Я подошла к ней ближе, тронула костлявое плечо.

– Хочешь, я вместо тебя дождусь и проанкетирую? Что там за клиентка?

– А! – поморщилась Матита. – Самая обычная. Неверная жена. Родители выдали за денежный мешок совсем молоденькой. Теперь она, видите ли, влюбилась и просит развода. Муж, понятное дело, не желает оказаться посмешищем всего Голотака, вот и подал жалобу.

– И что с ней сделают? – удивилась я.

Матита передёрнула плечами, словно заподозрив меня в неискренности.

– Ясно что! Переубедят. Ладно. Спасибо за предложение, но я всё-таки сама её проанкетирую.

Переубедят… хм… Я слабо представляла, как можно с помощью банальных вопросов нашей анкеты заставить человека разлюбить.

Коллега ушла, бросив недовольный взгляд на дверь моего шефа. Я выдержала паузу и отправилась следом. Любопытно было взглянуть на сорвавшуюся клиентку.

Молодая женщина сидела последней в очереди посетителей, прижав к груди руки с переплетёнными пальцами. Глаза её были устремлены в потолок. Молится? Или, подобно моему боссу, ищет паутину?

Ещё одна деталь привлекла внимание: на запястьях клиентки белели чёткие следы от снятых браслетов. А она настроена решительно, раз избавилась от брачных украшений. В груди у меня защемило от сочувствия. Ну почему наше общество так криво устроено! Далеко не все родители великодушны, как мои, и готовы предоставить дочери право самой выбрать супруга.

Хотя мои тоже хороши – отдали дочь чуть ли не в рабство. Очень подозрительной конторе, как я успела убедиться. Отец попытался оправдаться в письме, но я всё ещё сердилась на него. Хоть и скучала. Безумно скучала по дому.

Собственные переживания отвлекли меня от гордого лица незнакомки, я прошла мимо и покинула здание: раз мой босс сбежал, мне тоже не стоит дожидаться окончания рабочего дня. Решила поужинать, пока в харчевне свободно. Переходя улицу, заметила пролётку с понурым кучером на козлах. По тротуару вдоль неё расхаживал внушительных размеров господин, по виду купец. Он нетерпеливо поглядывал на двери конторы. Я задержалась, запоминая картинку: стена дома, мостовая, экипаж, похожий на паука толстяк. Интересно, кого он поджидает? Вернусь на квартиру, нарисую. Весьма живописная и эмоциональная сценка может получиться.

Так я считала до ужина. Выйдя же после него из харчевни, стала свидетелем развития прежнего эпизода: в лапы паука шла та самая женщина, которую я заметила в очереди. Та и не та! На гордое лицо не осталось и намёка. Глаза бегали, ни на миг не фиксируя взгляд. Колени подгибались. Руки дрожали – их запястья сковали брачные браслеты.

Купец подхватил жену и чуть не забросил в пролётку – так спешил убраться подальше. Заскакивая следом, крикнул кучеру, тот хлестнул кнутом серую лошадку. Экипаж укатил, через пару секунд скрывшись за поворотом. Я стояла, как поражённая громом, среди ясного неба. Переубедили! Они её переубедили, это факт.

Где я работаю?

Идиан Сияющий

В кованой решётке, отгораживающей дворцовый парк от внешней части императорского квартала, имелось трое ворот: Восходные, Закатные, Полуденные. С севера пришлось бы плыть по реке и высаживаться на особо охраняемом причале. Ещё отец Лисандра предпринял все возможные меры, опасаясь покушения. Впрочем, это его не спасло.

Приятелю герцога пришлось взойти на трон в неполные двадцать и первые пять лет править под руководством Высшего Совета. Теперь император действовал независимо, оставив Совету права консультативного органа. Идиан радовался его самостоятельности, хотя видел, что друг берёт на себя куда больше, чем способен выдержать один человек, пусть и правитель империи. А ещё герцог ценил доверие и особое расположение венценосного друга, хотя отношения эти приносили дополнительные заботы и ответственность. Стал бы Сияющий использовать ментальный дар для подавления воли неугодных империи людей, не попроси его об этом Лисандр? Нет, нет, и ещё раз нет!

Больше того, согласился он далеко не сразу.

