— И когда уезжаешь?

Таша погрустнела, и мне тоже захотелось съежиться на стуле и обнять коленки руками. За шесть лет эта девушка стала мне ближе, чем родная сестра, и нам обеим было тяжело расставаться, да еще так скомкано и без особых радужных перспектив у обеих.

— Послезавтра утром домой, и тем же вечером — к Марике. Я отдохнуть даже с дороги толком не успею, как придется снова трогаться в путь.

— Зато побываешь за пределами Алады — раз, и погуляешь на шикарной свадьбе — два, — попыталась найти плюсы в происходящем Таша. — Отзывы о летнем Каритане я слышала самые положительные.

— Единственное счастье, — согласилась я, — сбегаю из скучной серой столицы на морское побережье, под теплое солнышко, на белый песочек… С пальмами и коктейлями… — размечталась я, даже прищурившись на мгновение.

— С кучей родственников вокруг, — не преминула уколоть Таша, и мыльный пузырь розовых мечтаний лопнул с отчетливо слышным звоном.

— Злая ты, уйду я от тебя, — проворчала я, насупившись. Ожидала, что подруга поддержит наш старый ритуал, но она вновь помрачнела:

— Ага, и уже совсем скоро.

Я опустила глаза и пожала плечами, чувствуя себя виноватой в том, что оставляю подругу без поддержки. Как-то неправильно у нас учеба заканчивается. Не так, как воображалось еще даже год назад.

Так мы и сидели довольно долгое время: я, подперев подбородок кулаками и уставившись пустым взглядом в окно, и Таша, тихонько перебирающая анкеты и периодически тяжело вздыхающая.

Лиана

Никогда в жизни я даже не думала, что попаду на Каритан. И не просто попаду — а на целую неделю погружусь в атмосферу сказки, любви и отдыха. Но вот я спускаюсь по трапу на пристань недостижимого в недавнем прошлом острова — и буквально ощущаю, как солнце ласково ласкает кожу, а ветер шепчет приветственные слова, играя с волосами. Все проблемы словно остались там, на материке, а на кораблике, доставившем нас на Каритан, меня сопровождали лишь необыкновенная легкость и предвкушение. Трех дней, что потребовались на путешествие от моего дома до Арайского моря, словно и не было, хотя даже половина суток пути от универа до родного Валлора вымотала меня до полуобморочного состояния. А может, до этого состояния меня довела устроенная накануне прощальная вечеринка, продолжавшаяся почти до утра и едва не заставившая меня проспать собственный поезд. В любом случае, даже проведя три дня в дороге, в замкнутом пространстве со множеством людей вокруг, я чувствовала себя странно отдохнувшей и радостной.

Сзади неодобрительно так, с намеком, прокашлялась мама, и я опустила запрокинутую голову и открыла глаза, выискивая среди встречающих Марику и ее жениха. Заметив знакомую черноволосую макушку, едва не подпрыгнула от радости. Что бы я ни говорила Таше неделю назад, я скучала по сестре и была безумна благодарна ей за возможность провести целую неделю на сказочном острове перед новым этапом в жизни. Подхватив подол длинной юбки, я почти бегом спустилась прямо в распахнутые объятия Марики.

— Лиана!

Знакомые руки до хруста в ребрах сжали меня, притиснув к груди начинающей плакать сестры, и мне почему-то стало ужасно тепло. Вроде бы и прижимает аж до боли, и в нос ударяет резко-приторный запах ее новых духов, а все равно… Обнимать любимую старшую сестру, уткнувшись в черные распущенные волосы, слышать всхлипы от приглушенных счастливых рыданий, чувствовать ее радость — это дорогого стоит.

— Глупая плакса-Рика, — шепнула я ей в ухо и услышала приглушенный смешок. Она еще сильнее сдавила меня в своих объятиях, мне даже пришлось чуть ущипнуть ее, чтобы бурная радость не привела к травме, и была немного благодарна матери, которая сухо поинтересовалась:

— Может быть, мне ты тоже уделишь внимание, Марика?

— Мама! — всхлипнула сестра, даруя мне свободу и заключая в каменные тиски родительницу.

