Что же до самого закона. Всё, что не так давно было плохо – вдруг стало хорошо. И наоборот. Убийства, кражи и прочие «прелести» стали делом порядочным, а некогда добрые дела начали преследоваться законом.
Понравилась машина? Угони! Приглянулась девочка? Возьми силой! Хочешь продвинуться по службе? Убей руководителя! Только не забывай придерживаться Пирамиды Новой Морали. И оплачивать взносы, конечно же.
Как ни странно, с приходом «негатива», страну хотя и накрыла волна преступлений, но волна какая-то незначительная. Неуверенная. То ли настоящих злодеев оказалось не так уж много. То ли если можно, то и не очень хочется. Да и не так-то просто оказалось убить человека, даже если мораль одобряет. Латентно добрых людей тоже оказалось немало. Как и просто трусливых.
Хотя первоочередной причиной всё же оказались взносы. Убивать и грабить можно было лишь по заранее приобретённым талонам. Если на момент деяния талона на счету не было – с него списывалась сумма по двойному тарифу. Если же на счету не оказывалось оной – человек умерщвлялся на месте без выяснения причин. Так что на грабёж, насилие и убийства шли лишь обеспеченные люди. Умирающие с голода могли лишь рассчитывать на мгновенную смерть в момент кражи шоколада.
Что же касается латентных добряков и трусов – для них всяких курсов наоткрывали:
«Как научиться громко и уверенно посылать всех нахуй»
«Как убить остатки совести. И директора заодно»
«Групповое изнасилование – просто!»
И прочих заманчивых предложений по самосовершенствованию.
Валера посетил только «Лёгкий способ бросить быть добрым». Правда и его до конца не прошёл. С теорией всё было отлично, да и с играми вроде «бегай вокруг стула и усядься первым» справлялся. Но вот когда привели специальных женщин для битья – не смог.
Вроде и понимал, что они не против. Зарабатывают неплохо, да и провоцируют как надо. Но не смог. Не тому его батя учил. Пришлось под едкие оскорбления поднатаскавшихся одногруппников покинуть курс. Хорошо хоть административку не завели.
Семь
– Ну так что? – уже без смеха продолжил сержант. – Ты готов показать, на чьей ты стороне? А, Валь?
– Вообще-то Валя – это… – начал было Валера, но осёкся под стервенеющим взглядом. – Нет. Не готов. Что со мной будет?
– Что-что? В заповедник отправишься, что. – нарочито-безразлично произнёс молицейский, выделяя букву «ч». – Глядишь хоть там человеком станешь. Если выживешь, конечно.
При слове «заповедник» в нутре Валеры кто-то перекрестился и умер. С приходом Новой Морали надобность в классических тюрьмах отпала. Преступников всех мастей теперь отправляли на огороженные многокилометровые территории, где они были предоставлены сами себе. А единственной формой исправительной работы было только «выжить». Сложностей было две:
Во-первых, в отличие от тюрем, там не было ни жилья, ни питания, ни прочих минимальных благ. Единственное внимание, которое оказывалось подопечным – это круглосуточное видеонаблюдение.
А во-вторых, туда регулярно приезжали охотники. Фактически, выбраться из заповедника можно было лишь убив одного из них. Таких оказывалось немного. Но до окончания срока и вовсе не дотягивал никто.
– К-ккак зз-заповедник? – заикаясь произнёс Валера. – За то, что место бабке уступил?!
– А ты как хотел? Обезьянником думал отделаться?
– Вообще – да. Может даже штрафом…
– Ну нет, дружок. Так дело не пойдёт. От тебя ж доброделом за километр несёт! Это ты сегодня место уступил. Завтра подпольный приют организовал. Что будет через год? – не дождавшись ответа, сержант продолжил. – Я Родиной рисковать не намерен. Ты либо сразу подтверждаешь, что персонаж не преступный. Либо в заповеднике исправляешься. Третьего не дано. Решай.
– Чем? – после мучительных размышлений спросил Валера.
– Что чем?
– Убивать чем? Голыми руками я точно не смогу. Вы же видите моё телосложение.
– А вот это правильный вопрос! – прямо-таки расцвёл сержант. – Вижу, конечно. И сегодня я добр. Поэтому дам тебе этого красавца.
Сержант выложил на стол легендарного «Макарова». Чем несказанно облегчил мучения Валеры. «Отлично. Лучше застрелюсь» – подумал он, а вслух ответил:
– По рукам.
Восемь
– И нахрена тебе этот придурок сдался? – спросил сержант, затягиваясь сигаретой.
– Ебать тебя не должно, Грищенко. – с крайне неприятной ухмылкой ответил собеседник. – Твоё дело какое было? Вручить парню ствол. Ты с ним справился? Справился. Бабки поймал? Поймал. Чо ещё?
– Да ничего-ничего. Просто любопытно, Сень. – замялся сержант.
– Нет, ты реально дебил? Может мне на твоё место кого поумнее направить? Я тебе сколько раз говорил так меня не называть?!
– Прости. Прости, Тайлер! Больше не повторится! – вскинул руки сержант и поспешил ретироваться из курилки.
– Дал же Босх братца… – прошипел Сеня, глядя на захлопывающуюся дверь.
Девять
Валера нежился в горячей ванне. Не обращая внимания на раздающийся двадцать первый звонок от Михалыча. На боль в переносице. На то, что вода уже текла через край. Всё его внимание было направлено на две вещи: стакан с виски и вишнёвым соком, и на пистолет Макарова. Впрочем, первый был ему нужен лишь для того, чтобы проще управиться со вторым.
Бутылка подошла к концу.
С трудом управляя движениями, Валера дотянулся до ствола.
– Ну… – выдохнул он. – Надеюсь там будет не хуже!
Сунул дуло в рот.
Нажал на спусковой крючок.
Мир погас.
Десять
Валера пришёл в себя с протяжным стоном. Лёжа в ванне с ледяной водой. Голова раскалывалась. В ногу что-то упиралось. С трудом наклонив голову, Валера увидел, что это ПМ. Последние кадры вчерашнего вечера ярко вспыхнули перед глазами.
«Но я же нажал на спуск!» – мысленно воскликнул он.
«А с предохранителя ты снял?» – ответил не менее мысленный, но чем-то отличающийся голос.
– Вот я мудааак… – уже вслух протянул Валера. – Что теперь делать-то? Опять нажираться?
«Может хотя бы посмотрим на того, кого вальнуть надо? Вдруг там человек-говно. Ты же периодически думал, что от таких мир надо чистить».
«Хммм… А почему бы и нет». – поставил точку в самологе Валерий.
Одиннадцать
«Ну чего ты мнёшься? Ну ты посмотри на него. Вживую он ещё отвратнее, чем в сети!»
Аргумент был весомым. Тип оказался действительно преотвратительнейшим. Но… Вот так взять и убить человека.
«Да за ним одних только изнасилований несколько десятков. И это лишь зафиксированных на видео! Да давай ты уже! Сделай мир чуть лучше!»
Трясущейся рукой Валера вытащил пистолет. Нагнал мужика лет сорока. Он следил за ним до самого дома. Тянуть больше было некуда. Поднял руку на уровень головы. Та затряслась сильнее. Опустил. В затылок выстрелить не смог.
