— Хорошо, — я с улыбкой помахал им. — Желаю счастья! Берегите себя!

И вскоре парочка скрылась в кабинете, оставив в моей душе приятное чувство, смешанное с лёгкими нотками тоски. Всё же совершать добрые дела — это очень хорошее дело! Совсем не предполагал, что всё так неожиданно закончится. Был бармен — нет бармена. Была начальница — нет начальницы. Была работа — нет работы.

Пора было подумать о себе. Я укатил в квартиру кресло, унёс свои предметы, навёл в холле порядок.

Потом в дверь постучали и пришла кумихо. Я передал ей мешочки с травами, сообщив, что Иса Овна больше посетителей не принимает. Кумихо обрадовалась травам и огорчилась, услышав новость о психологе.

— Спасибо, — сказал она и направилась к выходу.

Это было единственное существо, которое оставило после себя приятные впечатления. Я проводил её взглядом до выхода, потом стёр защитный круг, выключил свет и прежде чем направиться в квартиру, осмотрел, погружённый во мрак, холл. У выхода увидел два зеленоватых свечения — это глаза кощея смотрели в стену, оставляя два бледных пятна.

— Вот и всё! — произнёс я. — Прощай нелюбимая работа! До здравствует свобода!

Со стороны Кощея донёсся сердитый вздох. Нет! Мне это всего лишь показалось…

Жизнь после работы

Непривычно было первые дни ощущать свободу от рабочих обязанностей. Не надо соблюдать правило номер пять, опасаясь забыть вовремя принести таз с водой. И вообще можно расслабиться и целыми днями просто сидеть за любимой игрой. За дверями квартиры лестничная площадка видна не только в глазок. Всё супер! Мечта сбылась. Про нечисть тоже можно забыть. Спалось мне после рабочего дня спокойно. Вещие или тому подобные сны не снились. Скажу честно, ощущения непривычные. Вот вроде ещё вчера я был причастен к магии, был частью чего−то важного и вдруг всё — конец! Стал обычным человеком, который, если вдруг станет распространяться о сучившемся, то ему не поверят и возрастёт вероятность оказаться в казённом заведении в смирительной рубашке и суровыми медбратами. Те ещё перспективы.

Поэтому я твёрдо решил по−быстрому забыть о случившемся. Благо, что особо некому рассказывать об этом. Единственным слушателем моих историй была Мария, мирно спящая в больничной палате. К ней я решил наведываться в послеобеденное время, потому что до обеда с ней проводились разные медицинские процедуры.

В первый безработный день меня ждали два сюрприза. Один приятный, а второй огорчительный. Первым оказался холодильник, в который я по обыкновению заглянул, собираясь приготовить себе завтрак. Его содержимое радовало глаз. Много чего ещё имелось с моего последнего посещения рынка. А в душе невольно рождалось разочарование, что волшебные свойства его, скорее всего, пропали. Но всё же я решил проверить этот нюанс.

Я извлёк колбасу и закрыл дверцу.

— Трах−ти−би−дох! — поводил я перед дверцей руками, как заправский фокусник.

— Колдуешь? — из−под стола выглянул Евстратий.

Я обернулся к нему.

— Надо же… Я думал, что тебя больше не увижу. С работой покончено и с мистикой тоже.

— Я, по−твоему, мистика? — домовой снял шапку и шумно почесал за ухом.

— Для меня всё, что я не знал две недели назад — мистика и психологический триллер.

— Ну, открывай, чего замер, — скрывая недовольство, проговорил домовой. — Мне тоже интересно.

Я и открыл. Мой взгляд уткнулся в колбасу, оригинал которой я из холодильника забирал. Это меня удивило. Но опять же я не спешил верить своим глазам. Я вытащил упаковку яиц и закрыл дверцу. Затем, не произнося знаменитое заклинание фокусников, снова открыл дверцу. Упаковка яиц возникла на том же месте.

— Да, ладно…

Я продолжал сомневаться. И чтобы окончательно поверить, что магия холодильника существует, я отыскал в прихожей куртку и извлёк из кармана помятую тысячную купюру. Её положил на полку холодильника, закрыл дверцу, выдержал паузу, затем забрал её оттуда. Всё это время за мной внимательно наблюдал домовой. И вот наконец момент истины. Я открываю холодильник и вижу… тысячную купюру, причём даже со следами помятости, как и у оригинала. Да, да даже номерные знаки совпали. Я аж подпрыгнул от радости.

