– Значит, ты больше любишь собак, чем кошек?

Грейсон некоторое время блуждал взглядом по моему лицу, от чего я немного смутилась, и он это заметил. Улыбнулся, еще больше вгоняя меня в краску, и ответил:

– В Луисвиле одно время было много диких котов, но никто и не думал тащить их в дом. Мои родители тоже больше предпочитали собак, но семь лет назад к моему дому прибился огромный кот с дымчато-серой шерстью. Думаю, на тот момент ему уже было лет пять. Я прозвал его Мордой, потому что… В общем, морда у него была крайне наглая и разбойничья. Первое время я пытался отогнать его подальше, но эта скотина неизменно возвращалась, словно ему тут медом было намазано. В дом кот не заходил, зато с комфортом восседал на кресле-качалке, закутавшись в плед. На моих псов ему было начхать, он даже начал активно гонять их и царапал за малейшую провинность. – Я поймала себя на мысли, что мне очень нравилось слушать рассказы Грея, и было невероятно легко разговаривать с ним обо всем на свете. Крепыш между тем бросил псам палки, да так далеко, что я так и не заметила, где они приземлились. – Знаешь, Кэт, мне стало казаться, что это не он живет со мной, а я по какой-то ошибке занял его владения. Морда жрал мышей, орал во всю глотку, если видел чужаков, но самое дерьмовое, знаешь, что?

– И что же? – улыбнулась я.

– Этот гад терпеть не мог запах спирта! Стоило мне вернуться из паба, как эта тварюга набрасывалась на мои ноги. Клянусь, он готов был разорвать в клочья любого, кто выпивал хоть стопку.

– Как жаль, что его не стало!

– Ага… Из-за его жестокости я стал вести трезвый образ жизни и даже пристрастился к чтению, – проворчал Грей, но я все равно видела, что крепыш и правда привязался к своему коту и до сих пор не свыкся с тем, что питомца больше нет. – Клянусь тебе, Кэт, это был сам дьявол в кошачьем обличье! И почему-то он выбрал мой дом, чтобы вершить свои зверства.

Я не выдержала и расхохоталась. Грей некоторое время с удовольствием наблюдал за мной, а потом тоже рассмеялся в голос.

– Но, возвращаясь к твоему вопросу о семействе кошачьих, – нарочито задумчиво протянул он, встав так, что наши руки соприкоснулись, – могу сказать, что от такой кошечки, как ты, Кэт, я бы ни за что не отказался.

Он подмигнул мне, дольше, чем принято, задержав взгляд на моих губах. Моя решимость не сближаться с Греем трещала по швам.

Как-то так выходило, что в настоящее время ближе него у меня никого не было.

А поздно вечером мы улеглись на диван и некоторое время молчали. Не знаю, как Грей, а я настолько остро чувствовала его близость и жар тела, что стало не по себе. Он действительно будто излучал тепло, а его кожа пахла чуть горьковатыми травами и лесом после дождя. Отчего-то этот аромат сбивал с толку. Сложно объяснить, почему, но я совсем не боялась его. Он был хорошим человеком и совершенно точно не причинил бы мне вреда. У него уже было столько возможностей украсть мои драгоценности и сделать со мной все, что в голову придет, но Грей ни разу не позволил мне усомниться в его честности.

– Кэт, – позвал Левандовски, повернувшись на бок, чтобы иметь возможность меня рассматривать. – Расскажи о своей семье. Сколько лет прошло с тех пор, как ты не видела родителей?

– Десять, – вполголоса ответила я. – Они вынуждены были уехать в Мейплз из-за моей сестры Джулии. Ее зрение стремительно ухудшалось, нужно было что-то делать, чтобы она совсем не ослепла. И вроде бы ей удалось помочь. Мы с бабушкой несколько раз получали письма от родителей.

– Тогда еще летал старенький вертолет, – кивнул Грейсон. – Ящик с письмами сбрасывали над Луисвилем, после чего их доставляли в Ньюпорт, Касл и Аллентаун – ближайшие городки. Но потом, насколько я знаю, техника сломалась окончательно, починить не удалось и почтовое сообщение прекратилось.

– Верно. Последний раз письмо пришло пять лет назад… Родители хотели, чтобы мы с ба приехали к ним. Но в те годы это было невозможно, войны в Йеллоустоуне не прекращались. И вот, когда бабушки не стало, я решила, что пора наконец найти семью. Хотя бы попытаться.

