Чупокабр преданным псом сидит у ноги. На еду даже не смотрит. Странно, что это с ним. Может, заболел?

— Пойдем, поедим?

— Не советую, — горестно вздохнул зверь.

— Почему?

— Еда порченная. Официанты подосланные. В напитки тебе собираются подмешать любовное зелье. Мне приготовили заговоренную миску.

— С чего ты так решил? Мне кажется, все остальные пассажиры едят, и никто не отравился пока ещё.

— Это потому, что они никому не нужны. Запомни, опаивают и травят только бесценных. Таких, как мы с тобой.

— Глупость. Зачем кому-то это делать? Хоть тортик бы попробовать. Почему, интересно, он такой маленький и опущен в стакан. Точно нельзя? — посмотрела я на любимую круглую морду-тарелку. Чупокабр выразительно закатил глаза.

— Не в стакан, а в креманку. Чтоб сок не растекся. Сок дерева страсти. Точно нельзя. Сок подлили во все порции, но подействует он только на ведьм. Ты же не хочешь устроить тут шабаш и вернуться домой с небольшим гаремом мужей? Уверен, этого никто не оценит. Ну, кроме Лоры. Ей будет любопытно посмотреть на красавцев из-за забора. Ближе вряд ли решится подойти.

— Уговорил, — я представила последствия поедания такого вот торта. Толпа красавцев мужчин и я, разгоряченная, сижу верхом на метле. Нет, не сижу, загоняю добычу, попутно сдергивая с них одежды. Увольте, тортика уже совершенно не хочется.

Почему, интересно, все мечтают на мне жениться исключительно ради выгоды? Даже как-то обидно. Здесь всем нужен мой чупокабр. Я просто иду как приложение к редчайшему зверю. На Земле я нужна Сашке как приложение к бесплатной столовой, которое обеспечит ему свободу от опеки Галины Николаевны. Анджей мечтает жениться только для того, чтобы получить статус горожанина в торговой эльфийской столице. Оба каторжника мечтают мне угодить во имя собственной выгоды. Нет, берсерк ещё что-то ещё замышляет. По нему видно. Да и парень он умный. Лео кажется куда более искренним. Но тоже скрывает от меня что-то.

Выходит, сама по себе я никому не нужна.

Кроме фамильяра. Несчастье единственный, кто по-настоящему любит меня саму. И это очень приятно.

— Пойдем скорррей, пока никто на нас не смотрит, — мурлыкнул недокот и обтерся у меня под коленом выгнутой спинкой, — я уже слышу их шаги.

— Чьи?

— Потом расскажу.

Чудовище нырнуло в кусты. Я быстро оглянулась по сторонам и шагнула следом. Раскидистая ива прикрыла от солнца и чужих взглядов. Чупокабр встопорщил свой хвост и, виляя откормленным задом, начал ломиться вперёд. Под ногами чуть хлюпает, похоже, что рядом болото. Вот куда мы идём? А если поезд уедет без нас?

Хотя о таком можно и не мечтать. Эльфам я, похоже, действительно очень нужна.

Нет, я не против помочь предотвратить экологическую катастрофу, да и птички эти действительно очень вкусные, если на них не смотреть.

Но чупокабра я своего любимого никому и ни за что не отдам. Кто ещё на меня будет смотреть такими влюблёнными глазищами?

Саша? Да никогда в жизни, он так только на котлеты способен смотреть. Анджей? Не смешно. Хоть он и красавец, конечно, но любви от него ждать, точно, не стоит. Берсерк? Он смотрит на меня исключительно как на маленького ребенка, которого стоит беречь. Лео? И вот на этом имени я для себя самой совершенно неожиданно покраснела. Не чупокабр конечно, но что-то в его глазах точно мелькает искоркой. И, похоже, что это адресовано именно мне.

— Лапку приложи вот сюда, хозяйка, — упёрся носом мой звереныш в небольшую скалу. Интересно, ему настолько лень обойти, что он надеется сдвинуть моей рукой эту громадину с места? Спасибо, мне стекла в поезде уже хватило. Ещё повезло, что обошлось без штрафа.

Но ладонь я всё-таки приложила. Несчастье изогнул трубочкой губы и мне послышалось: «Дуууура…»

— Что, прости, я не расслышала?

— Зельеварка, у тебя вообще-то руки. Лапки только у меня. Мою лапу надо прижать! Вон в ту ямку! Видишь, как высоко ее сделали? Это все из вредности. Ну ничего, я им покажу, как не уважать чупокабров!

