И лишь покачав головой, Оскар схватился за свою голову в сплошном непонимании. Возможность усиливать людей за счет особенностей других существ, напоминала Оскару ману небесную, которая бы приблизила его к цели, но на деле это была адская бездна, которая лишь поглощала время, и не давала пока ничего взамен. Десять попыток, десять разных экспериментов со значительными улучшениями. И последний был…пиком того, что мог пока создать Оскар.

- Я тупой? – Снова пробубнил доктор себе под нос, начав от простейших нервов постукивать ногой по полу. И так бы и продолжалось, если бы не…

- Да. Ты бы знал насколько, - Раздавшийся голос Хатимана резко заставил Оскара замереть. А через секунду он же перевел подавленный взгляд на нарушителя спокойствия, - Хотя в своей сфере ты может знаешь и много, - Снова дополнил свои слова Хати, и ничего не спрашивая, дошел до шкафчика, открыв который, ему предстала коробочка со шприцами, - Так и что у тебя не работает?

- Будто бы ты поймешь… - Все так же пробубнил себе под нос Оскар, однако взявший коробку Хати лишь слегка нахмурился, и повернулся к доктору с далеко не самым добрым лицом, - хмф…тело людей очень плохо переносит препарат. Оно живет только пару секунд, но дальше небольшие повреждения, которые происходят во время мутации, накапливаются, а потом появляются вовсе катастрофические для жизни. Тело словно…лопается

- Вот что… - Приподняв в легкой задумчивости подбородок, Хати под молчаливый взгляд доктора дошел до своего места, поставил на тумбочку шприцы с адреналином, и открыл ранее запертый шкафчик. Находилось в нем несколько грамм размельченной красной плесени, а еще очень маленькая баночка с мазью. Переложив все на свой стол, он попросту отдал последнее самому доктору, - Регенерирующая мазь. Работает не быстро, но много где помогает.

И только Оскар уставился на баночку, как…с ходу и завис. Простой вид того, что Хатиман ему отдавал для опытов свою мазь, вводил его в откровенный шок. Из-за него же он не смог сразу же забрать саму банку, на что Хати лишь дернул бровью, и бесцеремонно кинул ее в Оскара. Благо поймал он ее легко, хоть сразу же из-за этого его зрачки расширились.

Ну а пока Оскар с учащенным сердцебиением смотрел на баночку, как…Хати спокойно сосредоточился на той плесени, которую достал, и стал просто делать из нее препарат. Тот самый для обострения способностей к анализу.

Правда только он приступил к делу, как Оскар лишь сжав баночку в руках, уставился на работающего Хати странным взглядом.

- …Ты дал ее мне, чтобы я продвинулся с опытами, и привил тебе потом особенности других рас? – Наводящим тоном заговорил доктор, на что получил в ответ лишь молчаливый кивок, - Ладно…но почему тогда ты не разрешаешь мне даже смотреть, как ты работаешь с этой красной штукой? Я бы мог помочь тебе…пока ты бы тренировался, я бы создавал для тебя препараты…

- Просто я разделяю некоторые вещи. Если есть что-то, что я могу делать сам, я буду делать сам, не прося помощи. А ты же…трать время на исследования, а не на создание препаратов, которые смастерить могу я сам.

- …Наверно тебе непросто с тем, что твориться у тебя в голове, - И только Оскар подал голос, как Хати тут же замедлил свои движения, - Я про то, что ты не можешь нормально спать. Последствий у этого ведь много. Даже та же раздражительность…но знаешь, я изучаю людей, и я бы очень сильно хотел помочь и тебе. Я к тому, что если есть какой-то материал, способный тебе помочь, не стоит использовать его одному. Есть ведь вещи, додуматься до которых ты сейчас не можешь…а вот я бы мог, и заодно бы решил твою проблему.

- …Одно из правил, которое я хочу, чтобы ты выучил, гласит о том, что если человек говорит, что сделает что-то сам, ты должен понять, что сделает он все сам. Если есть в мире более бесполезные вещи, так это те, которые не развивают тебя. Твое предложение бесполезно ровно настолько, насколько много в мире воды.

