Сев, спустила ноги на пол. Нащупала пальцами пушистый мех. Это Яков расстарался. Я разок пожаловалась, что пол холодный и как просыпаешься, встаешь — будто палкой по ступням прилетает. Теперь каждый раз, когда у него ночую — мне обязательно у кровати шкуру медвежью бросят. И тюфяк со свежей соломой. А все почему? Потому что не жадничаю. И несколько «лечилок» ему в свое время подарила. Местные — они вроде особо на здоровье не жалуются, но простуда, лихоманка, болотная трясучка и дальше список страниц на сто пятьдесят. Болеют, люди кругом, не роботы. А в город к алхимикам еще надо добраться. И дерут местные кудесники с любого клиента — только стон стоит.

На завтрак каша, обильно заправленная маслом, с накрошенными кубиками сала. Морс и краюха щедро посоленного хлеба. Пока в том же закуточке жевала, супруга хозяина принесла завернутые в тряпицу бутерброды. Это чтобы я при случае перекусить успела. Непонятно ведь — вернусь на обед-ужин или сорвусь куда подальше. Положила на край стола и тихо произнесла:

— Младшие слышали, как твои знакомцы ругались утром. Обещали тебя на куски порвать. Вроде как «тупаки» в Городе ждать собрались.

Под «тупаками» местные болванов с яйцами называют. Те, кто на Конфу пришел и безобразничает здесь по старой привычке. Мажоры, богатенькие любители на сафари скататься. Единственное, что в таких идиотов вдалбливают — не трогать местных. Потому что власти злопамятные и первый же «залет» в будущем закроет дорогу в гости. Хотя — соврала. Это вторым пунктом идет. Первым — не доставать проводников. Бабы — они не дуры, они хитрожопые стервы, кто обязательно посчитается. Точно знаю, одному такому «умнику» подогнали через пятые руки медицину для лечения триппера. Не знаю, кто там у кудесников заказ делал, но ублюдок сгнил за пару дней и никакие «лечилки» не помогли. Сначала член отвалился, потом остальные потроха в кисель превратились. И никакая наркота боль забить не смогла.

Со мной все хуже — я одиночка. И за меня вписываться никто не станет.

Ладно. Значит — меня будут ждать. И это неприятная новость. Потому что пехом без портала я до Города тоже могу добраться, но на это уйдет дня три-четыре. А мне ведь еще на выход как-то сгребаться. И в нынешних условно стесненных финансовых обстоятельствах я могу по времени вляпаться.

— Спасибо, Энн.

— Вам здоровья.

Доедаю и в церковь. Надо ситуацию с порталом обсудить. От него уже буду плясать с оружием и всем остальным. Лошадь покупать — денег может и не хватить с учетом будущих трат. Да и сижу я на четырехногих пожирателях травы паршиво. С этим ничего не поделаешь. Еще одна заморочка — проводник в седле может выглядеть красиво, но в итоге пройдет путь по местным тропам раз в десять меньше, чем если бы пешком вышагивала. Да, груз на лошади можно уволочь больше, а вот с дальностью и скоростью передвижения облом. Выверт наших специфических способностей.

* * *

Церковь мне в Кривых Тополях нравилась. Маленькая, скромная, в окружении яблоневого сада. За колокольней тянулся длинный пристрой, где обитали монашки. Их вместе с клериком на местных харчах столовалось человек двадцать. Как они умудрялись выживать и откуда деньги брали, если на воскресную службу приходило от силы человек десять местных старушек — без понятия. Раз обитают и не жалуются — значит, Конфа позволяет. Может, с королевского плеча широким жестом жертвуют одному из многочисленных Орденов, а тот уже отстегивает проповедникам. Может, что-то хитрое вышивают и в Городе продают. В свое время я с удовольствием брала намоленные шарфы и накидки с узорами. Стоит это не так дорого, а здоровье под холодными ветрами поддерживает и от мелких неприятностей защищает. Даже стрелы на большой дистанции отводит. Это потом, как с деньгами стало получше, переключилась на амулеты. Аборигены — в половине случаев именно таким монастырским рукоделием обходятся.

— Святой отец, — поклонилась на входе в церковь. Клерик встретил в дверях — наверняка заметил в окно, как я подхожу. — Прошу прощения, что с пустыми руками в этот раз.