– Кис… Ты должна понимать, что прошло слишком много времени, – подал голос Грейсон. – Кто знает, где твои родные сейчас? А вдруг они больше не живут в Мейплз?

– Я понимаю, но мне все равно нечего делать в Ньюпорте! Мэр меня убьет… Я не могу туда вернуться и не хочу.

– Но в Луисвиле тебе ничего не грозит…

– Грей, как ты не понимаешь? Мэр послал своих людей и сюда! И наверняка в соседние городки тоже. Мне нужно убраться из Луисвиля как можно дальше. Я лучше буду жить в Мейплз, чем в местах, подобных Ньюпорту с такими же мерзкими мэрами.

– Не кипятись, кис, – вздохнул крепыш.

– Давай лучше спать, – пробормотала я.

Но Грей продолжал разглядывать мое лицо, и я тоже так и не закрыла глаза. Не знаю, как это случилось, но что-то мгновенно изменилось. Казалось, даже воздух вдруг стал другим. Грейсон наклонился ко мне, а я откуда-то знала, что он хотел сделать. И решила… не сопротивляться. Малодушно позволила себе кое-что проверить.

«Всего пару секунд… Это ведь ничего не будет значить…»

Грейсон коснулся губами моих губ. Неспешно, будто смакуя.

«Еще», – мысленно взмолилась я и чуть приоткрыла губы.

Наши языки сплелись в более жаркой ласке. Грей едва слышно простонал, и я тут же отстранилась, зажмурившись.

Плохо. Очень плохо.

Мне понравилось. Да так, что даже пальцы до сих пор подрагивали.

– Нет, Грей. Хватит, – прошептала я, уворачиваясь от очередного поцелуя.

– Кэт… Черт. Почему??

Его голос звучал сдавленно и не скрывал отчаяния. Будто я нарочно устроила ему персональную пытку.

На самом деле я и сама здорово мучилась. Но как объяснить ему все это? Как сказать о том, что я с каждым днем привязываюсь к нему все больше? Что, возможно, была бы не против остаться с ним… Но это тоже страшило меня. Вдруг ничего не получится? Что, если мы поругаемся, и я потеряю и Грея, и возможность воссоединиться с семьей? Да и как я могу остаться, зная его всего лишь несколько дней? Это слишком эксцентрично даже для меня! Да, Грей хороший, но этого недостаточно для того, чтобы менять свои планы на жизнь.

– Я не хочу все усложнять, – наконец пробормотала я. – Поверь, это не нужно ни тебе, ни мне.

– Я сам решу, что мне нужно.

– Отвести меня в Мейплз, – грубовато ответила я и отвернулась к стене. – Вот и все, Грейсон.

Закрыла глаза, пытаясь унять дикое сердцебиение. Левандовски некоторое время лежал неподвижно, а потом неожиданно шепнул:

– Ты еще слишком маленькая, Кэт. И не можешь… не можешь разобраться со своими чувствами.

Как один поцелуй смог все изменить? Еще вчера вечером мы смеялись и дурачились, когда гуляли по лесу с тройкой псов, болтали обо всем на свете, а утром избегаем взглядов друг друга, обмениваемся односложными фразами и тяготимся близостью…

С Крисом было легко, потому что я ничего к нему не чувствовала. Он был симпатичным, болтливым и легким на подъем. Нам было просто и весело вместе. А с Греем… все сложно. Теперь. Потому что все совсем не так!

Оказывается, чувства – это не всегда хорошо. Уж точно не в моей ситуации. Разве Грей этого не понимает?

Но вскоре стало ясно, что Левандовски не может долго злиться на меня. После завтрака, который снова приготовила я, и теплого душа мы остались за столом, на котором Грей разложил карту, нарисованную простым карандашом. Мы сидели очень близко, и крепыш снова частенько бросал на меня взгляды, в которых я больше не видела раздражения. Приободрилась и принялась внимательно его слушать.

– Йеллоустоун огромен, но нам и не нужно пересекать его весь. Мы пойдем вот с этого края, – постучал он карандашом по самой нижней части карты. – Парк начинается с лесов у границ Луисвиля, нам нужно будет пройти их дня за два, затем мы выйдем к долине гейзеров, а дальше уже начнутся довольно опасные места, Кэт. Поскольку именно там можно столкнуться с бандами. На этих территориях проходят русла золотоносных рек. Мы постараемся держаться подальше и быть начеку, но все равно риск велик. Пожалуйста, слушай меня – это единственное, о чем попрошу.