Оскальзываясь на каждом шагу, норовя упасть и утянуть с собой придерживающего меня Джайлса, бросилась к ребятам. Волчата, не разобравшись, сначала сгрудились вокруг пострадавшего товарища, прикрывая его от наших глаз и усиленно делая вид, что все хорошо, но потом узнали Джая, меня и расступились, замолчав. Дар проснулся, пока я еще спускалась к горке, поэтому даже легкого прикосновения к коже хватило, чтобы получить всю информацию о повреждениях. И эта информация вполне обнадеживала — при быстром вмешательстве полное и скорое выздоровление гарантировано. А для этого, перво-наперво, нужно остановить кровь.
Сосуды срастались трудно, рваные края никак не хотели подчиняться силе моего дара, но я ведь упрямая. Волчонок поскуливал и постоянно прикусывал губу, на которой уже появились капельки крови, но мужественно держался, пытаясь не отдергивать ногу, хотя ему наверняка было ужасно больно — пусть и не рядом с раной, но я прикасалась к поврежденной ноге, посылая мучительные волны по всему телу.
Когда последний непокорный капиллярчик все же вернулся в целостное состояние, я смогла вздохнуть спокойней. Теперь мальчика можно осторожно поднимать наверх и нести ко мне домой. Для этого пришлось пожертвовать курткой Джая — она большая, парнишка на ней, как на широких санках будет. А под ногу пока подложим вот этот обломок доски и обмотаем моим шарфом.
Сердце сжималось от каждого вскрика аккуратно передвигаемого маленького пациента. Не представляю, что будет со мной твориться, если когда-нибудь увижу собственного ребенка в таком состоянии…
И к слову о детях и беспокоящихся родителях…
— Кто-нибудь, сходите за родителями… Как тебя зовут? — обратилась я к своему пациенту, слизывающего с прокушенной губы кровь пополам со слезами.
— Л-луис, — дрожащим голосом ответил он, и Джай, воспользовавшись тем, что мальчик на секунду отвлекся, переложил его на свою куртку. Болезненный вскрик очередной иглой царапнул сердце. Следует запретить волчатам подобные опасные игры! А если бы меня не оказалось рядом? Если бы Джай не появился со своими извинениями? Если бы Джей с Линой благополучно добежали до финишной черты, и мы ушли обратно в дом? Мальчишка ведь и умереть мог. У оборотней регенерация, я все понимаю, они из-за этого куда легче относятся к возможным травмам, но в этом случае даже хваленые восстановительные свойства их организма не помогли бы! Луис просто истек бы кровью и замерз под этим мостом, если бы друзья не сумели его вытащить!
— Сходите за родителями Луиса, — надтреснутым голосом приказала я, прогоняя от себя страшные видения. И ведь маленькие совсем, искатели острых ощущений. До банды уличных волков не доросли еще. Наверняка местные, живущие в домах вдоль берега.
— Я схожу, — вызвался голубоглазый круглолицый мальчишка, шмыгнув носом и выпятив грудь. Было видно, что с такой миссией идти он побаивается, но раз надо — значит, надо. Ловко вскарабкиваясь по склону, он в мгновение ока оказался наверху, ойкнул, с кем-то поздоровался и исчез. А я на фоне голубого безоблачного неба увидела всю компанию, не так давно отправленную домой готовить мне горячий чай. Встревоженные, наверняка перепуганные нашим внезапным бегством к мосту, они примчались следом. На душе потеплело, когда поняла, что меня не оставят одну в беде и в любом случае бросятся на помощь.
Мужчины, с ходу оценив обстановку, спустились к нам, а Марика и Лина остались наверху, переживать уже и за них — как бы и сами спасатели себе чего не сломали, так быстро скатываясь по скользкому склону.
— Ни на секунду нельзя оставить, — пробурчал Джей, бегло оглядывая меня и убеждаясь, что со мной все в порядке, если не считать снятого шарфа, который я держала в руках, собираясь зафиксировать ногу Луиса. Этот шарф он намотал мне обратно на шею, взамен протянув свой. Благодарно кивнула, найдя секунду оценить его поступок — за шиворот неслабо задувало с реки, — и вновь вернулась к спасательной миссии. Теперь, с таким количеством помощников, ее можно провести в два счета.
