- Спасибо.

- Пожалуйста. А за что?

Двери в зал открылись легко, только чуточку скрипнув. От увиденного я сначала отшатнулась, а потом и вовсе открыла рот.

Чупокабр заметно увеличился в росте. Сейчас он размером с теленка. И пасть раскрыта на всю невообразимую ширь. Зубья стали с мою ладошку.

- Не переживай, это временно, - облизнулся зверь.

- Ты чего? И где банда? Что здесь происходит? - Гардины раздернуты, окна настежь раскрыты. В доме гуляет теплый летний ветер.

- Невоспитанные мальчики пошли по дому гулять, может, украсть что хотели или вообще решили напакостить. Меня пнуть посмели. Приняли за котика. Морок-то ко мне вернулся. Перевоспитываю.

- Они живы?

- Частично.

- Несчастье, только не говори, что ты их сожрал!

- О, зельеварка! Кайся! Как ты могла так плохо обо мне думать? Я вредную пищу не жру. Вон, смотри, двое вообще целы. Да не туда смотри. Вон, в тот угол.

Обернулась. Парни усиленно драят полы щетками, сгребая грязь на совочек. Впервые наблюдаю такой приступ любви к чистоте у мужчин.

- Как ты их смог заставить?

- Ничего сложного. Просто принес им нужные вещи и широко улыбнулся от полноты нахлынувших на меня злобных чувств.

- А с третьим что? - Толика я как раз и не вижу.

- С третьим? - невинно хлопнул глазами Несчастье, - С каким третьим?

- С тем, что повыше и поплечистее.

- Ах, с этим! Посмотри на потолок. Только осторожнее, там штукатурка немного сыплется. Но он вроде бы жив. Я, конечно, не уверен, но мне так кажется.

Я опасливо задрала голову. Толик висит уцепившись руками и ногами за швабру. Та, как приколоченная, влипла в потолок. Глаза мужчины плотно закрыты, и до конца непонятно дышит он или всё-таки нет? Жуть какая! А если умер? Хотя... Сад большой, ребята явно с опытом. Тьфу. Нет, к такому меня жизнь не готовила. Определенно.

- Только не говори, что швабра летает.

- Знаешь, полетом это не назовешь. Так, кружит. Слишком долго пробыла в камине, замучалась и отбилась от рук. Ты ее за гнездо приняла. По крайней мере, птиц я там не нашел. Все облазил. Кругом, сплошной обман. Только настроишься, а тут вместо гнезда ведьмина швабра. Куда это годится? Вот и я говорю, что никуда, - задумчиво облизнулся Несчастье.

- Сними его, а? Вдруг ещё живой?

- Не имею никакого права. Метла исключительно женский артефакт! Меня она опять по самой предприимчивой части тела отлупит. Да я ее даже касаться боюсь!

- И что тогда делать?

- Позови ее как-нибудь.

- Как?

- Как-нибудь! Мне нужно следить за работой этих двоих. Видишь, отлынивать начали, плохо скребут. Так и до ночи не управятся. Неужели ты думаешь, что я останусь жить в грязи? У меня сегодня званый ужин назначен, если кто не заметил. Я, индейка и, может быть, ты!

- Швабра, иди сюда. Кыс-кыс! Швабра!

- Ее Ильсидора зовут. Карл назвал в честь одной своей знакомой.

- Ильсидора! Ко мне! Эй!

- Настойчивее. Я хочу узреть ее полет под твоим руководством. У Карла сладить с ней так и не вышло. Характер один в один как у той мегеры, в честь которой он подарил ей имя.

- Ильсидора, девочка, спустись вниз, пожалуйста, - швабра игриво тряхнула черенком, как собака хвостом. Толик остался неподвижен, - я тебе шампунь для щёточки подберу. Спускайся. Несчастье, может быть, стоит окна закрыть?

- Зачем? Ее защитный контур из дома все равно не выпустит. Не улетит без тебя, не переживай.

- Ильсидора, имей совесть. Тебе наверняка самой тяжело. Спускайся. Толик слишком крупный для твоего черенка. Зайка! Кыс-кыс! - продолжала я убалтывать швабру. Докатилась.

- У нее черенок сделан из зачарованной яблони. На нее и десять таких толиков посадить можно, не треснет. Лучше скажи, что ты её новая хозяйка.

- Я твоя новая хозяйка, девочка! Спускайся сюда, моя хорошая... - ненормальный артефакт вильнул всей длиной своего черенка, скакнул вниз, заложил вираж по залу, чуть не вмазался в стену, падающим истребителем рванул к полу и замер всего в нескольких сантиметрах от меня. Уф! Бандит вроде бы даже не дышит. И глаза подозрительно плотно закрыты.