Я подняла зверя на руки и помогла дотянуться до заветной ложбинки в стене. Стоило ее только коснуться, как на скале проступила едва заметная дверь, мой зверь легко подцепил ее когтем и распахнул.

— Скала дырявая, да?

— Дворфово логово, Карл частенько бывал здесь. Меня, правда, хозяин лавчонки не любит, ума не приложу за что.

— Бывает, наверное. Может, ты у него курицу украл и сожрал?

— Обижаешь! Что значит «украл»? Чупокабры в этом мире — величайшая редкость. Нас по закону пускают во все дома, и брать мы можем в них тоже все, что захотим. Поэтому и ямка так высоко. Дворф готовился к нашей встрече. Моей и его скромной лавчонки, — зверь набрал полный рот воздуха и крикнул в глубину каменной норы, — Вы не ждали, а я пришееел!

От эха осыпались со свода сталактиты и намертво прибили к полу чахлый ковер.

— Эм…

— Пошли, пока он ничего не попрятал. Знаю я их. Как гости в нору, так еда по сундукам запирается. Изверги!

Несчастье спрыгнул с моих рук, изогнул хвост, поднял его высоко вверх и прошмыгнул в темную нору. Я вошла следом.

Каменный потолок, такие же точно стены, с нишами. В каждой стоит по красивой бутылке, в которую воткнут небольшой фитиль. Не то здесь собираются встречать гостей приятным светом, не то заготовили заранее коктейли Молотова. Брр. И света так мало, он еле-еле пробивается через узкую щель в потолке.

Коридор довольно резко завернул влево, и мне открылась, наконец, сама лавка.

Крепкий мужчина взобрался на сундук и прыгает по нему ногами в отчаянии пытаясь продеть замок сквозь цепь. Сундук полон доверху, и ему это никак не удается. Меня он, кажется, не заметил, только чупокабра удостоил непередаваемым взглядом.

На полках расставлены почерневшие от копоти свечей украшения. Они закреплены на крупных косточках-подставках. Смотрится жутко и очень хочется поскорее выйти наружу.

— Выбирайте, госпожа. Плата исключительно золотом. Да закроешься ты или нет?! Чертов сундук!

— Миииасо? — взвыл чупокабр и скрылся в темном углу под столом.

— Да подавись ты этим кроликом, косточки только выплюнь! Приятного аппетита тебе, редкий зверь, я хотел сказать. Ох, застегнулся!

— Поздравляю, — улыбнулась я робко. Поскорей бы уйти.

— Чего желаете, госпожа? Зачарованные кольца? Серьги, привлекающие стоящих женихов? Браслеты на удачу? Проволочки для поиска кладов? Нет? — он перешёл на шепот, — Тогда, может быть, яды? Ядовитые подвесы, в подарок сопернице? М?

— Спроси у него колечко для определения чарованных блюд, — хрустнул добычей чупокабр из-под стола.

— Я же говорил, только не кость! — прыгнул под стол мужчина, но, кажется, опоздал, — Хоть бы ты наконец подавился! То есть, смотри, не подавись, гад! Кстати, где Карл? Где твой хозяин?

— Карл умер. Несчастье теперь мой зверь.

— Вот как? — показалась из-под стола всклокоченная голова, — А вы ему кто, неужели дочь?

— Не совсем. Он оставил зверя мне в благодарность.

— Выходит, дочь Морриган? Он вас нашел. Последняя из рода богини, наслышан.

— Рода богини?

— Не бойтесь, я никому не скажу. Которое украшение вам нужно? Чего пожелает ведовская душа?

— Что-нибудь для определения чар и ядов в пище.

— Есть одно такое. Размерчик, правда, немного не ваш. Но на мизинчик, я думаю, налезет. Давайте ручку, я сейчас покажу.

Мужчина, не глядя, достал с полки черную, как мне показалось, безделушку и довольно резко нацепил ее мне на безымянный палец левой руки.

— Надо же, подошло. Я думал, пальцы у вас потолще. Видите, по краям чарованные изумруды. В центре сапфир, белый, они очень редко такими бывают. Само колечко серебряное, чаровал сам. Мастер Грегор мое имя.

Если честно, никаких камней я на черном ободке не увидела.

— Сколько с меня? — порылась я пальцами в кармане.

— Подарок, — сложил он мою ладошку вместе с надетым кольцом и подул на руку. Кольцо словно стряхнуло с себя всю налипшую на него сажу, и засияло серебром и камнями.