— Евстратий, это чудо!

— Рад за тебя, — усаживаясь за стол, отреагировало существо. — Ты только язык за зубами держи, чтобы у тебя его не отобрали.

— Это самой собой!

Что ж отличное моральное возмещение за все неприятности, пережитые на работе. И то, что мне следует соблюдать безопасность, было мне хорошо понятно.

Это, что касается приятной новости, а теперь о неприятной.

После сытного завтрака, я решил проверить свои записи со скрытых камер и, наконец−то, узнать великую тайну Дюймовочки или даже Хозяина кладбища, хотя последнее казалось мне слишком жутким. Всё равно время до обеда надо было чем−то занять. И вот тут−то меня ждал облом. Оказалось, все мои записи исчезли. Даже те, что я сохранил в облаке. Понятно, что сами скрытые камеры, оставшиеся в кабинете, могли перестать функционировать, но, чтобы исчезли записи… К этому я был не готов. О блогерской карьере в ютуб можно забыть. Но с другой стороны, я же решил побыстрее забыть обо всём, чтобы было связано с чудовищной работой, а эти файлы служили бы мне напоминанием. Вскоре я утешил себя мыслью, что всё это к лучшему. Исчезли файлы, ну и ладно! Главное, холодильник волшебный есть — это гораздо лучше. А потом ещё оказалось, что и ваза с последней печенькой, так и продолжила выдавать эту бесконечную печеньку, стоило ей опустеть. Странно, конечно, почему именно её, ну да ладно. Да и сухарики в шкафу категорично отказывались исчезать навсегда. В общем, не жизнь, а сказка!

С этого дня у меня началась новая жизнь, более благополучная. И в Центр Занятости ходить необязательно. Оказалось также, что за испытательный срок мне на счёт упала приличная сумма. Мои последующие дни состояли из того, что я помногу времени проводил с Марией, безнадёжно уговаривая её выйти из коматозного состояния, а оставшуюся часть писал письма в разные архивы, разыскивая соседей, у которых проживала и с которыми уехала в новый дом подружка Евстратия. Я же обещал домовому заняться её поисками и потому писал электронные письма в нужные инстанции и ждал ответа. Я был уверен, рано или поздно мы её найдём.

Дни бежали за днями. Вот уже месяц прошёл.

Однажды утром в дверь позвонили. На пороге оказался Алексей, и был он не один.

— Привет! — парень протянул руку. — Можно?

— Проходите, — я пожал руку и посторонился, пропуская гостей.

Я был рад видеть Алексея. С ним была девушка, она пряталась под чёрный плащ, накинув на голову капюшон.

— Макс, знакомься, это Лизавета, — девушка мотнула головой, уткнувшись взглядом в пол. — Ты же можешь помочь?

Передо мной стояла жертва бывшего лошадиного бога Сухкостеня. Я даже растерялся. Совсем не ожидал, что Алексей приведёт её. На первый взгляд и не догадаешься, что у неё есть… лошадиный хвост.

— Мы зря сюда пришли, — проговорила девушка, отступая к двери.

Алексей поймал её за руку и обнял.

— Не спеши. Мы же ещё не убедились. Вот не получится, тогда уйдём.

Девушка сердито съёжилась, пряча взгляд.

— Хорошо, сейчас мы всё сделаем, — решил я. — Но гарантии нет. С диваном и кушеткой не получилось.

— Да, давай сделаем. Я Ветку еле уговорил сюда прийти.

Я провёл гостей в гостиную, затем загнул палас и ушёл на кухню за солью. Евстратий предусмотрительно спрятался под кухонным столом, не желая, чтобы его увидели.

— Удачи! — он протянул мне целую пачку.

— Пусть всё получиться, — проговорил я, подмигнув домовому.

Тот украдкой улыбнулся, прищурив хитрые глазки.

Вернувшись в зал, я насыпал из соли круг и, войдя в него, прочитал заговор. Затем вышел, обратившись к девушке:

— Лизавета, входите, не бойтесь. Я уверен, всё получится.

Я сказал про уверенность, но сам таковую не ощущал, лишь надеялся, что мои слова приободрят девушку.

— Мне надо снять плащ? — растерянным голосом поинтересовалась Лизавета.