Джей и Торан аккуратно, волоком потащили куртку с Луисом по снегу на склон, Дилан и Джай страховали снизу и сбоку. Мальчишки поползли следом за нами, виновато шмыгая носами и вполголоса переговариваясь. Самый младший откровенно ревел, и из обрывков предложений я поняла, что первым хотел скатиться он, но по жребию выпало Луису, и что, сбудься его желание, он бы лежал под горкой с такой страшной раной. Захотелось погладить его по голове и успокоить, но я не знала, что можно было бы ему сказать. Поэтому просто отправила с Рикой всю ватагу обживаться на кухне с так и не дождавшимся меня чаем и бутербродами: разгонять детей в такой момент по домам казалось абсолютно неправильным.
От моста до дома Луиса на руках несли вчетвером, шаг в шаг, обеспечивая максимальную скорость передвижения и неподвижность пациента (насколько это было возможно в таких условиях). Спокойные дни, отведенные мне на общение с семьей, закончились. Предназначение дало о себе знать, втянув в мою работу и родственников. Пусть даже и в роли носильщиков.
Из смотровой всех, кроме Джоэллины, выгнала — делать им здесь нечего. Пусть идут ребятню успокаивать и встречать родителей Луиса.
Которых Торан и Дилан виртуозно не пускали ко мне целых десять минут, пока я не закончила восстанавливать ткани. Как комментировала выглядывающая в коридор Лин, элементали едва ли не плясали вокруг взволнованных оборотней, всячески отвлекая, уговаривая и даже придерживая физически инара Ларена и инару Тьеллин. В принципе, мне не жалко было бы их пустить к сыну — для меня большой помехой они не стали бы, потому что я полностью погружаюсь в работу. Но вот успокоившегося Луиса могли изрядно подергать своими переживаниями. Маленький волчонок под действием успокоительного, обезболивающего и укрепляющего зелий в некоторой сонности полулежал на столе, позволяя мне спокойно колдовать над его раной. Причитающие, хватающие сына за руку родители пользы бы не принесли. Поэтому пришлось попросить элементалей принять удар на себя и выиграть для меня несколько минут.
Закончила я как раз к тому моменту, когда терпение семьи Теруан подошло к концу. Отец Луиса рычал уже прямо под дверью, требуя немедленной возможности увидеть сына. Мать с истерическими нотками в голосе требовала того же. Я им действительно сочувствовала и даже представить не могла, что они испытывают, зная, что их раненый и истекающий кровью сын находится в нескольких шагах от них, но есть некоторые практики, применяемые повсеместно. В операционную никогда не допустят толпу родственников, как бы те не просились и не переживали. У меня самой бывали исключения — взять того же Джайлса или мальчишку из банды уличных волков, но оборотень тогда был без сознания и не мог рассказать, что произошло и как были получены раны, а присутствие друзей заставляло подростка держаться и не показывать слабости, что значительно облегчало мне работу. Родители — дело другое, и лучше все же им получать уже здоровое чадо.
— Луис! — Инара Тьеллин, невысокая женщина с темными блестящими волосами, упала перед сыном на стул, прижавшись лицом к его груди, причем так быстро, что я даже не успела заметить, как она выглядит. Вот только я открыла дверь, впуская родителей и собираясь дать краткие объяснения вкупе с рекомендациями, а вот уже мимо пролетел вихрь — и по груди мальчика рассыпались черные локоны. Отец тоже явно рвался к сыну, но был куда сдержанней жены. Он даже нашел секунду, чтобы кивнуть мне и пробормотать:
— Спасибо, — после чего пристроился с другой стороны, сжимая парнишке руку так сильно, что Луис даже поморщился. А ведь мальчик — точная копия инара Ларена, у них даже улыбки одинаковые. Только волосы мамины — блестящие и черные.
— Дети — действительно наше сокровище, — раздался голос сзади, и на мой живот скользнула теплая рука. В первый момент я дернулась, отстраняясь, а потом замерла на месте. Джей не лез обниматься, он… словно приветствовал и защищал малыша одновременно. Напряженный, будущий папа, похоже, представил себя возле кушетки, на которой лежит его раненный ребенок, и эта картинка больно ударила по его нервам.
