той же левой рукой он нашел мою правую и взял за ладошку. Я, конечно, храбрая, но вздрогнула, как последняя трусиха, когда он поднял руку над головой и крутанул мое тельце против часовой стрелки. Так как кисти остались сцеплены, я оказалась в ловушке из его и своих объятий, при этом упираясь спиной ему в грудь. Мне даже шевельнуться было страшно. Кажется, я начинала понимать, почему здесь еще были свободные комнаты.

— Эта красавица — моя гостья, относитесь к ней, как ко мне, — возвестил он на всю таверну. Удивительно, но его услышали и, более того, даже закивали. Не слаженно, конечно, не солдатики, но все же. Думаю, я нашла хозяина таверны. Поначалу меня испугало его «как ко мне», оказывается зря. Его явно здесь уважали.

— Ну что, милая, пойдем наверх, покажу комнаты, — и он отпустил меня, сделав приглашающий жест рукой в сторону лестницы. Я бежать вверх к праотцам не спешила. Рыжий это понял, неопределенно хмыкнул и пошел первым, я за ним. Честно говоря, позорно приклеилась к его спине, так как внизу меня все еще прожигал гневным взглядом орк.

— Что? Решила совместить приятное с полезным, — ехидно выдал он.

— Нет, выбрала меньшее из зол, — буркнула я.

— А здесь, красавица, ты погорячилась. Кто сказал тебе, что я меньшее?

Я даже оступилась, вследствие чего непроизвольно отлепилась от огонька.

— Поздно бояться, теперь только принимать все, как должное, — рыкнул мужчина.

Вампирьи клыки, помогите!

Мы поднялись на второй этаж. Две ближние к лестнице комнаты были абсолютно идентичны. Слева кровать, рядом тумбочка, справа пара вешалок, стул и трехногий столик.

— Устраивает?

— Более чем.

— Тогда пошли вниз, покормим тебя. Позже вещи занесешь.

Он меня с ложечки кормить решил? Не удивлюсь, если так. Когда снова вошла в зал, на меня обратили не больше внимания, чем на пыль с подоконника. Это радовало. В самом углу был свободный столик, вот туда я и понесла свои бренные мочи. Это было подходящее время осмотреться и найти пути отступления, а если честно, то бегства. Таковых оказалось всего два — главный вход и окна. К заднему выходу было не пробраться, там орк-потрошитель, а со второго этажа травмоопасно — брусчатка внизу.

Окинув столовую еще одним рассеянным взглядом, заметила одну странность. У всех присутствующих были желтые глаза, и они отражали свет бликами. Василиск парализуй меня! Могу поклясться, раньше у тех двоих за стойкой были бирюзовые, как морская волна, глаза. А сейчас у всех они светились золотом. Догадка просто прирастила меня к стулу. Пошевелиться — значит привлечь внимание. А мне ой, как не хотелось их внимания.

— Самый вкусный ужин для самой красивой женщины. — Ко мне из ниоткуда подошел огонек с исходящим паром блюдом.

Я от неожиданности сильно прикусила губу, которую до этого сжала между зубами от волнения.

— Что случилось? — не знаю, что огонек увидел, но лицо у него было обеспокоенное.

Боится, что ужин паникует раньше времени? Так поздно, ужин в истерике!

— С-с-с… Спас… Спасибо!

— Красавица, тебя никто не тронет. Не посмеют. Ешь спокойно, — говорил он ласково, вкрадчиво, когда ставил мой ужин на стол.

— Ты еще приятного аппетита пожелай! — непроизвольно взвизгнула я. — Я тебе такой же вежливостью не отвечу, когда ужином буду я!

Мужчина растерялся на ван, потом снова улыбнулся и спокойно так, с остановками, как маленькой, сказал:

— Красавица, ты чего? Какой ты ужин? Здесь ты в безопасности. Никто сюда не залезет, поверь мне.