- Тварь! Джордан, проверь наши запасы! И если солонины там не окажется, всыпь как следует недоумку! Пять бочек! Десять серебрушек! Оставить команду без провизии! Да он сам столько не стоит!

Хуже нет греха в море, чем украсть провизию у вечно голодных людей. Только я этого точно не делал. Неужели берсерк сам украл и решил списать на меня? Быть такого не может. Я ещё готов поверить в то, что он мог разболтать обо мне магу. Но вот так?

- Вставай, пока солонину ищут, успеешь нарезать клубни на суп. Больше все равно ничего не осталось, - подал мне руку берсерк и незаметно кивнул головой, - Лучше сознайся в краже сейчас, пока мы у берега. Капитан сможет покрыть недостачу, продав тебя в этом порту.

- Я этого не делал, - признаться в таком поступке на глазах у матросов? В том, чего я не совершал? Нет.

- Только баран прёт вперёд прямой дорогой, - шепнул мне берсерк, после чего громко выкрикнул, - Он во всем сознался, господин капитан!

- Пусть повторит при всех.

- Нет!

Настя

Заглянула на кухню, чтобы ополоснуть руки. Как же тут уютно. И все банки на полках чем-то наполнены. Сквозь мутноватые разноцветные стекла узнаваемы некоторые из приправ: бутоны гвоздики, ягоды можжевельника, палочки корицы. Розовая гималайская соль лежит на полке цельным куском. Рядом с ней устроилась мельничка для зёрен кофе. Сегодняшний день я обязательно проведу с пользой для себя.

Вода из крана бежит по пальцам сразу теплая, стоит только крутануть медную ручку. Все здесь такое уютное, настоящее, наполненное каким-то особым шармом. Зайду в кабинет, а потом обязательно загляну на рынок. Куплю себе местных вкусностей. Пирогов, кренделей, может быть, тут даже есть готовые блюда на вынос. Буженина, к примеру.

В небольшом буфете оказалась целая гора красивой посуды. Фарфоровые чашки украшены по краю мелким цветочным узором. На каждой он свой, особенный, хотя форма у них одна. Под стать чашкам небольшие блюдечки и тарелки. Есть даже пузатая супница и огромное блюдо в форме рыбы. Чуть ниже на полках громоздятся медные кастрюли и тяжёлые сковороды.

С сожалением прикрыла буфет, потом будет время все рассмотреть, и вышла в гостиную.

Чупокабр сладостно спит, растопырив лапы в стороны. Ильсидора смахивает невидимые глазу пылинки с пола. За окном чуть сверкает золотом позднее вечернее солнце.

Лестница мягко скрипит под ногами. Скрип на удивление даже приятен, будто он не случаен здесь и создает мелодию. Может так и есть?

Пробежалась на цыпочках, чтобы не разбудить топотом своего волшебного зверя.

- Динь-динь-дон, - зазвенели робко ступени. Наверное, в ночной тишине под тяжёлым весом мужчины лестница способна спеть колыбельную. Чудеса!

Небольшой холл "радует" взгляд паутиной. Ильсидора, похоже, сюда ещё не добралась. Да и бандитов я на второй этаж не приглашала, а жаль.

Глаза отыскали дверь спальни. Как же хочется спать! Прилечь на покрывало хоть на пару минуток. Нет и ещё раз нет. Не сейчас.

Сначала я хочу добраться до письменного стола своего благодетеля, может быть, там он оставил мне ещё одно письмо? Или позабыл свой портрет. Да хотя бы записку, простой клочок бумаги.

Было бы так здорово узнать, что вообще происходит в этом мире. Кто я такая сама по себе, и почему меня, да и подобных мне, все вокруг боятся.

От чего умер Канцлер? От того, что я пожелала ему воздаяния? Или просто от страха? Люди готовы поверить во все, что угодно. В любую сказку, легенду, предание.

Как я могу отвечать за свою мать, если я даже не знала ее? Если ей ни разу не удалось подержать меня на руках. Нет, я не чудовище, это совершенно точно. Ну ведьма, так с кем не бывает? Уверена, нас таких много. Ну зельеварка, так в этом тоже нет ничего страшного. Зелья ведь разные можно варить и совсем не обязательно делать яды. Вон, я даже Антону помогла, вылечила его многострадальную спину.