Я облегченно вздохнула и потерла ребра, улыбнувшись в ответ на понимающе-смеющийся взгляд Торана. Он развел руки, предлагая мне новые обнимашки, и все черти мира могли позавидовать лукавству, светящемуся в его улыбке:

— Ну что, младшая сестричка, обнимешь меня?

Я охнула и отступила на шаг:

— Твоя невеста перевыполнила норму, ее усердия как раз на двоих и хватит. Но я рада видеть тебя, Торан.

— Как и я, Ли, как и я.

Зять пожал протянутую ему руку, сопроводив сие действие несколько шутовским поклоном, и повернулся к будущей теще, каким-то невероятным образом угадав тот момент, когда Марика выпустила мать из плена своих рук и переключилась на отца. Лукавство в глазах жениха спряталось за преувеличенной любезностью:

— Инара Веалира, рад видеть вас. Надеюсь, ваше чуткое руководство на последнем этапе подготовки позволит сделать церемонию идеальной.

— Торан, — кивнула мама. — Не могу сказать того же, прости, но приготовления я проконтролирую самолично, в этом ты прав. Если уж такое все-таки случилось, у моей дочери будет совершенная свадьба.

Торан с ни на миг не дрогнувшей маской приветливости на лице выслушал сказанное прохладным тоном очередное сожаление, смешанное с недовольством, а я не удержалась и неодобрительно посмотрела на мать. Иногда она, при всей своей любви к этикетам и правилам, бывала ужасно груба и бесцеремонна. Незаметно для нее пожав Торану руку за спиной — жала не глядя, ухватилась за запястье, — попыталась без слов поддержать его. Мало ведь приятного в том, что мать невесты тебя не одобряет.

— Попытка засчитана, Ли, — прошептал он, сжимая мою руку в ответ.

Ну вот как можно не любить его? Элементаль или нет — неважно, ведь достоинства и недостатки не зависят от расовой принадлежности. Как среди людей, так и среди иных встречаются и добрейшей души обаяшки, и мерзость, которая непонятно как еще живет в этом мире. Если ты не человек — это еще не значит, что низший сорт. В этом была уверена Марика, это понимали и принимали мы с отцом, но соглашаться с подобным мнением не желала хранительница нашего семейного очага.

Для нее известие о том, что Рика влюбилась и собирается замуж, стало ударом. И перенесла бы она его более достойно, окажись избранник сестры чистокровным человеком. Но Ри посмела не просто отвергнуть предложенные матерью кандидатуры. Эта самовольница отдала сердце самому настоящему водному элементалю. Поэтому последние два года, что Марика и Торан боролись за возможность пожениться согласно традициям, на отдых далеко от дома и без родителей меня не отпускали — берегли для намеченной маменькой жертвы.

Это она еще не знает, что я еду в Фаркасс. И что-то мне совсем не хочется сообщать ей об этом раньше того момента, как кораблик, увозящий меня обратно на материк, отплывет от Кантара минимум на десять метров. А всю свадебную неделю буду рыбой молчать. Удовлетворилась же она моим невнятным ответом о хорошем месте послеучебной практики?

К тому же сейчас ей и не до меня: у нее старшая дочь за элементаля выходит. А Торан ведь действительно невероятный, я считаю, что Ри с ним повезло так, как никогда и никому не везло в нашей семье. Жаль, что мама, ослепленная своими принципами сохранения чистоты человеческой крови, этого не видит. Зато все остальные поддерживают Торана. И я буду поддерживать, насколько смогу.

— Инар Гаррен, добро пожаловать на Каритан, — улыбнулся Торан моему отцу, на руке которого повисла счастливая заплаканная Марика. Еще бы, больше года родню не видеть — вживую, по крайней мере, а тут мы перед ней стоим всем семейством, да еще накануне свадьбы… У кого бы глаза сухими остались?

Папа приветливо кивнул зятю:

— Рад встрече, Торан, — на что мама отчетливо заскрипела зубами.

Я ей сейчас искренне не завидую. Попасть на Каритан в самом начале курортного сезона, когда солнышко еще не печет в самую силу, а светит именно так, как нужно, и когда море теплое-теплое и ласковое, когда нужно наслаждаться выпавшим на нашу долю шансом и отдыхать-отдыхать-отдыхать… Это же недосягаемая мечта практически всех семей среднего класса! А у мамы эта поездка будет отравлена ее собственными заблуждениями и порождаемым ими негативом.