Мужчина сейчас пытался найти хоть какое-то важное место, в котором их бы не стали моментально убивать. И к счастью, нашел такое достаточно быстро. Они оказались в лаборатории Оскара. В просторном помещении, в котором валялась куча разбитых склянок, стояли окровавленные койки, ну и…последние наработки самого доктора.

Его исследования относительно энергии, которые двух парней сейчас совершенно не касались. Однако была там еще и корзина. С фруктами, поставленная специально будто для последующих исследований.

И вошедшему в каюту Бафою, предстало два особенных фрукта, лежащих в куче разных бананов, ананасов, яблок и прочего. Два фрукта, которые моментально ввели в ступор как Бафоя, а после и проследившего за его взглядом Датча.

- Дьявольские… - Сердце Датча в очередной раз сжалось, как только он распознал среди фруктов, один конкретный.

А вместе с этим… мгновенно забурлила его воля. Все, что появилось в его мыслях, так это все же желание продолжать сражаться. Твердый характер просто не позволял убежать.

Он был не таким человеком. Всегда встречая противника, он бился с ним до последнего. И хоть ранее он делал это из-за ветреной цели в голове, но сейчас в его сознании быль лишь чудовищно твердые убеждения. Желание уничтожить Хатимана, и людей подобных ему, стало крепче, как никогда.

Но его словно облило ведром холодной воды, когда Бафой вновь подал свой голос.

- Он достанется Хатиману, если мы проиграем, - Дрожавшей рукой он взял один фрукт. Притом, на его лице было такое же нежелание уходить, как и у Датча. Его воля просто бы подкосилась, если бы он так сделал, - Но если…мы опять обратимся к Винстону.

- …

- И продолжим относиться к этому так же серьезно, как и сейчас. Быть может я не захочу порезать себе вены из-за того, что сбегу прямо сейчас.

***

Несколько дней спустя.

- …Нападет? – Стоящий около борта Кумабити невыразительно выгнул брови.

- Хочет. На ее лице чистая ярость, - Сдержанно кивнул головой Ваттер, точно так же опираясь на бортик. Стоящие же рядом братья, не высказали ничего.

Стояла достаточно спокойная атмосфера. Три корабля находились прямо у берега невиданного ранее острова, очень неспешно проходя ремонт. Пока все были в очень расслабленном состоянии, помаленьку шла работа по восстановлению трех судов. Активнее всего же работали члены флота. Шестерки, которых удалось спасти, и которые пострадали меньше всего. Крепкие ребята с острова рыбаков.

- Если бы она могла, то моментально убила бы и нас.

Находились они сейчас под островом, где происходили все бои. Прямо говоря, на другом острове, на ярус ниже, где и располагалась их вторая механическая рука, что помогала им на протяжении боя. Ее собственно сейчас переместили на корабль, поставив рядом с первой. А на месте, где она ранее стояла, сейчас ползала…улитка.

Огромная, с очень яростными глазами и очень злой мордой, на которую отдыхающие люди и пялились, боясь спуститься и прогнать ее. Настолько она казалась злой, что становиться рядом никто из них не хотел. И лишь братья относились к этому с огромной прохладой. Думали они о своем.

- Пан поднимется на ноги? – Задал Мизару вопрос сухим тоном, посмотрев на Ваттера, который не так давно общался собственно с Капитаном и Оскаром. Атмосфера на корабле сразу же переменилась. На Ваттере остановилось все внимание.

- Хм… - Он же в ответ только опустил голову, - Она с Хати проходит тяжелое лечение, и насколько она поправиться, может сказать только время. Но не в ближайший месяц, мой друг…

Лицо Мизару сразу же дернулось. А в это же время, Ваттер уставился на собственную, сломанную ногу, которая была в гипсе.

- Но могу сказать, что все ожоги у нее будут излечены. Оскар с Гиксом проводят всем самым пострадавшим пластическую операцию. Опять же, времени это займет уйма.

- …А что насчет Рёши? – Сразу же задался вопросом Кумабити, - Когда мы его вытащили из воды, Оскар сказал, что он пострадал сильнее всех, хотя на нем не было никаких явных ожогов. Это ведь из-за генов, которые он недавно получил?