Глава 20

Настя

Я приоткрыла дверь в кабинет и застыла. Вечернее солнце играет лучами на мебели. Она здесь диковинная, если вот так присмотреться, собрана наверняка по уголкам самых разных миров. И все же сочетается между собой. Львиные лапы письменного стола вблизи оказались вовсе не львиными. Это лапы огромной птицы, сплошь покрытые чешуей. Когти у них и вовсе золотые, блестящие. Пушистые панталончики лап скрываются в тумбах по обе стороны от того места, где должен сидеть человек.

Резной орнамент шкафа ожил. Цветы готовятся к вечеру, один за другим захлопывают бутоны и склоняют головки.

Вешалка для одежды в углу оказалась сплетена из трёх удивительных лоз. С нее свисают грозди прозрачного винограда, покрытые мелкой росой. Не то настоящего, не то хрустального. Рискнула подойти и коснуться, пробежалась пальцами по листьям. Хрусталь, но выглядит действительно как настоящий.

Подошла к столу. Кресло само отбежало на изогнутых лапках, стоило мне только тронуть его рукой.

- Эй, ты куда, так нечестно.

Лапки переступили на месте, и своенравный предмет мебели подкрался ко мне мелко цокая коготками.

- Можно мне сесть? Стоять за столом как-то не слишком удобно. Идти в другую комнату за табуреткой тоже не хочется.

Кресло изобразил прыжок, со всей своей дури подбило меня под колени мягким сидением, так что я плюхнулась в него попой.

- Спасибо. Только можно в следующий раз как-то не так быстро? - лапы мебели подо мной перебрали когтями.

Неудобно залезать в чужой стол, будто нарушаю неведомое правило, не трогать ничего чужого без спроса. Для начала присмотрюсь и только потом начну дергать за ручки.

Провела ладонью по столешнице, та почему-то на ощупь показалась немного упругой. Вверху стола один длинный ящик, справа и слева по тумбе. Скважин для ключей нет нигде, но и ручек тоже не видно. И как открывать? Может, как с креслом, поговорить? Вдруг стол тоже зачарован?

- Откройся, - постучала я ногтем по ящику.

- Ты ещё погладить не забудь, - возник в дверях чупокабр.

Провела по резному узору ладонью. Несчастьеь фыркнул и заурчал.

- Просто пристав руку к тому месту, где нужна ручка. Хозяин, прежний, я имею в виду, всегда именно так поступал.

- Как твои шипы?

- Ожж-иивают, - довольно мурлыкнул Несчастье, - но ты знаешь, я думаю, куда надёжнее будет смазывать их изнутри. Кстати, гном стащил черпачок для сбора сливок. По-моему, это уже преступление. Можно я его съем?

- Нельзя.

- Льзя! Хозяйка, ну сколько можно терпеть?

- Поймаем и отдадим в хорошие руки.

- Лучше подарим врагу! - оскалился улыбкой мой удивительный зверь и подошёл ближе. Ткнулся лохматой тяжёлой башкой прямо под руку, призывая погладить. Как тут устоять? Приходится подчиниться. Перебираю колючки и редкую шёрстку левой рукой. Правую приставила к столу, воображая удобную ручку.

Та появилась, будто воскресла из переплетения тонких ниточек магии, которыми наполнен весь дом. Мне кажется, я их даже на секунду увидела. Будто все пространство здесь наполнено тонкими лучиками света и тьмы. Они переплетаются в воздухе, образуя узоры. Неощутимые, но волшебные, настоящие. Я и сама оплетена словно коконом из лучиков всех мастей. Если присмотреться, то видно, как свечение исходит из моей руки.

- Откррррывай, уверен, тебе понравится то, что увидишь.

Выдвинула ящик на себя. Плоский, широкий, дно застлано бархатом розоватого цвета. Поверх него лежат мешочки, коробочки, склянки. И пахнет точно так же, как пахли те письма, что остались у меня в квартире на кухне. Сандал и полынь, с оттенком болотной травы.

- Вот этот открывай первым, - коготь чупокабра ткнулся в самый крупный мешок, замшевый, набитый доверху. На боку золотой нитью вышит грифон, тугая тесемка обвила горлышко. Тянусь, чтоб поднять и невольно выпускаю из пальцев. Тяжёлый! Перевернула в ящике горлышком кверху, растянула тесемку и ахнула. Пузатый мешок до самого верха набит золотыми монетами...

- Теперь вон тот открывай, - ткнулся коготок в мешочек поменьше, он легко поместился у меня на ладони. Тесемка тугая, так просто ее не распутать, и все же у меня получилось. Только не видно, что там внутри. Не то осколки, не то... Сыпанула несколько крупиц на дно ящика. Осколки стекол сверкают в лучах заходящего солнца.