Отвечать Оскар ничего не стал. И хоть с ходу он уже смог придумать чем ответить, ведь в его памяти все еще ярко горели воспоминания о том, как они вместе работали над не особо трудными проектами по изучению тела для техник Хати, все же говорить не стал, дабы попросту его не раздражать. Вместо этого он просто посмотрел на мазь в руках, и вместе с ней пошел к своим изобретениям. Предстояло создать еще один препарат.

И пока Оскар занимался своим делом, Хатиман неспешно создавал препараты. Не один, как раньше, а специально побольше. Не только для того, чтобы подольше потренировать сложную технику. Просто самих техник, которые стоило потренировать, было не мало.

И в конце концов, через пару часов он же покинул Лабораторию одновременно и со шприцами с адреналином, и с недавно созданными препаратами. Оставив только Оскара, который закончил в приблизительно с ним время.

- Странный он конечно…так ко всему относиться, но жизни ценит. И к тому же пытается научить ценить и других…он все же больше хороший человек, чем плохой, - Тихо улыбнувшись, Оскар посмотрел на шприц в своих руках, и двинулся к соседней комнате, - И уверенность мою поднимает. Учит быть открытым…интересно, он считает меня другом? – Задумчиво почесав подбородок, Оскар в конце концов вошел в комнату, и только он включил в ней свет, как…явил кучу железных клеток, в которых сидели люди.

Кто-то начал дрожать от вида доктора, кто-то валялся в отрубе из-за каких-то препаратов, которые проверял доктор. В любом случае объединяло всех то, что чуть ли не все запаниковали, как только появился Оскар. А вместе с этим снова поднялись и крики. Пираты начали угрожать и кричать доктору, треся при этом свои узкие клетки. Однако никого не слушая, он лишь дошел до ближайшей.

- П-прошу… - Заговорил в ней хриплый голосом какой-то старик, - Я умоляю, не нужно меня убивать…я житель города, в котором вы недавно были…отпустите, прошу, - Практически на грани истерики произнес старик, на что Оскар лишь нахмурился, и грубо пнул клетку со стариком.

- Не обманывай сам себя, чувак. Ты жестокий пират. Как и все вы, - В конце концов перетащив клетку в лабораторию, он вновь начал ставить опыты.

А в это же время, эксперименты проводил уже и сам Хатиман. Стоя на палубе, на носу корабля, он начал попросту колоть себя адреналином. Правда не просто так. Предварительно убрав кислород вокруг своей головы, он пассивно создал опасную ситуацию, в которой достаточно быстро начал задыхаться.

Естественно, в такие моменты адреналин ассимилировался куда эффективнее. И хоть благодаря искусственности такого процесса, в котором он мог спасти себя в любой момент, эффективность была далеко не полной, ведь со временем даже тело перестало напрягаться от этого, все же все шприцы быстро кончились, и Хати сосредоточился на том адреналине, который он теперь мог вырабатывать:

- В точности такой же силы, как когда я раньше погружался на дно моря…значит и скорость пассивного сору будет теперь больше, - Посмотрев на свои руки, Хати не сходя с места, просто проверил предположение.

И как итог, движения все были действительно ускорены, и в любой момент можно было управлять этой скоростью, регулирую то количество адреналина, которое выходило из тела. Оставил же он ровно столько, чтобы в пассивном режиме тело было ускоренно на двадцать процентов, для любых экстремальных ситуаций. Возможный же максимум ускорения был прямо как в режиме парения, правда без прибавки скорости от особенности организма, который пародировался в режиме.

- Скоро максимальную скорость сору я смогу использовать без затрат энергии. Правда, перенапряжение все же есть, - Смотря на свои быстро краснеющие руки, Хати в конце концов просто убрал весь эффект ускорения, и покачал головой. Избавиться от перенапряжения целиком было невозможно. Лишь заглушить эффект стилем крови или же режимом парения, и это было самой главной проблемой, а не какой-то высокий расход энергии.

Но в конце концов, Хати все же отложил техники сору, и поднявшись на ноги, спокойно выпил недавно созданный препарат. А следом лишь взяв в руки катаны, начал новый уровень тренировки. Как и раньше, он все так же продолжал изменять стиль. Однако сейчас предстояло убрать каждый минус, и соответственно улучшить технику под себя. Две задачи, и все было бы готово.