Ваттер сразу же сдержанно кивнул. Однако до того, как Кумабити сказал что-то еще, он издал очень тихий голос:

- Его тело просто стало более живучим. Он не стал прочнее, как может показаться…Когда он лег на стол Оскара, то оказалось, что его внутренности пропеклись очень неприятным образом. Он в такой же плохой ситуации, как и Фрейден.

В памяти людей тут же всплыл образ мечника, который истощил собственную жизненную силу.

- И гены, которые помогли ему, Пандоре жизнь уже не облегчат. В общем…говоря глобально, все плохо. Это трагедия.

- …У каждой трагедии есть имя и фамилия, - Негативно ответил ему Киказару, дав понять всем знающим его позицию, о какой трагедии конкретно он говорил.

***

Пип…пип…

В медицинской каюте, на корабле Гикса, лежащий на кушетке Хатиман смотрел вперед с совершенно нечитаемым взглядом. Пока Оскар что-то молча делал с лежащей по соседству Пандорой, он просто пялился на того, кто лежал в другом конце комнаты.

На беловолосого мальчика, что лежал с открытыми глазами, пялился на него в ответ, но…сам пребывал при этом в полной погруженности.

Ивадзару вновь впал в себя. Не успев даже отдохнуть от предыдущего случая, он опять стал овощем. А находящийся рядом с ним Гикс, в такой же дрянной атмосфере, пытался привести его снова в чувства. Не выходило.

И такими же разбитыми была заполнена практически вся каюта. О самих докторах можно было в целом даже не говорить, все, что они успели с собой сделать, так это оказать первую помощь. На ожоги и различные травмы на самих себе, никто из них внимание не обращал. Вместо этого они старались поставить на ноги Либала, у которого попросту не было скальпа, Фрейдена, что казалось, потратил несколько лет своей жизни из-за этого боя, Рёши, что пребывал на операционном столе, ну и кучу шестерок.

Если не считать основной состав Баронов, то пребывало в общей палате еще человек тридцать.

И Хатиман, в отличии от всех них, был отчасти в лучшем состоянии. Он лежал в обнимку с собственным кактусом, что все это время пребывал на том же ярусе, на котором они сейчас и прятались. И при всем этом…лежал он как без одной руки, так и без одного глаза.

Сил, на то чтобы поддерживать конечность, сейчас, да и в целом, последующее время, теперь просто не было. Это было слишком затратно, поскольку он сделал из своего управления водой, отдельный режим защиты, при котором истощается его воля. Ну а глаз…о нем Хати и не думал. У него все еще был один, и с ним, смотря на Ивадзару, он думал одновременно о нескольких вещах.

Первая, более радостная, касалась секрета человека, которого он смог коснуться во время сражения. Касалась заодно и возможности использования одновременно пяти боевых стилей, и касалась остальных плюсов, которых он смог достичь сам. Во время сражения с несколькими сильными противниками.

Ну и о более тяжелых…это касалось нового мировоззрения, который его заставили вынуждено принять. И касалось это самого Ивадзару, а также его братьев, что выражали Хатиману только одну эмоцию. Злость.

Они злились из-за того, что их брат опять пострадал. Даже при том условии, что Хатиман покинул команду из-за плана Ваттера, только чтобы увести подальше опасного Датча, они все равно ощущали к нему злость.

Это было даже уже не что-то логическое. Они начали на него злиться только по тому, что могли. По тому, что Хатиман уже один раз оказался виновен в состоянии Ивадзару, а соответственно виновен в том, что сейчас он оказался в более плохой ситуации, ведь не смог передохнуть.

Они и сами все понимали. Но между выбором – относиться к Хатиману лучше или же хуже, они выбрали второй вариант.

А потому…

- Ос… - Хати издал тихий звук, и в следующий же момент приподнялся с койки, - Выдели пожалуйста…отдельное помещение для меня.

- А ну ляг! – Тут же крикнул на него Оскар.

Хатиман, однако, в ответ на это свесил ноги с койки.