- Молодец, лапочка, - провела я ладонью по кривоватому черенку, чуть почесал пальцами растопыренную щётку, - умничка! Анатолий, вы живы? - потрясла я его за плечо. Оба глаза мужчины стремительно распахнулись.

- Местами.

- Ну вот, а я уже прикидывала, где вас хоронить. Здесь или по ту сторону двери. Слезайте, что ли.

- Не могу. Пальцы застыли.

- Потрясти? Нет? Ребята, помогите вашему другу слезть.

- Хозяйка, нас оно съест.

- Не оно, а он. Это чупокабр. Пинать не надо было редкого зверя. И по дому лазить вас никто не просил, - попыталась сама разогнуть сведенные судорогой побелевшие пальцы бандита. Если б это было так просто! Погладить их, что ли? И ведь жалко его, если по-честному. Сколько он там провисел под потолком? Полчаса точно.

Тихонько размяла одеревеневшие руки. Вроде бы розовеют.

- Ильсидора, спустись чуточку ниже. Тебе тяжело. Положи его спиной на пол.

Метла резво опустилась вниз. Бандита впечатало спиной о плитку. Черенок громко ударил его по лбу. Ну хоть пальцы разжались. Уф.

- Спасибо, дорогая. Подмети полы, пожалуйста. Ты же умеешь?

- Умеет, если захочет. Неудачный артефакт. Уж не знаю, что пошло не так у прежнего хозяина в ворожбе, но характерец швабре достался кошмарный! А я говорил, что надо было спросить метлу, все нормальные колдуны их чаруют. А не эту щётку на жерди!

Ильсидора замахнулась, подняла вверх облачко пыли, затем ещё одно и со всего маха впечаталась щеткой под увесистый зад зверя. Нет, ну в принципе я ее понимаю. Как женщина. Я бы тоже обиделась, если б меня жердью назвали.

Чупокабр не оценил такой подлости, подлетел на всех четырех лапах вверх, уменьшился до нормальных своих размеров прямо в полете, раскинул в стороны передние лапы.

- Закогтю! Черенок перегрызу! Щётку выщиплю! Заставлю двор мести! В городе на Земле!

Швабра треснула зверя по голове черенком и шустро взлетела на второй этаж. Несчастье побежал следом.

- Не смей ее обижать! Иначе сам полы будешь мести!

- А эти на что? Они ещё не перевоспитались! Труд облагораживает. Ну, погоди, Ильсидора! Я тобой камин протоплю! Ты где? Ильсидора! Крысиный мех на прутике! Я хозяйку в дом привел, а ты пакостить мне вздумала? Вылезай! - зацокал чупокабр когтями по лестнице.

Я обвела комнату взглядом. Картина впечатляющая, надо сказать.

Двое мужиков с остервенением трут пол щетками, третий, белый как труп, лежит на полу, раскинув в стороны руки. И вот что теперь делать?

“Отпустить их всех на свободу” - робко шепнула совесть.

“Проучить и извлечь пользу”, чтоб неповадно было котиков пинать и по домам лазить - шепнула вредность. Ей я доверяю всё-таки больше.

- Как все уберете здесь, отпущу. К окнам близко не подходите, у меня тут соседи. И наружу выходить не советую. Съедят! – пригрозила я.

Даже не ответили ничего, только тереть стали куда быстрее. Антона, что ли, пойти проведать? Мало ли, что он там сотворил.

Да и самой как-то же надо собраться с мыслями. Хотя бы чаю себе налью, успокоюсь немного.

Вышла в квартиру. Уф. Холодно здесь, опять из окна дует. Но зато спокойно. Телевизор что-то бубнит. Или это не телевизор? Ко мне что, опять кого-то принесло? Не квартира, а проходной двор.

На всякий случай плотно прикрыла за собой волшебные двери. Крадучись прошла через спальню и выглянула в коридор. Дверь на кухню прикрыта, из-за нее доносятся голоса. Полы почему-то влажные. В прихожей висит на крючке Сашкина куртка.

Все точно как раньше. Капюшон смят, и рукав не одернут вниз. Капли недавнего дождя стекают прямо в манжет. Она так никогда у него не высохнет.

Дернулась, чтобы поправить, но запоздало вспомнила, что ничего уже нет. И куртка эта не имеет ко мне больше никакого отношения. Так же, как и ее хозяин.

С другой стороны, мы же вроде друзьями расстались. Друзьям принято помогать. Прошла в прихожую, привычно одернула рукав вниз, расправила капюшон.