Неторопливо двигаясь по улицам города, Идиан анализировал беседу трёхлетней давности. В груди при этом воспоминании снова поднялась муть сомнений. Отказался же в первую минуту! Так нет, продолжал выслушивать аргументы. Император умеет быть убедительным, поймал-таки друга на опасениях за его жизнь.

Выкрутив руль, герцог повернул к воротам и сердито сдавил «грушу» клаксона. Ажурные створки сразу же поехали в стороны – охранники узнавали кабриолет Сияющего издалека, не останавливали, пропуск не спрашивали.

Заехав на площадку, Идиан заглушил мотор, выбрался из автомобиля, махнул, подзывая гвардейца. Тот подбежал и вытянулся с готовностью выполнить любую команду.

– Сержант, сообщите камердинеру, что я прогуливаюсь по набережной. Буду счастлив, если его величество Лисандр соблаговолит присоединиться ко мне.

Гвардеец щёлкнул каблуками, отдал честь и побежал по главной аллее, придерживая притороченную к поясу саблю.

С того самого памятного разговора в кабинете герцог не любил официальную обстановку, предпочитая встречаться с другом в парке или у реки.

Глупо винить в принятых решениях бездушную мебель – тяжёлую и довольно обшарпанную, какая находилась в тайном кабинете императора. Однако при взгляде на что-то подобное Идиан испытывал приступы уныния. Если бы можно было повернуть время вспять! Пусть он не смог бы избавиться от неприятного поручения, постарался хотя бы выхлопотать сокращение сроков. Вот об этом и намеревался поговорить сегодня.

Кружная аллея тянулась вдоль ограды. Окрашенные в бирюзовый цвет стены главного здания дворца лишь изредка мелькали среди зелени лип и клёнов. Герцог брёл к набережной, с удовольствием вдыхая аромат высаженных вдоль гравийной дорожки петуний фиолетового, алого, ярко-розового и белого цвета. Умиротворяющий вид парка постепенно гасил раздражение и тревогу. Вспомнилось поместье Довери – приятное во всех отношениях место, а ещё вопрос Дианиты о Голотаке, напрочь лишённом растительности. Здесь бы ей понравилось! Захотелось пригласить ассистентку прогуляться в парке. Пусть не по закрытой территории, хотя бы за оградой, в доступной для благородных господ части. Разумеется, он не станет этого делать. Необходимо держать дистанцию, если не хочет окончательно завалить дело и снова лишиться напарницы. А он не хочет лишиться Дианиты! Даже не видя её, приятно было осознавать, что в приёмной сидит именно эта милая барышня.

Выйдя на широкую набережную, герцог приблизился к самому краю и перегнулся через парапет, вглядываясь в мутную серо-зелёную воду. Потянул ноздрями приятный речной запах – водорослей, рыбы, нагретого солнцем мокрого гранита.

Голышка – название абсолютно не годилось для полноводной в этом месте реки. Оно сохранилось от истоков, где тонкий прозрачный ручеёк бежал по отполированным камням. Люди привыкли, не особенно вдумывались в смысл, и столица получила созвучное имя.

Размеренный плеск и далёкие крики чаек навеяли покой с налётом грусти. Идиан даже не сразу обернулся на зов, нехотя перестраиваясь на серьёзный лад.

– Сияющий! – распахнул объятья друг. – Наконец-то! А я всё жду, когда прибежишь хвастать достижениями!

– Ослепительный! – перенял шутливый тон герцог. – Уверен, что хвастать нет никакой необходимости, императору доложили о моих скромных успехах ещё до того, как они случились.

Друзья порывисто обнялись и неторопливо пошли по набережной, оба заложив руки за спину и поглядывая в небо. Такие разные и чем-то неуловимо похожие.

Лисандр имел тонкие черты лица, бледную сияющую кожу, льняные, слегка вьющиеся волосы. Поговаривали, что среди его предков был как минимум один светлый эльф. В официальных бумагах подтверждения этому не находилось, но пиетет, с каким династия относилась к этой расе, вполне подтверждал народную молву.

Идиан если и мог похвастать родством с эльфами, то скорее с тёмными. Об этом, прежде всего, говорил его дар. Хотя в семейных архивах, как и в императорской семье, ни о чём таком не упоминалось.