— Тебе рады в этих стенах и без подарков. Я это уже говорил и не раз, но ты забываешь.

— Я не забываю, но стараюсь поступать по совести.

Старик не стал препираться, пригласил жестом на облюбованное место слева от входа. Днем солнце через витражи разрисовывало цветными пятнами маленькую кафедру впереди и кусок стены. Если никуда не торопишься — можно посидеть и почувствовать, как медленно растворяешься в этом рукотворном калейдоскопе. Уходят грусть и печаль. Впитываешь разлитое вокруг умиротворение.

— Могу я спросить, как у вас дела с порталом до Города? Есть ли возможность попасть туда в ближайшее время?

— Насколько срочно? Сестры смогут одно место подготовить к сумеркам, но не раньше. С утра все наши силы были потрачены на путешественников, кто спешил убраться подальше от болот.

Вот как. Убежали «туристы». Наверное, побоялись, что я глаза продеру и продолжу внушение. С одной стороны — и черт с ними, хоть под ногами не путаются. С другой — мне в местный центр придется шагать почти в темноте. А это чревато, если вдруг кто в самом деле вздумает горячую встречу организовать.

Дело в том, что и артефакты, и разного рода умники открывают порталы, наводясь на «якоря». Каждый «якорь» — каменный столб в рост человека с неповторяющимся орнаментом на боках. Переплетения символов описаны в толстых книгах, которые используют для установления нужного «адреса». Проблема в том, что проход открывается почти рядом с торчащим камнем. Поэтому сунуть неподалеку желающих поквитаться можно запросто. На самой площадке с «якорем» никто стоять не будет — люди стараются там долго не задерживаться. В десяти метрах от булыжника возникает ощущение, будто зубы ноют. И чем дольше стоишь, тем сильнее это чувствуешь. Но, как я помню, у Болотного Города место выхода в старом торговом квартале. Там вокруг куча пустых лавок вечером. Купцы и лотошники товар после обеда сгребают и в наступающих сумерках уже никого нет. Даже стража лишний раз там не шляется — чего по опустевшему рынку болтаться?

— Пять мужчин и пять женщин, не так ли, святой отец?

— Совершенно верно. Все пришлые.

Да. Мои знакомые. И я почему-то уверена, что сейчас вся эта могучая кучка рванула по ближайшим магазинам, где можно приобрести чего-нибудь «эдакого». Не удивлюсь, если даже стволами обвешаются. Хотя, скорее всего, глушилок наберут. Чтобы гарантированно меня вырубить и потом в какое-нибудь тихое место оттащить. Там выбьют детальную информацию, кто я и где живу. И по возвращению на Землю ждет меня продолжение банкета. Убивать на Конфе вряд ли будут — зачем так глупо неприятности на пятую точку находить? Все можно сделать куда проще. А, учитывая связи блатного Араба, провернуть встречу «за ленточкой» не составит для него никакого труда. Я даже знаю, как обычно это происходит.

Сначала одного «пассажира» с проводником выпинывают домой. Тот вызванивает нужных людей, сливает информацию. Здесь при помощи порталов обдолбанную дуру волокут к месту ее домашнего портала. Жетон на месте, подавляющие эликсиры в наборе. Спроваживают в руки встречающих и опять через порталы уходят уже в точку собственной эвакуации. «Верблюдам», кто обеспечивает все на Конфе — премия. Если вспомнить, как именно жаба из САС на меня смотрела, с удовольствием в процессе поучаствует. Да, от полных беспредельщиков ходоки стараются как-то защищаться. Но есть разные случаи и разные люди. Особенно, если это все как-то завязано на государство или структуры, кто контролирует призрачную границу и организует богатым мерзавцам полное сопровождение.

Ведь с их точки зрения, я берега попутала. Я посмела взбрыкнуть и дерзить вместо того, чтобы стоять согнувшись и подмахивать. Поэтому — наверняка за мою голову уже и ценник с Дженни согласовали.

— Значит, в сумерках… Могу я вас попросить придержать для меня это место и никого больше не отправлять? Я даже готова десять золотых рублей оплатить прямо сейчас, а не вечером.